«При власти киберсистем мы башкой не варили, не надо было. И сейчас тоже не требуется. Одни пашут, сеют и жнут, другие отбирают у первых жратву». — Разозлившись, Почкин догадался. «Ф» — фиолетовый, первый фиолетовый луч солнца, девять вечера или около того. 145 — это радиочастота. Радиоговорильник-то в палатах каменных как-нибудь имеется…
— Чего изволите? — настойчиво повторила румяная женщина в кокошнике.
— Изволю сейчас с тобой попрощаться.
Господин Блюститель с некоторым сожалением развернул бабенку и подтолкнул в округлую часть тела.
Чуть позже, он понял, что догадка оказалась верной — в означенное время по радио послышалось:
— Рыжий лес надевает черный пояс. Когда включится свет, поймаешь золотую рыбку.
На удивление кое-что понятно. Ага… там, где развалины нефтехимического комплекса, напоминающие ржавые джунгли, встречаются с землей, залитой пятнадцать лет назад гудроном, он, догадливый Почкин, встретит на рассвете солнца своего контрагента. Который, возможно, укажет, где находится Кологривов или его невезучий труп.
В четыре утра, несмотря на недовольные позевывания конюха, Блюститель вывел своего скакуна из бывшего гаража и направился на встречу по сонным улицам Березова, где уныло бродила лишь городская стража да несколько оборванцев. Несколько раз Почкину показалось, что дроби копыт его коня вторит еще одна. Наконец Блюститель пригласил своего жеребца в какой-то переулок, и там обмотал подковы тряпками.
Он промчался тесными улочками среди заброшенных домов, похожих на мертвые головы, далее перемахнул через разрушенный забор нефтехимкобината, и там уж сбавил ход среди металлических зарослей.
Был момент, когда ему показалось — что-то блеснуло под лучами восходящего солнца, а это являлось странным в краю сплошной ржавчины. Настолько странным, что Почкин не поверил: «Нет, наверное, что-то блеснуло у меня в голове». Вот и вечный след гудроновой реки. Тогда, то есть пятнадцать лет назад, кибероболочка нефтехимкобината была вырублена последней. Космика каким-то боком была причастна к этому, ведь именно она намекнула Храму Чистоты (а тогда Министерству Экологии), чтоб было выставлено оцепление и никто дурной не бросил спичку.
Вокруг ничего не дышало и не шевелилось. Почкин погонял коня туда-сюда, потом выскочил из седла и побродил.
Все ясно. Вернее, ничего не ясно. Ошибка, розыгрыш или провокация?
Почкин запрыгнул снова на спину своего жеребца, попутно отметив, что кавалерийской ловкости все-таки не утратил. Ну, пора в палаты каменные, досыпать.
И тут послышалось:
— Дядя-сударь, двигайте сюда, да за цистерну встаньте.
За цистерной Почкин и повстречал своего контрагента. Какое убожество. В смысле, для контрагента. А так нормальная девица. Правда, щуплая по нынешним грудастым и ягодичным временам. Длинненькая, по нынешним низкорослым временам. В кепке с протяженным козырьком.
12
— Итак, вторая серия беседы с попугаем. Ну, кто тебя подослал? Или ты меня здорово разыграла? — Несмотря на возможный обман, Почкин решил себя не кипятить. Все-таки видно, что девчонка из благородных.
— Нагнитесь, или лучше свалитесь с этой лошади. По-моему, вы с «хвостом» явились, — напористо сказала девица.
— Ну, ладно не злоупотребляй, — осек ее Почкин.
— Вы точно с «хвостом», сударь. Я голос только потому подала, что вас уж больше не вытащить будет из берлоги. Да отцепитесь вы от коня.
Она внезапно ухватила жеребца за уздечку да дернула.
— Эй, дьяволица, — гаркнул Почкин и как раз пули свистнули у него над головой. Тут уж пришлось ему свалиться мордой вниз из-за страха и неожиданности.
Стреляли из автомата с высокой, чудом сохранившейся ректификационной колонны. Причем Почкин находился именно в секторе обстрела. Еще несколько секунд — и после попадания в «десятку» привет на тот свет. Дух Чистоты и Дух Грязи раздерут на шматки психику и физику господина Блюстителя.
— Давайте за мной, не пожалеете, — подала голос девчонка из какой-то щели. И Блюститель Чистоты, Уста Владыки, член храмового совета стал протискиваться следом по весьма тесному лазу. Который оказался какой-то раздавленной трубой, все более сужающейся. И немаленькому Почкину все затруднительнее было в нее вписываться, несмотря на проявляемую прыть. Пришлось даже от тесака избавиться.
— Я не могу больше сжиматься и съеживаться, я ведь не членистоногий, — заорал в один неприятный момент Северин Касьянович, — к тому же вот-вот поймаю очередь в беззащитную задницу.
— Я не могу защитить вашу задницу, голову хотя бы спасти. Вы же не на коне гарцуете, ползите смирно, как червячок, — дала девица гулкие инструкции.
Наконец труба чуть расширилась и при том загнулась вверх. Удирающие в конце концов выпростались из тьмы и оказались на невысокой платформе, рядом с ректификационной колонной. Той самой колонной, на вершине которой кто-то угнездился и стрекотал из грозного оружия.
— Там пулеметчик, сударь, уберите-ка его по-быстрому, — предложила девочка.
— Как же, сейчас, — огрызнулся Почкин, оттого что ее предложение показалось легкомысленным. Но вскоре с тоскою понял — деваться некуда.
Он отправился по скобам наверх, еще не представляя как же ему управиться со стрелком, в то время как адреналин активно насыщал тело. Почкин не помнил слова «адреналин», но замечал, что жизнь пошла скорее и каждая нынешняя секунда вмещает всяких переживаний и ощущений на целую минуту.
Отсчитываются последние скобы… надо очень тихо, ни одного лишнего шороха, а сердце колотится, чуть ли не вылетает из макушки. Господину Блюстителю ведь сорок лет, и он десять лет как ни с кем не бьется, ни на кулаках, ни на саблях, напрочь утратил сноровку и забыл боевые ухватки.
Вот голова пересекла границу верха и низа колонны. Пулеметчик лежал боком и высматривал человеческую дичь зорким оком. Ну что теперь? Блюстителю предстоит исполнить либо прыжок на супротивника, либо полет вниз головой.
Стрелок не успел перенаправить ствол, но приподнялся и оружие оказалось между ним и нападающим Почкиным. Почти одновременно противники ударили друг друга, Блюститель получил в челюсть, а сам отвесил ногой в пах. В результате Почкин оказался на самом краю верхотуры и едва удержал равновесие. Но все-таки качнулся вперед, опять схватил ствол, однако угостился еще одним ударом в скулу. И тогда всплыло что-то полезное из растревоженной побоями памяти.
Держась за ствол, Почкин резко сел, отчего в «ножницы» его ног угодила нижняя часть врага. Ноги недолго вспоминали, что надо сделать. Одна, не растерявшись, влупила сзади по щиколотке неприятеля, другая — по коленке, спереди. И пулеметчик усвистал вниз с башни, правда, вместе со стволом.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
