Сквозь мерный рокот мотора Беркут не сразу услышал новый звук, но тот, становясь все сильнее, отчетливее с каждой секундой, все же заставил обратить на себя внимание. Стоило только полковнику насторожиться, как из-за деревьев показался вертолет. Винтокрылая машина, летевшая на предельно малой высоте, промчалась над «Тиграми», заложив вираж чуть в стороне и направившись куда-то по направлению к той самой Некрасовке.
— Черт, это же «Черный ястреб! — Тарас Беркут мгновенно узнал американский многоцелевой вертолет UH-60A «Блэк Хок». И не нужно было долго думать, чтобы вспомнить, кто в этих краях поднимался в воздух на таких машинах. — Это янки!
— Это же не их территория, — удивился водитель, который, благодаря прибору GPS, точно знал, кто и где находится. — До демаркационной линии верст двадцать!
— Ну, ты напомни им при встрече, может янки стыдно станет, — усмехнулся Беркут. — Это их территория, боец, каждая пядь этой земли принадлежит им с той секунды, когда мы подняли руки вверх, не желая рисковать своими жизнями!
Вертолет исчез за горизонтом, а «Тигры», подчиняясь приказу Беркута, продолжали движение. Бронемашины, следуя друг за другом, прошли не слишком крутой поворот, и полковник выругался, поняв, что, что бы ни произошло в Некрасовке, его опередили. Поперек скверной шоссейки стоял, лениво вращая крутившимися по инерции лопастями, тот самый «Черный ястреб». А рядом — люди в американском камуфляже и с американским оружием в руках.
Командир пехотной аэромобильной роты Сто первой воздушно-штурмовой дивизии, лично возглавивший разведгруппу, посланную за пределы зоны ответственности Армии США, дождался, когда вертолет пройдет по окружности над окраиной поселка, прежде, чем дал команду на высадку. С высоты трех сотен футов из открытого люка UH-60A были видны дома, возле которых невозможно было заметить ни одного живого человека. Никто не выскакивал на улицу, чтобы посмотреть на винтокрылую машину, хотя там, на земле, не могли не слышать стрекот винта. А еще было видно большое строение, сейчас превратившееся в груду пепла, над которым еще курился дымок.
— Поляна на двух часах, — офицер указал пилоту «Блэк Хоука» подходящее для приземления место. — Высаживаемся там!
— Принято, сэр!
Американский капитан вернулся в десантный отсек, где на узких неудобных сидениях расположился десяток бойцов, все в полном снаряжении, настороженные, ничего не понимающие, и от этого неведения еще более нервные.
— Проверить оружие, — приказал офицер. — Приготовиться к высадке! Одна минута!
Нацепив на голову наушники, он переключился на общую частоту — «Черный ястреб», появившийся над русским поселком, был не одинок в этом небе.
— «Воздух-два», на связи «Воздух-один»! Обеспечьте прикрытие высадки! «Воздух-три», вести наблюдение в радиусе двух миль!
— Здесь «Воздух-два», вас понял!
— Это «Воздух-три», принято!
Вертолет пошел на снижение, зависнув над облюбованной командиром десанта поляной на высоте не более пары футов. Десантники, один за другим шагая в распахнутый люк, рассыпались в стороны, создавая вокруг геликоптера кольцо, ощетинившееся во все стороны стволами автоматических карабинов М4А1. Каждый держал свой сектор и был готов среагировать на любую угрозу, на малейший признак опасности огнем на поражение. А над головами десантников стрекотал несущим винтов второй «Блэк Хоук», направивший к земле установленные в проемах десантных люков пулеметы «Миниган», две связки по шесть стволов, при скорострельности шесть тысяч выстрелов в минуту способные за пару секунд превратить этот грязный поселок в гору трухи.
— Чисто, — по очереди сообщали десантники, не видевшие перед собой ни намека на присутствие рядом других людей. — Чисто!
— Отлично! — Командир роты, доклада которого ждали в штабе батальона, проводи взглядом третий вертолет, ушедший патрулировать ближние подступы к поселку. — Разбиться на пары! Идем на шесть часов! смотреть по сторонам в оба! Вперед!
Десантники, рассредоточившись так, чтобы при малейшей опасности занять круговую оборону, двинулись к тому самому сгоревшему зданию. Для этого им предстояло пройти наискось почти весь поселок, пока встречавший гостей с неба темными провалами окон и распахнутыми дверями. Кое-где возле домов, добротных, бревенчатых, потемневших от возраста, была видна разбросанная в беспорядке домашняя утварь.
Бойцы Сто первой воздушно-штурмовой дивизии прошли отличную школу, были привычны ко всему, могли действовать практически в любых условиях. Но тишина, давившая со всех сторон, полнейшее запустение, превращавшее русскую деревню в декорацию для фильма ужасов, действовали угнетающе. На всех, в том числе и на их командира, следовавшего в центре боевых порядков.
Внезапно безмолвие взорвалось хриплым, злым лаем. Шагнувший в калитку десантник отскочил назад, когда навстречу ему бросился огромный лохматый пес. Собака, щеря жуткие клыки, рванулась — и повисла на туго натянувшейся цепи, намертво вбитой в угол избы.
— Твою мать!
Десантник вскинул свой М4, взяв на прицел рвущегося с цепи волкодава, захлебывавшегося слюной и собственным лаем. Карабин дернулся, грянула короткая, в три патрона всего, очередь, и лай сменился жалобным визгом. Собака, в грудь которой угодили сразу три малокалиберные пули, еще билась в агонии, а солдаты двинулись дальше.
— Гребанная тварь! — десантник, старавшийся скрыть свой испуг, раздраженно сплюнул.
Солдаты, наконец, заметили то, на что сперва не обратили внимания, столкнувшись нос к носу с разъяренным псом. Во дворе лежало тело. Женщина, немолодая, растянулась у входа в дом — голова на земле, ноги на невысоком крылечке. Кровь, вытекшая из ран, уже впиталась в землю, но горка стреляных гильз никуда не делась.
— Семь и шестьдесят два, русский патрон, — сообщил один из десантников, повертев в руках находку. — Калашников!
— Не отвлекаться, — скомандовал капитан. — Вперед! Порядок прежний! И не палите, черт возьми, во все, что шевелится!
Постоянно ожидая атаки, не выпуская оружия из напряженных рук, десантники добрались до пепелища. Весь путь они слышали над головами гул турбин — пара «Черных ястребов» кружила над деревней, готовая прикрыть разведгруппу огнем своих «Миниганов». Полуобвалившиеся стены, обрамляли груду золы, из которой торчал оплавившийся крест, не носивший больше и следа позолоты.
— Это церковь? — один из десантников вопросительно взглянул на командира.
— Похоже. Проверьте, что внутри!
Пока большая часть бойцов, включая и капитана, держала периметр, наблюдая за подходами, двое десантников, разбирая завалы, растаскивая обуглившиеся бревна, пробрались внутрь. При каждом движении в воздух вздымались клубы пепла, еще теплого, не до конца сгоревшее дерево жалобно скрипело под тяжелыми подошвами десантных ботинок.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
