— Гад! Вот же гад! — у меня заканчиваются и силы и эмоции. Мне нужно собраться, что бы ни сойти с ума, но этот трудно сделать, так как вновь попала в дурацкую ситуацию, и сейчас в гостиной сидит парень, который ждет от меня общения, а я идиотка даже пересилить себя не могу, что бы спуститься. Душ, мне нужен душ! Охладить мысли и тело. Открываю кран, подставляя лицо ледяным струям воды. Первое, что я ощущаю, как вода мгновенно тысячами иголок пронзает мою кожу, пробираясь до костей. Зажмуриваю глаза, подавляя крик, только мычу. Главное пережить первые десять секунд, после тело привыкнет к холоду, и станет намного проще, а еще через какое то время наступить эйфория. Но нет, эйфория заставляет себя ждать, а перед глазами всплывают картинки далеко прошлого, откидывая меня на десять лет назад, туда, где мне в который раз Майк делает больно.
10 лет назад
Каждое воскресение мы с Габи ходим к маме на кладбище.
Огромная поляна, обнесенная высоким железным забором. Цвет у забора черный, а ворота выполнены из витиеватого сплавленного железа. Мне нравится быть на кладбище, здесь всегда тихо и спокойно, кажется, что даже птицы пролетая над этим местом, стараются не шуметь, что бы ни отвлекать посетителей от мыслей. Меня не пугают белоснежные надгробия, водруженные на землю, и каждый раз я с интересом разглядываю их. Вчитываюсь в буквы, которые выбиты на каждой могильной плите, представляя какие были те люди, которые покоятся теперь тут. Мамина надгробия я перечитываю из раза в раз, в каждую букву имени и фамилии всматриваюсь, словно ища какой- то тайный знак или послание.
«Регина Гастингс»
Но каждый раз чувствую лишь неутомимую жажду найти больше деталей, но не нахожу. Интересно, что бы она сказала сейчас, увидев меня подавленную и потерянную. Прижала бы, успокоила, или была равнодушной и холодной.
— Габ, а как ты думаешь, папа скучает? — сестра не сразу отвечает на мой вопрос, она молча смотрит на небо, и только через пару минут начинает тихо говорить.
— Человек скучает по тому, что любит, или ему дорого! — после она переводит взгляд на меня. — А наш отец…он он предатель и гнусный… — сестра не может договорить, так как по ее щекам начинают катиться слезы. Я пододвигаюсь ближе и обнимаю ее. — Он нас бросил, бросил маму! Он не любит нас, и ее… а если ему все равно, давай не будем говорить о нем, не будем даже думать, хорошо Нила? — я, молча мотая головой, так как тоже начинаю плакать. Мне обидно от того, что мы одни в целом мире, от того, что безумно хочу к маме, от того, что мне хочется спрятаться на коленях у отца от обидчиков, которые каждый раз мне напоминают об отсутствие родителей. Но мне приходиться лишь скрывать от сестры, что бы ни расстраивать ее.
Возвращались домой в полной тишине, ничего не обсуждая, будто давая время прийти в себя, побыть со своими мыслями наедине. В доме тишина, Габи сказала, что побудет в саду, я же решила подняться к себе в комнату и немного почитать. Но практически у порога слышу мерзкое:
— Ку-ку! — поворачиваю голову, вижу Майка стоящего у собственной комнаты, он оперся головой о косяк двери. — О! Что такая заплаканная, сиротка?! — фривольно смотрит на меня, а после делает шаг в мою сторону. В его руках мяч для игры в баскетбол, а футболка перекинута через плечо. Мне не хочется с ним говорить, так как сейчас не самое подходящее время.
— Я не хочу сейчас разговаривать…! — пытаюсь как можно спокойнее сказать, но он быстро делает несколько шагов ко мне, и вот уже преграждает дорогу в комнату, пытаюсь протиснуться между ним и проемом, но мне не удается это сделать.
— Я задал вопрос! — он с силой толкает вначале дверь, а после и меня вглубь комнаты. — И ты должна на него ответить! — и резко закрывает дверь.
— Отстань от меня! — практически кричу, но даже после этого взгляд Майка остался таким же требовательным.
— Дрянь! — его футболка летит в меня, но я успеваю увернуться.
