и, лавируя меж карет, направился к дворцовым воротам. — В чем дело, любезный? — недовольно–брюзгливым тоном вопросил он у капитана дворцовой стражи, стоявшего у ворот. — Почему не пускают? Мы едем на бал к королю.
— Извините, господин… — Капитан мельком взглянул на карнавальную маску Джона и виновато вздохнул. — Уж не знаю, как вас именовать, но… я и сам не знаю. Нет команды.
Вид у капитана был довольно растерянный.
— Капитан дворцовой стражи — и не знает? — хмыкнул Джон.
— Мне кажется, — стрельнув глазами по сторонам, прошептал капитан, — что король нынче не в духе. Я вообще не уверен, что бал состоится.
— Гм… Короче, можно разворачивать оглобли? — вопросил новоявленный барон, меняя тональность голоса со спесивого на заговорщически–доверительный.
— Я бы не советовал, — отрицательно покачал головой капитан, откликаясь на уже дружеские флюиды. — Если бал все же состоится, ваше отсутствие его величеством может быть расценено как оскорбление.
— Ну а хоть предположение есть, почему державный не в духе?
— Это есть во всех свежих номерах газеты. На территории государства пропало одно очень высокопоставленное лицо. Личный гость его величества, на которого он возлагал большие надежды. А потому король до сих пор не решил: объявлять ему бал или траур? Или все это совместить… не знаю. Думаю, вам стоит просто немножко подождать. Скоро все прояснится.
— Благодарю, капитан, неси службу дальше. Джон вернулся в карету.
— Сестренка, наша задача резко упростилась. Его величество в печали и, думаю, продержит всех этих господ у дверей еще не один час. А когда ворота откроются, оголодавшие гости ринутся во дворец гурьбой, дабы набить брюхо, сметут к Дьяговой матери по пути охрану, и мы спокойно, не опасаясь фейс–контроля, по трупам въедем прямо в тронный зал, где я нацеплю на себя корону, если до кучи затопчут еще и короля.
— Тьфу! Трепло. Кстати, что такое фейс–контроль? Джон пожал плечами. Он и сам в последнее время начал замечать, что из него сыплются непонятные словечки. Причем непонятные как для него, так и для окружающих.
— Догадывайся по контексту. И вообще, не хочешь слышать ложь — не спрашивай, — глубокомысленно изрек он.
— Как же с тобой трудно. А что там все–таки случилось?
— Какой–то крендель у короля пропал. Если верить капитану дворцовой стражи, большая шишка. Личный гость его величества. Ну что, ждем?
— А что нам остается? Ждем. Только будь ласков, при дворе стань опять нормальным джентльменом.
Таким, каким ты был тогда, возле рулетки. Не на малину, чай, приехали.
— За мной не заржавеет.
— Не заржавеет… ой, чую, засыплемся! Интересно, чем сейчас так занят король?
10
А его величество Карл III в тот момент был занят очень важным делом: бегал в одном исподнем кругами по своей спальне и пинал ногами парадную королевскую мантию, собственноручно разодранную в клочки, а за ним носилась толпа портных, пытаясь на ходу снять с державного мерку.
— Ваше величество, ваше величество, позвольте ручку.
— На!
Благословленный королевской дланью портной отправился в полет, и пока его величество, слегка затормозив, провожал взглядом улетающее тело, остальные портные сумели подкрасться сзади, сделали пару замеров и тут же отпрыгнули в сторону, уворачиваясь от державного пинка. Король Бригании возмущенно фыркнул и опять начал гонять драную мантию по полу спальни.
— Ваше величество, — стонал камердинер, глядя на это безобразие, — я понимаю, рассерчали, но зачем мантии–то рвать? В чем вы к гостям выйдете?
— Еще пошьют! Я король или не король?
— Король, ваше величество, король! И портные пошьют. Но вы так и не соизволили уточнить: парадную или траурную?
— А я откуда знаю? Пусть шьют и ту, и другую.
— Как только снимут мерку, тут же сошьют, — заверил короля камердинер. — Ну что вы там возитесь! — прикрикнул он на портных. — Пошевеливайтесь, канальи!
Портные с сантиметрами в руках, как угорелые, носились за взбешенным королем, честно пытаясь на бегу снять с него мерку, однако это сделать было очень трудно, так как обрывки злосчастной мантии от державного пинка летели непредсказуемо и его величество, гоняясь за ними, постоянно менял направление.
— Ваше величество, — продолжал увещевать короля камердинер, — я понимаю, рассерчать изволили, но мантии–то зачем рвать?
— Рассерчать изволил? — прорычал король. — Это я еще пока добренький! Так, я не понял, где глава моей тайной канцелярии?
— Туточки я, ваше величество, туточки, не извольте беспокоиться. — Из–под королевской кровати выползла худощавая неприметная личность в сером камзоле с огромным фиолетовым бланшем на пол–лица, и сразу стало ясно, почему он выбрал такой колер для своего костюма: пыль на нем была практически не видна. — Ну как, вам уже полегчало?
— Еще нет. — Король кинул взгляд на дело рук своих, полюбовался фингалом, но гнев на милость не сменил. — Вы так и не объяснили мне, Пафнутий, почему в моем государстве пропадают такие высокопоставленные гости!
— Так не успел–с, ваше величество, — шаркнул ножкой глава тайной канцелярии, озабоченно ощупывая синяк.
— Ты хотя бы понимаешь, что пропал не кто–нибудь, а принц! Это же война!
— Прекрасно понимаю, ваше величество, война. Но с кем? Эту Баккардию еще найти надо.
— Как бы Баккардия нас первая не нашла.
— Не найдет, ваше величество, — успокоил короля Пафнутий, — мы на отшибе живем.
— Что?!! Да я вас всех на плаху! Найти эту Баккардию — наша главная задача! А вы не только Баккардию не нашли, но еще и принца прошляпили! Он один оттуда столько новинок в наше государство привнес, сколько вся наша Академия за сто лет на–гора не выдала. Мне нужен принц! — энергично махнул рукой король. Пытавшийся в тот момент сделать замер портной улетел в угол спальни и остался там лежать, широко раскинув ручки–ножки. Здоровьем Карл III обижен не был.
— Ваше величество, — взмолился камердинер, — вы бы поосторожней, а то у нас портные кончаются.
Слуги тут же подхватили бесчувственное тело и выволокли его из спальни.
— Ты слышал меня, Пафнутий? — не обращая внимания на камердинера, рявкнул король. — Мне нужен принц!
— Мы над этим работаем, ваше величество.
— Вижу я, как вы работаете!
Главный королевский портной, мрачно наблюдавший за процессом обмера со стороны, понял, что пора принимать экстренные меры. Подмигнув своим помощникам, он внезапно вырос перед королем, заставив его затормозить.
— Ваш величество, поднимите, пожалуйста, ножку, — ошарашил он его неожиданным требованием.
— Ножку? Ах ты…
Король отвесил хорошего пинка наглецу, но тех мгновений, что он хлопал глазами, хватило портным для снятия последних мерок. Карл III проводил мрачным взглядом портных, уволакивавших своего поскуливающего, держащегося за зад шефа, пнул в последний раз порванную мантию и повернулся к главе тайной канцелярии. Тот слегка завибрировал и начал
