Глава 6 (1).
Утро в особняке олигарха Власова начинается не с кофе… У прислуги так точно. Персоналу некогда присесть, чтобы хоть немного дух перевести.
Девушки, работающие прислугой, уже с пяти утра на ногах. У них чёткий приказ — выдраить дом до блеска, накрыть на стол до пробуждения хозяина.
Мне так повезло получить эту работу! Да хоть какую! Здесь раз в пять лучше, чем в общежитии и раз в десять, чем в детдоме.
Меня поселили в одну комнату с поварихой Варварой, которая, как мне показалось по выражению её пухлого лица, не обрадовалась моему появлению и устроила мне “дедовщину”.
— Вставай лентяйка лежебока! — с меня рывком и очень грубо срывают одеяло. В лицо летят какие-то вещи, яркий свет слепит глаза. Буквально подскакиваю на кровати, пугаясь резкого тона и не понимая, что происходит. — Едрит-Мадрид! А хилая какая! Кожа да кости! Скочерыжишься здесь на раз — два, не успеешь сказать «первая зарплата».
За окном ещё темень, здесь в маленькой комнатушке с двумя кроватями и двумя шкафами, уже горит свет, кипит жизнь.
— Заправь мою кровать! — звучит наглый, командирский тон.
Передо мной, уперев руки в бока, стоит рыжая, толстая женщина в белой форме. Поварской китель на ней трещит по швам и слишком обтягивает её тучное тело.
На боках выпирают по три ряда складок. Лицо женщины похоже на свиное рыльце. Когда она кричит, периодически с её тонких губ срывается что-то, напоминающее поросячьи похрюкивания, из-за своего маленького, сплюснутого носа.
— Не думай, что раз живёшь во дворце, то тебе повезло! — топает слоновой ногой она. — У нас здесь пашут, как во время второй мировой советский народ! Живо умылась, переоделась и за работу! У тебя пять минут.
Я ни в коем случае не спорю, поскольку дала обещание тёте вести себя тише воды, ниже травы. Подхватив вещи, направляюсь в сторону санузла.
— На, туфли не забудь, — бросила в меня чем-то следом. — Вот Рита удружила! Проблем мне перед отпуском подкинула! Теперь возись, как будто дел своих нет. На кухне вечный ад творится, так я ещё и нянькой должна заделаться. Возмутительно! Ты хоть, красавица, тряпку умеешь в руках держать?
— Умею. Я много чего умею. Я детдомовская. Самостоятельная.
Где мне только не приходилось работать, на каких грязных работах. Так что зря она меня белоручкой называет.
Толстуха ничего не ответила. Язык прикусила и, топая как слон, вышла из комнаты, грохнув дверью.
Я надела форму горничной, заплела волосы в косу, глянув на себя в зеркало. Что ж, сейчас я выгляжу неплохо. Форма оказалась немного большевата, в вот туфли… балетки на небольшом каблуке, наоборот, натирают.
Вчера вечером я впервые за несколько месяцев сытно поела! Такой вкуснятины не ела никогда, как в ресторане побывала. Рите удалось взять еды с барского стола. Она не украла, а договорилась. Каким образом? Не признаётся. Взгляд постоянно отводит, и не желает общаться. Из-за этого я чувствую себя виноватой…
После самого невероятного моей жизни ужина, я приняла душ и легла спать. Мои волосы после шампуня пахли цветами, были мягкими и шелковистыми. Я почувствовала себя намного лучше, после того, как искупалась и юркнула в мягкую кровать, пахнущую чистым бельём.
Повариха пришла в комнату поздним вечером. Она чем-то невежественно громыхала и бубнила что-то себе под нос. Я помню это мельком, потому что быстро отключилась и так сильно устала, что, если бы рядом взорвалась бомба, я бы и её не услышала.
А ещё ночью мне снова и снова снился мой горячий незнакомец…
Рита выдала мне инвентарь для прислуги в виде тележки, заполненной разным бытовым барахлом, попросила начать с влажной уборки, затем натереть специальным средством для дерева мебель.
Когда я впервые вошла в особняк Власова, у меня ноги подкосились. Внутри он представлял из себя музей.
— С вещами обращайся очень осторожно! Одна ваза из редкого французского фарфора может стоить дороже твоей жизни. Поняла? — объяснила мне жестами тётя.
— Поняла.
— Хвостом тут ни перед кем не верти. На голову косынку надень! Больно коса у тебя хороша, — тётя поймала пальцами мою косу, с огнём в глазах на неё посмотрела. — Не понравится госпоже Власовой — отрезать прикажет.
Я быстро повязала на голову белую косынку.
Ужас какой…
— Счастье, что она часто за границей пропадает, любит путешествовать. Сейчас тоже зависает в очередном турне.
Спасибо, мне стало легче.
— Ты должна быть опрятной, но не пытайся прихорашиваться. Змеи местные на тот свет изжить могут. Никогда не смотри в глаза Власовым. Не показывай им свою красоту. Особенно мужчинам… Они таких молоденьких дурочек на раз два щёлкают! Пользуются, сердца разбивают и выбрасывают как второсортный мусор на свалку.
Я сглотнула. По коже пронеслась дрожь.
— Что, напугала? Хочешь обратно на вокзал?
— Нет. Я справлюсь.
Тётя подошла ко мне и внезапно обняла.
— Я не хочу, чтобы с тобой что-то нехорошее случилось. Обещай, что будешь тише мыши? Будешь работать, когда хозяина рядом не будет, не мельтешить перед его глазами. Я правда не хочу, чтобы он положил на тебя глаз…
— Обещаю.
Тётя вздыхает.
— Наверно всё же зря я тебя сюда позвала. Это был спонтанный поступок, пойти к главному, и… — она вдруг сделала паузу, побледнела. — Замолвить за тебя слово.
— Нет! Мои предыдущие работы были в разы хуже, поверь.
Я работала в баре уборщицей. Во время потасовки, меня едва не пырнули ножом. Только слегка поцарапали — я чудом успела увернуться.
— Ладно, Поля, тогда иди работай. Хотя бы временно. Пока не подыщем для тебя что-то другое. Безопасное…
