«К сожалению, нередко еще появляются у нас бессодержательные и никчемные книжки, безыдейные и малохудожественные картины и фильмы, которые не отвечают высокому призванию советского искусства. А на их выпуск в свет расходуются большие государственные средства. Хотя некоторые из этих произведений появляются под таинственным названием, как «Человек ниоткуда» (оживление в зале). Однако в идейном и художественном отношении этот фильм явно не оттуда, не оттуда (оживление в зале, аплодисменты). Неизвестно также, откуда взяты, сколько (немало) и куда пошли средства на производство фильма (на картину было затрачено 4,5 млн рублей. — Ф. Р. ). Не пора ли прекратить субсидирование брака в области искусства? (Аплодисменты)».
Несколько дней спустя словам главного идеолога вторили уже и популярные куплетисты Рудаков и Нечаев, выступавшие в концерте, устроенном для делегатов съезда:
На «Мосфильме» вышло чудо
С «Человеком ниоткуда».
Посмотрел я это чудо —
Год в кино ходить не буду…
Кстати, доля истины в этих куплетах была. Жанр, в котором была снята новая картина Рязанова, был мало востребован широким зрителем, поэтому уповать на ее кассовость высокое начальство не могло. А от Рязанова, снявшего два безусловных хита, ждали именно кассовых фильмов. Он же, затратив на ленту 4,5 миллиона рублей, взамен ничего, кроме сомнительной актуальности своих скетчей, предложить не мог.
Тем временем 11 ноября в газете «Советская культура» появилась статья за подписью В. Шалуновского, который наконец получил прекрасную возможность не скрываться под чужим именем и пропесочить фильм от себя лично. Он и пропесочил, не стесняясь в выражениях. «Фильм не может заслужить иной оценки, кроме отрицательной… Картина оказалась слабой, сумбурной, а заключенные в ней идеи — весьма сомнительны» и т. д. и т. п. Это был последний гвоздь в крышку гроба, сооруженного «плотниками» из высоких структур для рязановского фильма.
Стоит отметить, что лента «Человек ниоткуда» легла на полку на целых 27 лет. Только в 1988 году, когда к власти в стране пришли либерал-перестройщики, Госкино СССР и конфликтная комиссия Союза кинематографистов СССР приняли решение о повторном выпуске фильма в прокат. Правда, вновь, как и раньше, он вышел на экран без всякой рекламы, в количестве всего нескольких десятков копий. И это опять объяснялось его низким спросом у широкого зрителя — это было кино из разряда идеологически актуальных (бичевать советские недостатки в горбачевскую перестройку стало особенно модным), но несмотрибельных.
Однако вернемся в начало 60-х.
Итак, после третьего фильма Рязанов оказался в определенной немилости. По словам самого режиссера, он тогда здорово испугался за свое будущее. Когда твое имя весьма нелестно упоминается на трибуне партийного съезда, а затем попадает еще и в частушку — оргвыводы могут последовать самые суровые. В сущности, эти выводы не заставили бы себя долго ждать и дальнейшая судьба Рязанова могла оказаться печальной — подносил бы бобины с пленками где-нибудь на «Укртелефильме», — если бы в дело не вмешался все тот же астрологический «родственник» Иван Пырьев. Именно он не дал в обиду своего собрата Скорпиона и положил немало сил на защиту Рязанова в разных высоких кабинетах. И в конце концов победил — молодого режиссера оставили на «Мосфильме». Более того, разрешили продолжать работу над очередной картиной. Правда, будь картина на современную тему, Рязанова наверняка бы от нее отстранили. Но она была далека от современных реалий так же, как небо от земли. Речь идет о героической комедии Александра Гладкова «Давным-давно», которая много лет с успехом шла в добром десятке советских театров, в том числе и в Театре Советской Армии. Пьеса была самая что ни на есть лояльная, да еще и патриотическая — повествовала о войне с Наполеоном в 1812 году.
Речь в ней шла о том, как юная девица Шурочка Азарова решает помочь русской армии в ее войне с французами и, выдав себя за юношу (благо внешность ей это позволяла), вместе со своим слугой отправляется на передовую. Попутно Шурочка устраивает и свою личную жизнь — влюбляет в себя статного гусара поручика Ржевского. Роль Шурочки исполняла дебютантка Лариса Голубкина (9 марта 1940 года, Рыбы-Дракон), а поручика Ржевского играл ее астрологический «родственник» Юрий Яковлев (25 апреля 1928 года, Телец-Дракон). По гороскопу у них гармония по месячным знакам, а вот по годовым дело сложнее. Как вещает гороскоп: «Когда два фейерверка вместе, они часто не ценят друг друга. Оба любят царствовать, и на этой почве возможны конфликты. Два Дракона смогут быть вместе, если сумеют найти компромисс».
Из-за проволочек со сценарием картину запустили в производство с опозданием — зимнюю натуру стали снимать лишь 1 марта 1962 года. Съемки проходили под Москвой, на месте бывшей помещичьей усадьбы. К сожалению, самой усадьбы не сохранилось, поэтому киношники перестроили под нее небольшую церковь, стоявшую неподалеку. Здесь же были разбиты клумбы, возведены ограды, посажены цветы. В отличие от предыдущей картины в этом фильме не было практически ни одного трюка, связанного с применением кинотехники. Все аттракционы носили спортивный, акробатический, цирковой характер и выполнялись профессиональными наездниками и фехтовальщиками: конниками Михаила Туганова, а также чемпионами СССР по фехтованию. Причем последние использовали настоящие клинки. Сначала служба техники безопасности запретила использование боевого оружия и были изготовлены бутафорские клинки из дерева. Но после первого же сражения липовое «оружие» пришло в негодность, и режиссеру на свой страх и риск пришлось нарушить инструкцию — вручить актерам и каскадерам настоящие клинки. К счастью, случаев серьезного травматизма на съемках удалось избежать. Работа двигалась споро (всем хотелось успеть к юбилею — 150-летию Бородинского сражения, который выпадал на август), и уже в конце апреля снимались последние эпизоды картины.
Новая работа Рязанова «реабилитировала» его не только перед коллегами, но и перед зрителями, которые давно заждались от него по-настоящему искрометной, музыкальной комедии. «Гусарская баллада», несмотря на то что вышла на широкий экран во второй половине года, тут же стала фаворитом проката — она заняла 2-е место, собрав к концу года на своих сеансах 48,64 млн зрителей.
В 1963 году судьба свела Рязанова с человеком, который сыграет в его карьере самую значительную роль — именно по его сценариям Рязанов снимет почти все свои шедевры. Отметим, что этот человек опять же был его астрологическим «родственником» — Скорпионом. Речь идет о драматурге Эмиле Брагинском (19 ноября 1921 года, Скорпион-Петух). Читаем в гороскопе:
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
