45
…Дидерот-философ явился к митрополиту Платону при императрице Екатерине. — Платон (Левшин, Петр Егорович) — митрополит Московский (1737–1812), известный проповедник, церковный писатель и деятель. В качестве ректора Троицкой семинарии обратил на себя внимание Екатерины II, был приближен ко двору и назначен ею в законоучители к наследнику престола, впоследствии императору Павлу I. Рассказ о встрече Дидро с Платоном, пародированный здесь героем, помещен в биографии Платона, написанной И. М. Снегиревым. См.: Снегирев И. М. Жизнь Московского митрополита Платона. Нов. изд., пересмотр. и значит. доп. М., 1856. Ч. 1. С. 34–35.
46
„Рече безумец в сердце своем несть бог!“ — Неточная цитата из Псалтыри (Пс. 13, ст. 1; пс. 52, ст. 2).
47
Тот как был, так и в ноги: „Верую, кричит, и крещенье принимаю“. — Пародируются те места преимущественно мученических житий, где благодаря чудесам святых язычники с необыкновенной легкостью обращаются в христианство, восклицают „веруем“ и принимают крещение. См., например, апокрифическое „Никитине мучение“, где это общее место житийного рассказа повторяется многократно (Тихонравов Н. Памятники отреченной русской литературы. М., 1863. Т. 2. С. 119).
48
Княгиня Дашкова была восприемницей, а Потемкин крестным отцом…— Екатерина Романовна Дашкова (1743–1810) — ближайшая помощница Екатерины II в дворцовом перевороте 1762 г. Была в ее царствование президентом Российской академии. Живя за границей, встречалась со знаменитыми людьми, в том числе Дидро и Вольтером. См.: Дашкова Е. Записки. 1743–1810 / Подгот. текста, статья и коммент. Г. Н. Моисеевой. Л., 1985. Достоевский, по-видимому, был знаком с изданием: Записки княгини Е. Р. Дашковой, писанные ею самой. Пер. с англ. Лондон, 1859. Переводу „Записок“ в этом издании предшествовало предисловие А. И. Герцена, которое ранее было опубликовано в „Полярной звезде на 1857 год“ (кн. 3) в виде развернутой статьи, безусловно известной Достоевскому. Григорий Александрович Потемкин (1739–1791) — русский военный и государственный деятель, фаворит Екатерины II.
49
„Блаженно чрево, носившее тебя, и сосцы, тебя питавшие сосцы особенно!“ — Слова Федора Павловича опошляют смысл евангельского текста. Ср.: Евангелие от Луки, гл. 11, ст. 27.
50
Учитель! — повергся он вдруг на колени, — что мне делать, чтобы наследовать жизнь вечную? — Повторяются слова, обращенные к Христу и названные в Евангелии искушением. См.: Евангелие от Луки, гл. 10, ст. 25; гл. 18, ст. 18; от Марка, гл. 10, ст. 17; от Матфея, гл. 19, ст. 16.
51
Воистину ложь есмь и отец лжи! Впрочем, кажется, не отец лжи, это я всё в текстах сбиваюсь, ну хоть сын лжи, и того будет довольно. — Ср. слова Христа, сказанные о дьяволе: „он лжец и отец лжи“ (Евангелие от Иоанна, гл. 8, ст. 44). „Ошибка“ и поправка героя в равной степени знаменательны: они косвенно характеризуют не только Федора Павловича, но и Ивана, так как слова „отец лжи“ по отношению к Федору Павловичу в серьезном своем значении нацелены на Ивана.
52
…справедливо ли, отец великий, то, что в Четьи-Минеи повествуется где-то — и долго шел, неся ее в руках, и „любезно ее лобызаше“. — Четьи-Минеи содержат расположенные по дням каждого месяца жития святых и поучения на весь год. Они складывались постепенно и неоднократно перерабатывались. Наиболее популярными в XIX в. были Четьи-Минеи св. Димитрия Ростовского (1651–1709), впервые напечатанные в Киеве в 1689–1705 гг. Были распространены и многочисленные издания сокращенных Четьих-Миней. Одно из таких изданий имелось в библиотеке Достоевского: Бахметева А. Н. Избранные жития святых, кратко изложенные по руководству Четьих-Миней, по месяцам в 12 книгах. М., 1860–1861 (см.: Гроссман Л. П. Семинарий… С. 43). Федор Павлович имеет в виду не православного, а католического святого — Дионисия Парижского, не раз служившего объектом язвительной насмешки французских энциклопедистов. В качестве одного из персонажей Дионисий действует в „Орлеанской девственнице“ Вольтера (1762; в 1774 издана в окончательном виде). В своих „Объяснениях“ Вольтер пишет: „Этот добрый Денис (Дионисий) не есть так называемый Дионисий Ареопагит, но епископ Парижский. Аббат Гилдуин был первый, кто написал, что этот епископ, будучи обезглавлен, нес свою голову в руках от Парижа до самого аббатства, носящего его имя. Впоследствии на всех тех местах, где этот святой останавливался по дороге, были воздвигнуты кресты. Кардинал Полиньяк, передавая эту историю маркизе дю *** добавил, что Денису стоило труда нести свою голову только до первой остановки; на