и огня.
– С виду прямо как наш перед тем, как мы его зарядили и зажгли, – заметил Бреннан.
– Да, только этот действительно горел, когда мы пришли, – сообщила я ему, поднимая руку к черному железу.
– Железо не горит, – возразил он.
– А ты скажи это камню чар.
Без проводника заряжать оказалось труднее, чем я думала, но мне нужно было знать. Снова открыв двери Библиотеки, я впустила силу Тэйрна сосредоточенной струйкой, как и учил Феликс, только вместо того, чтобы наполнять проводник, приложила кончики пальцев к камню и отпустила энергию в него.
– Сколько времени три человека заряжали камень чар в Аретии? – спросил Бреннан.
– Неделями, – ответила я, чувствуя, что пальцы больно покалывает, будто в них после онемения восстановился кровоток, и я с немалым удовлетворением увидела, как из них заструилась энергия. Я отвела руку на дюйм, чтобы увидеть сине-белые нити, соединяющие пальцы с камнем, и тогда нарастила силу.
Жар прилил к коже, и я довела себя до предела – хотя после пары часов колдовства это мало что значило. На лбу выступил пот, лицо раскраснелось.
– Недель у нас нет, – тихо сказал Бреннан, будто разговаривал сам с собой.
– Я знаю.
Вдали кто-то заревел, и я вскинула глаза на отверстие в потолке, в небо так высоко над нами. Горло сжалось при виде столкновения зеленых и серых. С оранжевым. Наверху без меня сражался мой отряд. У ворот бился Ксейден. Время вышло.
Я обрезала поток энергии, приложила ладонь к камню. Крошечная вибрация – как рябь на воде, когда бросишь камешек по широкому озеру. Но камешков не хватало.
– Заряд он держит, но нам здесь не хватает всадников.
– Я попрошу Мабха об этом объявить, – сказал Бреннан, мы оба посмотрели на небо, где за проблеском красного последовал серый.
– Нужны все, кто сможет.
Но кто, проклятье, бросит сражаться и рискнет победой из-за туманной догадки? Мое сердце заходилось в бешеном стуке. Похоже, началось то, что и просила не допускать мать: полномасштабная рукопашная. В верхнем крае зала сдвинулась тень, и я опустила щиты впервые с разговора с Есинией.
«Спускайся», – сказала я Андарне, уходя за камень, туда, где ее никто не увидит, если придет помочь с зарядкой.
«Я не люблю…»
«Живо».
Мой голос не оставлял места для спора.
Я приложила руку к камню и призвала энергию в полную силу, пока Андарна, на миг затмив солнце, спустилась туда, где ее не заметят. Энергия текла из меня ровной струйкой, гудя на кончиках пальцев.
Она приземлилась, держась теней, которых еще не касались утренние лучи солнца.
«Почему ты мне не сказала?»
Ее золотые глаза моргнули в темноте.
«Что не сказала?»
«Я все знаю. – Я покачала головой. – Надо было раньше догадаться. Как только я увидела тебя после Рессона, сразу заметила другой отлив твоей чешуи, но решила, что просто никогда не встречала подростков, откуда мне знать?»
«Другая. – Андарна склонила голову набок и вышла из тени: ее чешуя сменила окрас с полуночно-черного на переливающийся темно-зеленый. – Так я всегда себя и чувствовала».
«Вот почему тебе неуютно с другими подростками, – добавила я, трясущейся рукой стараясь влить в камень все, что могу, до прибытия остальных. – Вот почему тебе позволили связаться. Боги, ты же сама мне все говорила, а я думала, ты просто…»
«Подросток?»
Она расширила ноздри.
Я кивнула, стараясь не обращать внимания на шум битвы высоко над головой, чтобы сосредоточиться на нашем спасении, – хотя по связи с Тэйрном ко мне текли гнев, ярость… Я не могла задумываться о том, что делает Ксейден. Не сейчас.
«Надо было прислушаться, когда ты сказала, что будешь главой собственного рода. Вот почему в прошлом году никто не мог оспорить твое право на выбор. Вот почему члены Эмпирея позволили связаться перьехвосту».
«Говори. Хватит гадать», – потребовала Андарна.
Даже медленный вдох не успокоил колотящееся сердце.
«На самом деле твоя чешуя не черная».
«Нет. – Даже сейчас ее чешуя сменяла оттенок на сероватый цвет камня. – Но у него – да, а я очень хочу быть как он».
«Тэйрн».
Тут нетрудно догадаться.
«Он не знает. Знают только старейшины. – Андарна опустила голову на пол передо мной. – Они его уважают. Он сильный, и преданный, и свирепый».
«Ты тоже. – Меня пошатывало от усилий, но я держалась – и поддерживала поток энергии в камень. – Ты могла бы не скрываться. Могла бы сказать мне».
