«Из этого всемирнохозяйственного напряжения для Германии в виде первой обязанности вытекает необходимость создания сильного флота, чтобы мировые державы в случае войны добивались ее союзничества. Германия не может и не должна вести завоевательной политики, как эти три мировые державы (которым г-н Шмоллер не хочет однако, — как он выражается в другом месте, — делать „упреков в том, что они опять стали на путь колоссальных завоеваний колоний“), но она должна обладать возможностью сломить чужую блокаду Северного моря, защитить свои колонии и свою огромную торговлю и дать такие же гарантий государствам, которые находятся с нею в союзе. Объединенные в тройственный союз Германия, Австро-Венгрия и Италия имеют общую задачу с Францией: обуздать агрессивную политику трех мировых держав, — политику, угрожающую всем средним государствам; это желательно в интересах политического равновесия и в интересах сохранения всех прочих государств. Мы имеем в виду в особенности обуздание завоеваний, приобретения колоний, чрезмерного напряжения односторонней таможенной политики, эксплоатации и насилия над всеми слабейшими… Успехи высшей, духовной, нравственной и эстетической культуры и всякого социального прогресса тоже требуют, чтобы вся земля к концу XX века не оказалась поделенной между тремя мировыми державами и чтобы они не создали брутального неомеркантилизма». («Die Wandlungen in der europaischen Handelspolitik des XIX Jahrhunderst». Jahrbuch fur Oesetzgebung unb Verwaltung und Volkswirtschaft. XXIV, стр. 381).
221
С. Булгаков, «О рынках при капиталистическом производстве». Теоретический этюд. Москва, 1897, стр. 15.
222
L. с., стр. 32, примечание.
223
L. с., стр. 27.
224
L. с., стр. 2–3.
225
L. с., стр. 50–55.
226
L. с., стр. 132.
227
Подчеркнуто у Булгакова.
228
L. с., стр. 161.
229
L. с., стр. 167.
230
L. с., стр. 210. Подчеркнуто нами.
231
L. с., стр. 238.
232
г. Булгаков, I. с., стр. 199.
233
К. Бюхер, Возникновение народного хозяйства, 5-е нем. изд., стр.147. Новейшей работой на этом поприще является теория проф. Зомбарта, согласно которой мы не приближаемся, а наоборот удаляемся от мирового хозяйства: «Напротив, я буду утверждать, что в настоящее время культурные народы (по отношению к совокупности их хозяйства) соединены друг с другом торговыми связями не значительно сильнее, а скорее — слабее, чем прежде. В настоящее время отдельное народное хозяйство втянуто в мировой рынок не более, а скорее — менее, чем сто или пятьдесят лет тому назад. И по крайней мере… ошибочно предполагать, будто международные торговые связи получают относительно возрастающее значение для современного народного хозяйства. Истинно противоположное утверждение». Зомбарт с насмешкой относится к допущению наличности расширяющегося международного разделения труда и возрастающей потребности во внешних рынках, в то время как внутренний рынок неспособен к расширению; Зомбарт со своей стороны убежден, что «отдельные народные хозяйства делаются все более и более совершенными микрокосмами и что внутренний рынок по своему значению для всякого рода промышленных отраслей все более и более затыкает за пояс внешний». («Die deutsche Volkswirtschaft im neunzehnten Jahrhundert». 2 Aufl. 1909, стр. 399–420, русский перевод Лихачева, стр. 340–359). Это потрясающее открытие предполагает конечно принятие странной схемы, открытой г-ном профессором, — схемы, согласно которой страной вывозящей, — неизвестно почему, — следует считать единственно только такую страну, которая покрывает свой ввоз «почвой», избытком сельскохозяйственных продуктов над собственными потребностями. По этой схеме Россия, Румыния, Соединенные штаты и Аргентина являются «вывозящими странами», а Германия, Англия и Бельгия — нет. Но так как капиталистическое развитие и в Соединенных штатах и в России рано или поздно может потребовать излишка сельскохозяйственных продуктов для внутренних потребностей, то ясно, что на земле становится все меньше «вывозящих стран»; мировое хозяйство таким образом исчезает. Другое же открытие Зомбарта заключается в том, что крупные капиталистические страны, которые ведь не представляют собой «стран вывозящих», получают свой ввоз все более «даром», — именно как проценты на экспортированные капиталы. Но для проф. Зомбарта вывоз капиталов, равно как и вывоз промышленных товаров, вообще не идет в счет: «С течением времени мы, конечно, придем к тому, что будем ввозить не вывозя». (L. с., стр. 422, русск. пер. стр. 360). Современно, сенсационно и щеголевато!