что означенная дама ему ответила: «Конечно в подобных делах только первый шаг и труден““ (Вольтер. Орлеанская девственница. Магомет. Философские повести. М., 1971. С. 244). Возвращаясь к этой теме еще раз, Вольтер в тех же „Объяснениях“ добавляет: „Этот Денис, патрон Франции, — святой в духе монахов. Он никогда не бывал в Галлии. См. легенду о нем в «Вопросах по поводу „Энциклопедии““ под словом «Денис»: вы узнаете, что сперва он был рукоположен в епископы афинские святым Павлом; что он отправился навестить деву Марию и приветствовал ее по случаю смерти ее сына; что затем он покинул епископство афинское ради парижского; что его повесили и что с высоты своей виселицы он весьма красноречиво проповедовал; что ему отрубили голову, дабы он замолчал; что он взял голову в руки и лобызал ее по дороге, идя основывать аббатство своего имени в миле от Парижа» (Там же. С. 245). В тексте „Орлеанской девственницы“ (Песнь 11) святой Георгий, патрон Англии, понося святого Дионисия, покровителя Франции, так излагает соответствующий эпизод из его жития:
Уже твоя трясучая башкаС убогих плеч однажды отлетела;Ее вторично отделить от телаНе постесняется моя рука;Достойный пастырь воровского края,Которому ты милости творишь,Снеси ее еще разок в Париж,Держа в руках и нежно лобызая.
(Там же. С. 145).
В своем „Прибавлении к философским мыслям, или разным возражениям против сочинений различных богословов“ (1770) Дидро так же насмешливо упоминает о покровителе Франции: „Если понимать буквально слова hoc est corpus meum (сие есть тело мое. — Ред.), то он (Христос. — Ред.) давал апостолам свое тело собственными руками; но это так же нелепо, как рассказ о том, что св. Дионисий облобызал свою отрубленную голову“ (Дидро Д. Избранные атеистические произведения. М., 1956. С. 51). Несмотря на сходство некоторых мотивов жития св. Дионисия и жития Меркурия Смоленского (память 24 ноября ст. ст.), сказанное в „Братьях Карамазовых“ к православному святому отношения не имеет. О Меркурии Смоленском см.: Буслаев Ф. И. Исторические очерки русской народной словесности и искусства. СПб., 1861. Т. 2 (глава V. „Смоленская легенда о св. Меркурии и ростовская о Петре, царевиче Ордынском“).
53
Старец стал на верхней ступеньке, надел эпитрахиль — и она тотчас затихла и успокоилась. — Эпитрахиль (греч. έπιτραχήλιον) — деталь священнического облачения. Ср. эпизод общения с народом больного, доживающего последние дни оптинского старца Леонида: „…привели к нему три женщины одну больную, ума и рассудка лишившуюся <…> Он же надел на себя эпитрахиль, положил на главу болящей конец эпитрахили и свои руки и, прочитавши молитву, трижды главу больной перекрестил“, после чего больная исцелилась (Парфений. Сказание… Ч. 1. С. 279).
54
…когда выносили дары…— Святые дары — хлеб и вино, символизирующие плоть и кровь Христа, даются священником во время причастия.
55
…это всё притворство, чтобы не работать — приводились для подтверждения разные анекдоты. — Такого рода соображения часто встречаются в очерках И. Г. Прыжова 1860-х годов. В предисловии к очеркам „Нечто о воронежских пустосвятах и юродивых“ (1861) он писал: „Влияние темной силы невежества глубоко проникает в самые чистые, в самые сокровенные источники человеческого сердца <…> Желание ничего не делать, быть в почете, пить и есть за чужой счет, да еще наживать деньги, породило в нашем простонародье множество ханжей, юродивых, блаженных и прорицателей“ (см.: Прыжов И. Г. Очерки, статьи, письма. М.; Л., 1934. С. 437). Эта же мысль лежит в основе работы Прыжова „26 московских лжепророков, дур и дураков“ (1865). В очерках „Русские кликуши“ (1868) Прыжов говорит о том, что взгляд на кликуш и юродивых как на обманщиков вообще был распространен в XVIII и XIX вв. (Там же. С. 106). Не отрицая того мнения, что многое в кликушестве и юродстве идет от невежества и сознательного обмана, Прыжов здесь указывает и на социальные причины подобных явлений: „Даже те люди, которые лечат от кликушества розгами, и те согласны, что болезнь эта таится в горькой участи женщины. «Иная молодая бабенка <…> живет в совершенном загоне, муж бьет, никто ее в доме не любит, за всякую малость все ее только ругают и колотят, нигде бедняжке ни сесть, ни лечь, и она, рыдая, начинает кликать“. Это-то горе «призакрытое грудью“, эти-то страданья сердца высказывались в тех причитаньях или заговорах, которыми женщина думала улучшить свою участь» (там же. С. 111). О нервных болезнях в простонародье, особенно у женщин, см. также: Гражданин. 1873. № 35. С. 951–952.