— Придурок! Отстань от меня, мне сейчас не до разборок с тобой! — швыряю обратно его футболку, но в отличие от меня он не успевает отклониться, и я попадаю прямо в его наглую физиономию.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
— Сука! — яростно рычит Майк, и вход идет мяч, он замахивается, но в воздухе его рука застывает на несколько секунд, а после он и вовсе опускает ее. Смотрю на все это, надвигаясь, мысленно отмечаю то, что все же немного человечного в нем есть, поэтому решаю сделать это.
— Я была у мамы на кладбище! — это своего рода ответный жест с моей стороны, но он видимо этого не оценил. Лишь хмыкнул и зло улыбнулся. После осторожно опустил мяч, и подошел ко мне, взял мой подбородок и резко поднял голову так, что бы я ни смогла смотреть, ни на что другое кроме его глаз.
— Есть у меня небольшая теория… — тихо произносит он, но мне становиться не по себе. — Думаю, что твоя чокнутая мамаша знаешь, почему решила расстаться со своей жизнью… — мое сердце начинает разгонять бег, чувствую, как страх окутывает мой желудок, и все, что я сегодня съела грозиться вырваться наружу. — Молчишь? Правильно! Так вот, я поведаю свои мысли на этот счет, дорогая Нила…думаю, что мисс… ну твоя драгоценная мамочка не смогла пережить того, что ей досталась такое глупое создание как ты! Понятно!
— Но это не так! — пытаюсь не плакать, но это трудно сделать. Все, что связанно с мамой для меня становиться слишком болезненным. Я даже наедине сама с собой запрещаю о ней думать, а он своим мерзким ртом говорит о самом святом, да еще и такие гнусные вещи.
— Так все это, именно так, и ни как иначе, ясно! — голос его уже намного громче и грубее, — И запомни самое главное, если я, что то говорю сделать, это нужно выполнять беспрекословно, уясни мелкая дрянь!
Он ушел сразу после своих гадких слов, а я прорыдала до самого вечера, и к ужину не спускалась. Из раза в раз, прокручивая слова Майка, о том, что могло повлиять на решения мамы расстаться с жизнью.
Настоящее.
Спускаясь, слышу оживлённый разговор в гостиной, на секунду останавливаюсь, поправляя свои ещё влажные волосы. Сердце замирает, когда я вижу до боли знакомый затылок, пытаюсь сократить расстояния между мной и диваном в гостиной как можно быстрее, для того, что бы ни дать себе шанс передумать, и убежать.
— Нила! — Дак восклицает, поднимаясь на ноги, я подхожу к нему ближе слегка касаюсь его плеча, — Я уже подумал, что ты передумала со мной проводить время и сбежала! — после этой фразы Майк поворачивается в мою сторону, смотря исподлобья. Крутит в руках смартфон, и как всегда, этот неизменный взгляд, в котором столько скопилась призрения, что можно окружить им весь земной шар, опускает взгляд на мои голые ноги, после возвращает его, находя мои испуганные глаза. Я могу лишь учащенно дышать и все. Мое тело парализовано, как всегда не могу выдержать такого напряжения, наверно очень лично воспринимаю угрозу, которая исходит от него, но сейчас я должна собраться и нанести ответный удар по его самолюбию.
— Решила немного освежиться! — ласково произношу, усаживаясь рядом с Даком, как можно ближе. Майк сидит напротив нас, и его взгляд плавно передвигается с моего лица на то место, где наши с Даком ноги плотно прижаты. Я ликую! Это то, чего мне так хотелось добиться, злости и ревности. Что бы в крови Майка все закипело, и я определённо увидела это. Челюсти ходят ходуном, а кулаки крепко сжаты. Он злится, и ему не безразлично, что сейчас Дак как бы невзначай перекидывает свою руку за мою голову, укладывая на спинку дивана. Я же искренне, улыбаюсь, пытаясь делать вид, что ничего не происходит.
— Чем собираетесь заняться? — Кара аккуратно берет с журнального столика крохотную чашечку и подкосит к губам. Все движение лёгкие и элегантные.
— Может, посмотрим фильм? — поворачиваюсь к Даку, наивно моргая ресницами, он растеряно смотрит, но после его ладошка накрывает мое плечо, чуть сжимая.
— Думаю это прекрасная идея, но вряд ли она подходит всем! — Дак переводит взгляд на Майка, тот же словно туча, смотрит на Дака.