«Если бы ты не догадалась, была бы недостойна знать, – фыркнула драконица. – Я ждала, когда вылуплюсь, шестьсот пятьдесят лет. Ждала твоего восемнадцатого лета, когда услышала речи старейшин о слабой дочери их генерала – девочке, назначенной стать главой писцов, – и уже тогда поняла. У тебя был бы разум писца и сердце всадницы. Ты стала бы моей. – Она уткнулась мне в ладонь. – Ты такая же уникальная, как я. Мы хотим одного и того же.
«Ты не могла знать, что я стану всадницей».
«И все же мы здесь».
В голове пронеслась тысяча вопросов. Но времени не было ни на один, и я только дала ей то, чего хотела сама: признала той, кем она являлась на самом деле.
«Ты не черный дракон и вообще не из шести известных нам пород. Ты из седьмого рода».
«Да».
Ее глаза распахнулись от восторга.
Я коротко вздохнула, чтобы успокоиться.
«Я хочу, чтобы ты рассказала мне все, но наши друзья умирают, поэтому мне нужно попросить тебя: ты дашь свое пламя камню?»
На лбу с ростом температуры выступил пот, и все же я вливала больше и больше энергии, рука все больше тряслась от усилия ее сдержать – течь струйкой, а не бить молнией.
«Поэтому меня оставили и так долго не трогали. – Андарна склонила голову в другую сторону. – По крайней мере, так я помню. Прошли уже века».
– Рада тебя видеть, Кэм. Тебя искал отец, – услышала я голос матери с другой стороны камня.
– Я связанный всадник, – сухо отозвался Аарик. – Он ничего не сможет…
– Меня это не волнует. Камень держит энергию?
Мама? А ее какого Малека принесло?
«Улетай, – приказала я Андарне слабеющим голосом. – Я не доверю ей тебя».
– Держит, – ответил Бреннан.
Андарна заколебалась, но взлетела. Мои пальцы царапнули по камню, пока я медленно обходила его с другой стороны.
«Ты дошла до предела», – предупредил Тэйрн натянутым голосом.
«У меня нет выбора».
Шагая на подгибающихся ногах, я легонько потянулась к Ксейдену – не чтобы отвлечь, а только почувствовать… Но его щиты были подняты, полностью блокируя меня.
«Он сражается», – сказал Тэйрн, и на миг у меня перед глазами все потемнело, чтобы проясниться… уже на поле боя. Я смотрела его глазами, как в прошлом году – глазами Андарны.
На секунду мир накрыло серое, прежде чем небо появилось вновь, на фоне облаков брызнуло красное. Тэйрн со взрывом удовлетворения оглянулся на то, как падает виверна, а затем нашел Ксейдена на краю оврага.
Мое сердце исступленно забилось при виде того, как Мудрец легко закрывался от каждой тени Ксейдена кинжалами из голубого пламени, затем вовсе остановился, когда на два клинка, вонзившихся в землю перед вэйнителем, упал яркий свет солнца.
Должно быть, Ксейден метнул кинжалы и промахнулся. Я знала, что у него при себе всегда третий, но сможет ли он его применить? Потому что Мудрец не отступал. Он надвигался на Ксейдена, шаг за шагом прижимая его к краю оврага. Над головой пронесся столб зеленого пламени, и Тэйрн вскинул голову к Сгаэль и трем вивернам, идущим в атаку, причем одна поливала воздух перед собой вишнево-красным огнем.
О боги, у них больше пород, чем мы подозревали. Ужас затопил нашу связь, и зрение снова помутнело, а в ушах зазвенело, словно меня огрели по голове.
Я моргнула и глубоко вдохнула, загоняя воздух в стиснувшееся горло, и перед глазами вновь появился каменный зал. Делая один неверный шаг за другим, я вела ладонью по медленно нагревающемуся камню, пока не свернула и не увидела маму, Бреннана и Аарика – посреди разговора, который не слышала из-за звона в ушах.
Энергия не просто горела, а обжигала вены, мышцы, мои кости.
«Ты выгораешь», – предупредила Андарна звенящим от волнения голосом.
Мой следующий вдох ошпарил легкие.
«Серебристая!» – проревел Тэйрн.
Чары должны быть поставлены.
«Вы оба обязаны выжить. Обещайте, что выберете жизнь».
Потому что я уже понимала цену зарядки камня чар вовремя, чтобы спасти всех моих любимых, и цена эта – моя жизнь. Моя энергия казалась каплей в море для камня такого размера. Потребуется вся энергия Тэйрна – сама его жизнь, – а ее я не отдам. Но я могла дать достаточно, чтобы дело довершили остальные всадники.
Я упала на колени, но контакт не разорвала.