234
L. с., стр. 132.
235
L. с., стр. 236. Еще более решительно формулирует тот же самый взгляд В. Ильин: «Романтик, — так он называет скептика, — говорит: капиталисты не могут потребить сверхстоимость и потому должны сбывать ее за границу. Спрашивается, не даром ли уже отдают капиталисты свои продукты иностранцам или не бросают ли их в море? Продают — значит получают эквивалент: ввозят одни продукты — значит вывозят другие». («Экономические этюды и очерки», стр. 26). В остальных Ильин дает гораздо более верное объяснение роли внешней торговли в капиталистическом обществе, чем Струве и Булгаков.
236
«Die Studien zur Theorie und Geschichte der Handelskrisen in England». Jena, 1901, стр. 25. Ср. «Периодические промышленные кризисы», СПБ. 1914, стр. 219 и сл.
237
L. с., стр. 34.
238
L. с., стр. 33.
239
L. с., стр. 191.
240
L. с., стр. 231. Подчеркнуто в подлиннике.
241
L. с., стр. 35.
242
L. с., стр. 191.
243
L. с., стр. 27.
244
Там же.
245
L. с., стр. 58.
246
Владимир Ильин, Экономические этюды и очерки. К характеристике экономического романтизма. СПБ. 1899, стр. 20. Тому же автору принадлежит между прочим утверждение, что расширенное воспроизводство начинается лишь вместе с капитализмом. Ильин не заметил, что мы с простым воспроизводством, которое он считает законом для всех докапиталистических способов производства, до настоящего времени не пошли бы дальше палеолитических орудий.
247
«Die Neue Zeit» XX. Jahrg. 11, Krisentheorien, стр. 116. Если К. Каутский путем продолжения тугановских схем расширенного воспроизводства доказывает цифрами, что потребление непременно должно расти и притом «точно в таком же отношении, как стоимость средств производства», то здесь надо сделать двоякого рода замечание. Во-первых, Каутский, как и Маркс в своей схеме, не принимает здесь во внимание прогресса производительности труда, вследствие чего потребление кажется относительно больше, чем в действительности. Во-вторых, рост потребления, на который указывает здесь Каутский, сам является результатом расширенного воспроизводства, а не его основой и целью он вытекает главным образом из возрастающего переменного капитала и из возрастающего применения новых рабочих. Но содержание этих рабочих так же мало, как возрастающее личное потребление класса капиталистов, может быть признано целью и задачей расширения воспроизводства. Ссылка Каутского таким образом несомненно опровергает причуды Тугана, именно его затею конструировать расширенное воспроизводство при абсолютном сокращении потребления, но он не вдается однако в рассмотрение основного вопроса об отношении производства к потреблению с точки зрения процесса воспроизводства. В другом месте той же статьи мы, правда, читаем: «Капиталисты и эксплоатируемые ими рабочие — первые благодаря росту своего богатства, вторые благодаря своему постоянному численному росту, который хотя происходит далеко не в таких размерах, в каких происходит накопление капитала и рост производительности труда, — создают рынок, правда, все более и более расширяющийся, но далеко недостаточный для поглощения всех созданных крупной промышленностью средств потребления. Промышленному капиталу приходится искать внешний рынок за пределами своей страны в тех отраслях производства и в тех государствах, которые еще не доразвились до капиталистического способа производства. Он находит этот рынок и старается расширить его все больше и больше, но это удается лишь отчасти, ибо этот внешний рынок далеко не обладает той эластичностью и способностью к расширению, какою отличается капиталистический процесс производства. Как только крупная промышленность становится господствующей в капиталистическом обществе, — в Англии например это имело место уже в первой четверти XIX столетия, — она получает возможность делать такие крупные скачки по пути своего развития, что всякое расширение рынка через очень короткий промежуток времени оставляется ею далеко позади себя. Таким образом всякая эпоха процветания, которою сопровождается всякое значительное расширение рынка, уже заранее осуждена на недолговечность, и кризис является ее естественным завершением. Вот в кратких чертах обоснованная Марксом и признанная „ортодоксальными“ марксистами теория кризисов». (L. с., стр. 80, — русск. пер. М. Мотобера в издании «Образование», стр. 37–38). Каутский не занимается тем, чтобы привести понимание реализации совокупного продукта в соответствие с марксовой схемой расширенного воспроизводства: он этого не делает вероятно потому, что он, как показывает цитата, рассматривает проблему исключительно под углом зрения кризисов, т. е. с точки зрения общественного продукта как безразличной товарной массы во всей ее совокупности, а не под углом зрения его распределения в процессе производства.
