Проход в очередной залив (по всей видимости, заливы являлись весьма характерными для южного берега образованиями), я сознательно не стал искать – в сходных ситуациях, когда нужно было найти место, где прежде не приходилось никогда бывать, мне нужно было лишь отвлечься на посторонние темы, стараясь не думать о цели и ноги (в данном случае руки – когда вдруг появилось желание переложить штурвал в сторону берега) сами приводили туда, куда требовалось. Расщелина в береговых утесах была не более трех-четырех метров шириной, и с моря разглядеть ее было очень непросто. Снизив ход до минимума, я осторожно, но достаточно решительно (как, впрочем, старался исполнять большинство дел в своей жизни), провел моторку в небольшой (метров сорок длинны и около двадцати ширины) залив, который обступали высоченные отвесные каменные стены. Едва оказавшись здесь, я выключил двигатель, успев отметить по показаниям эхолота, что глубина залива превышает сотню метров (настоящая пропасть). Выбравшись на носовую палубу, я взялся за весла, подвел лодку к гладкой каменной стене и внимательно осмотрел ее черную поверхность. Обнаружив, наконец, едва приметную трещину, я вынул из нагрудного кармана рубашки электронные наручные часы и впихнул их в нее так, чтобы не повредить корпус и исключить возможность вымывания штормовой волной. Вторые часы я решил оставить в лодке, чтобы также по показаниям календаря судить о временных аномалиях этого места. Продолжая двигаться на веслах, я провел лодку в дальний конец залива, где виднелся широкий (во всю ширину залива) и невысокий (метра три-три с половиной) вход в загадочную пещеру, о которой было так много написано в старом блокноте (разобрать, к сожалению, удалось совсем мало). Миновав испещренный трещинами и поросший мелкой травянистой растительностью карниз, я оказался в просторной мрачной пещере с черными неровными стенами, свод которой сразу от входа ушел на много метров вверх. Через десяток метров из воды показалось шершавое очень пологое дно, и я, внимательно следя за обстановкой, неторопливо подвел суденышко к этому подобию берега. Закрепив весла в походном положении, спрыгнул на сравнительно ровный камень и подождал несколько минут, внимательно прислушиваясь. Ничего особенного, впрочем, разобрать не удалось – лишь легкий равномерный шелест прибойной волны, немного гулко звучавший под этими каменными сводами, и звук равномерно падающих капель с высоты, наверное, в несколько метров в какой-то микроводоем.
Раскрыв носовой багажник, я вынул стойки с колесами и установил их по бортам лодки, тщательно затянув крепежные винты. Вытянуть такое судно даже на пологий берег в одиночку было нелегкой задачей, и я воспользовался лебедкой, захваченной еще перед нашим круизом по местным морям. Не обнаружив подходящего выступа на каменном полу пещеры, я нашел метрах в двадцати от уреза воды небольшую трещину и несколькими ударами молотка (из бортового комплекта инструментов) вогнал в него десятидюймовое зубило, а потом, отмотав нужную длину стального троса, зацепил за него крюк лебедки. Теперь я с легкостью вытянул моторку из воды и откатил ее метров на пятнадцать вглубь пещеры – на случай неожиданного повышения уровня моря. Под колеса я подложил несколько крупных камней, убрал и смотал лебедку, а вместо нее закрепил на носовом рыме синтетический трос и накинул его конец на зубило – на всякий случай… Теперь можно было отдохнуть с полчаса и выпить кофе – печка на сухом горючем и кое-какие припасы по-прежнему находились в носовом отсеке. Опять прислушавшись и не разобрав ничего нового, я вынул печку, разжег ее, поставил кипятить воду в маленьком котелке, а потом намолол ручной мельницей зерновой кофе. Скоро небывалый, для такого места аромат распространился под черными сводами, и я вынул из рубки свою походную сумку с термосом и кружками. Предварительно наполнив полулитровый термос из нержавеющей стали, я налил себе кофе в кружку и присел на носовую палубу. Теперь можно было подумать и о своих подчиненных – я решил провести здесь не более полусуток, а для них запросто могло пройти два-три месяца… Ну что же, лагерь теперь неплохо оборудован: строят ограду, расширяют огород, рыбаки не возвращаются без богатого улова, лес вокруг изобилует безобидной дичью (хищники представлены лишь мелкими падальщиками, да и тех со дня на день изведут наши собаки), а на складе в «Дредноуте» еще полно продуктов – так что никаких особых трудностей не предвидится, и они без проблем переживут мою отсутствие… Что касается моих отношений с собственной помощницей, то здесь, как бы там ни было, следовало взять себя в руки и поставить точку – для пользы самой девчонки, а мою отсутствие в некоторой степени облегчит эту задачу… Нет, конечно, я не сумел успокоить себя подобными мыслями, а просто лишь немногим заглушил эту боль…
Поднявшись с носовой палубы, я вымыл в прохладной воде залива котелок и кружку, а потом сунул их в походную сумку и убрал вместе с печкой в носовой багажник. Потом я проверил свой арсенал: оба пистолета, в кобуре каждого из которых находилось по сменному магазину, передвинул поудобней нож на поясе и попробовал насколько легко выхватывается тяжелый клинок из-за голенища сапога. На свой широкий кожаный пояс помимо малого ножа, я повесил патронташ с двумя десятками патронов двенадцатого калибра, снаряженные крупной картечью (тремя и четырьмя нулями) и кожаный подсумок с тремя сменными магазинами для полуавтоматического ружья (также полностью снаряженными картечными патронами), в котором нашлось место для трех коробок ружейных патронов (по десять штук в каждой) и двух пистолетных (по двадцать штук в коробке). Помимо того, я впихнул в подсумок термос с кофе и герметичную упаковку с печеньем, чтобы хоть немного подкрепиться в предстоящем, возможно, нелегком пути и запасную цифровую фотокамеру. Тщательно осмотрев самозарядное ружье, я укрепил под стволом, воспользовавшись рулоном изоляционной ленты, один из светодиодных фонарей, а другой пристегнул (за кольцо на задней крышке) к карабину пояса. Закрыв все люки и двери мотолодки, а также задвинув бортовые стекла, я постоял еще минуту-другую, обдумывая предстоящий путь и решая, не забыл ли чего, а потом, включив подствольный фонарь ружья, осторожно двинулся в темную мрачную глубину огромной пещеры.
Путь был нетруден – каменистый пол пещеры достаточно ровен и сух, правда местами лежали небольшие обломки, отвалившиеся от свода, а несколько раз мне попадались по-настоящему крупные (размером с легковой автомобиль) глыбы из все того же черного (в синеватом свете фонаря) камня. Примерно в полукилометре от входа я наткнулся на не слишком твердый (толкнул его сапогом) шарообразный предмет средних размеров, повел лучом фонаря и увидел битком набитый обычный туристический рюкзак, какие были входу в семидесятые-восьмидесятые годы двадцатого века. Наклонившись, левой рукой в кожаной перчатке (в правой держал ружье) я немного раздвинул складки старательно затянутой капроновым шнуром горловины и увидел, как в свете фонаря сверкнули крупные кристаллы. Опять изумруды – на этот раз даже целый рюкзак… Возвращаться, чтобы доставить к лодке этот ценный груз, я не стал – вполне можно было бы захватить его и на обратном пути, если таковой будет, разумеется… Правда, меня и без того беспокоили уже имеющиеся в моей экспедиции богатства, а с этим и вовсе даже трудно было представить, что делать по возвращении…
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
