— Убитый умудрился чуть ли не в один день развестись и снова жениться. Может, тут замешана страсть?
— Не исключено. — Морин припарковала машину и взглянула в окно на роскошный жилой дом. — Странно: люди только что поженились, муж не приходит домой, а жена не волнуется и не заявляет о его исчезновении.
София окинула взглядом просторный холл, словно увидев его в первый раз. Здесь ничего не изменилось. Ей навстречу вышла Мария.
— Мария, где моя мать?
— Наверху. Работает у вас в кабинете, мисс София.
— А Синьора?
— На винограднике с мистером Макмилланом.
— Будьте добры, пошлите кого-нибудь за ними.
Мария поспешила выполнять распоряжение, а София направилась к лестнице. В кабинете ее мать склонилась над клавиатурой компьютера.
— Мама.
— Слава богу! Я что-то не так сделала. Нажала не на ту клавишу.
Отодвинувшись от стола, Пилар посмотрела на дочь и оцепенела.
— Что-то случилось?
— Папа.
Новость распространилась быстро. Скоро она облетела всю страну и донеслась до Европы. Тони Авано убили. Когда детектив Магуайр сообщила о его смерти законной жене, та лишь слегка побледнела.
— Это был несчастный случай?
— Нет. Когда вы в последний раз видели вашего мужа?
— В субботу ночью, вернее, было уже воскресенье.
— И вас не встревожило, что он так долго не давал о себе знать?
— Мы поругались. Если мы ссоримся, Тони часто потом на меня дуется. Что с ним случилось?
— Энтони Авано убит выстрелом из пистолета.
Рене почти сразу пришли в себя.
— Я его предупреждала, что она на все способна.
— О ком вы, миссис Авапо?
— О его жене. То есть бывшей жене, Пилар Джамбелли. Эта стерва его убила. Она или ее развратная дочка.
Кабинет Терезы находился на третьем этаже виллы Джамбелли. Старый, потемневший от времени дубовый письменный стол с глубокими ящиками — когда-то за ним сидел ее отец — был данью традиции. Компьютер и двухканальный телефон на столе знаменовали технический прогресс.
Тереза Джамбелли высоко ценила и то, и другое, и третье. Именно поэтому она пригласила к себе в кабинет мужа с его внуком, свою дочь и внучку, а также Дэвида Каттера и Паоло Борелли. Дождь мягкими кулачками бил по крыше.
— Мне жаль, — начала Тереза, — что мы не могли собраться раньше. Из-за смерти отца Софии некоторые дела затормозились. К тому же Эли болел.
— Все уже в порядке, — сказал Эли. — При ходьбе еще немного пошатывает, но скоро буду как огурчик.
Тереза улыбнулась, хотя негромкие хрипы в груди опровергали его слова.
— София, я посмотрела твои наметки относительно рекламной кампании в связи с юбилеем. Я бы хотела, чтобы ты познакомила с ними остальных.
— Конечно. — София встала, раскрыла папку с эскизами, статистическими данными о потребителях и сведениями о предполагаемых местах проведения рекламных мероприятий.
— Первый этап начнется в июне, — начала она, раздавая присутствующим иллюстративные материалы. — Мы предлагаем вести кампанию по трем направлениям.
Пока она говорила, Тайлер думал о другом. В феврале из-за сильных дождей обрезка виноградников застопорилась. Долгосрочные прогнозы обещали потепление, но, если оно наступит слишком быстро и будет слишком сильным, некоторые сорта могут проснуться раньше времени.
— Я вижу, мы мешаем Тайлеру спать, — сказала София.
— Не мешаете. Но раз уж вы меня разбудили, добавлю, что второй этап включает мероприятия с активным участием потенциальных потребителей. Дегустации, экскурсии, аукционы, приемы — и здесь, и в Италии. София знает, что делает.
— А на винограднике, — спросила Тереза, — она тоже знает, что делает?
— Для новичка она прекрасно справляется.
— Прошу тебя, Тайлер, твои похвалы вгонят меня в краску.
— Очень хорошо. Ваше мнение, Дэвид?
— Умно, красиво, детально проработано. Единственное мое замечание, как отца, имеющего детей-подростков, касается рекламы, нацеленной на возрастную группу от двадцати до тридцати. Если бы можно было сделать какую-то оговорку, предупредить…
— Предупреждения скучны и ослабляют действенность рекламной идеи. — София села, поджав губы. — Разве что мы сделаем это интересно, остроумно, так, чтобы оговорка вписывалась в общий замысел. Надо будет над этим подумать.
— Договорились. Давайте послушаем Паоло.
Теперь уже София слушала вполуха, как главный виноградарь рассказывает о состоянии плантаций и о результатах проверок выдерживаемых в бочках вин. Когда Паоло закончил, Тереза обратилась к Дэвиду:
— Мне бы хотелось услышать, как вы оцениваете наших руководящих сотрудников.
— Но я уже передал вам свои соображения на этот счет.
— Я знаю, — сказала Тереза и многозначительно подняла брови.
— Что ж. Начну с Тайлера. Следить, как идут дела на винограднике, входит в мои обязанности, но он сопротивляется, и это вредит работе. В остальном у меня нареканий нет. С управлением на виноградниках «Макмиллана» и «Джамбелли» все и порядке. И координацию слияния компаний Тайлер провел великолепно. София достаточно хорошо проявила себя на виноградниках, хотя производство, безусловно, не ее конек. Однако и отделе рекламы у нее имеются проблемы.
— Мне о них известно.
— Одна из наших сотрудниц вечно всем недовольна, сеет раздоры и старается подорвать ваш авторитет. Крис Дрейк подыскивает себе новое место и разослала резюме в несколько компаний. Один из моих источников в «Ле Кёр» сообщает, что эта дамочка выдвигает претензии в ваш адрес.
Такого предательства София не ожидала.
— Я с ней разберусь, — пообещала она.
— И поскорее, — сказала Тереза. — Ну а Пилар? — спросила она Дэвида.
— Мне кажется, вы неправильно ее используете, Синьора.
— Что вы имеете в виду?
— По-моему, ваша дочь принесла бы больше пользы в качестве представителя компании по связям с общественностью. Нельзя, чтобы ее обаяние и элегантность пропадали даром. Почему бы не поручить ей экскурсии и дегустации? Она замечательная хозяйка, Синьора. Чего не скажешь о ней как о делопроизводителе.
— Вы хотите сказать, я допустила ошибку, решив, что моя дочь сможет вести дела компании?
— Да, — сказал Дэвид.
Его ответ вызвал у Эли приступ кашля.
— Простите. — Он замахал рукой. София поспешила к нему со стаканом воды. — Я просто пытался удержаться от смеха. И зря. Он прав, Тереза, и ты это знаешь. София, как твоя мама справляется с обязанностями твоей помощницы?
— У нее было еще мало времени… Ужасно. — Она рассмеялась. — Прости, мама, но, согласись, тебе уже через минуту хочется убежать из моего кабинета.
