переизбрание мало что для меня значили, кроме общих интересов, ибо я снова жила в совершенно не политизированной атмосфере. Но в Вашингтоне я постепенно получала смутное представление о том, как устроен политический мир, который очень отличался от моего, нью-йоркского. Мало-помалу я обрела и ту легкость общения, в которой нуждалась.
Дядя Тед иногда приезжал в гости к тетушке Бай, и эти неформальные визиты были интересными событиями. Время от времени она ходила гулять с тетей Эдит или, бывало, дядя Тед посылал за ней, чтобы обсудить что-нибудь важное, показывая, что дорожит ее мнением. Он был очень предан обеим сестрам, поэтому тетя Коринн (миссис Дуглас Робинсон) приезжала к нему, а он ездил к ней в Нью-Йорк или в деревню. Все они говорили о политике, литературе или искусстве, а его жена и сестры, каждая по-своему, вносили свой вклад в разговор.
Тетушка Бай обладала недюжинным талантом к ведению домашнего хозяйства. Часть ее мебели выглядела уродливо, но, где бы тетушка Бай ни жила, везде царила атмосфера комфорта. Разговоры всегда были оживленными, а встречи гостеприимными. Неожиданному визитеру всегда были рады, и он чувствовал неподдельный интерес к себе со стороны тетушки Бай.
Возможно, именно поэтому мне так нравилось проводить с ней время, потому что я все еще была застенчива, а она вселяла в меня уверенность. Однажды она дала мне совет, который, должно быть, исходил из ее собственной философии. Я спросила, как можно понять, что поступаешь правильно, если кто-то тебя критикует? Ее ответ звучал так: «Что бы ты ни делала, тебя будут критиковать. Если ты уверена, что поступаешь правильно и не будешь стыдиться, объясняя свой поступок близкому человеку, не беспокойся о критике и оправданиях».
Многие годы тетушка Бай сама жила в соответствии с этим принципом. Когда умерла жена Дж. Р. («Рози») Рузвельта, во времена его работы первым секретарем нашего посольства в Лондоне она была хозяйкой его дома и заботилась о его детях. Там она познакомилась с капитаном Уильямом Шеффилдом Каулзом, который был нашим военно-морским атташе, и вышла за него замуж, а вернувшись на родину, родила Уильяма Шеффилда Каулза-младшего. Физические недостатки тетушки Бай и возраст вызывали у всех тревогу, но мужество помогает пройти через многое, и ребенок появился на свет совершенным во всех отношениях. Мать восстанавливалась, а ребенок развивался нормальными темпами, становясь здоровым и сильным.
Дядя Уилл, муж тетушки Бай, стал адмиралом военно-морского флота. Я начала узнавать кое-что о службе и понимать, что эти люди, офицеры нашей армии и флота, хотя и получают небольшое материальное вознаграждение за работу, крайне гордятся тем, что служат на благо своей страны. Они и их жены занимают положение, которое принадлежит им по праву за их заслуги, независимо от их родословной или дохода. Довольно новая идея для провинциальной маленькой девочки из Нью-Йорка!
В июне 1904 года я вместе с матерью Франклина и большинством его двоюродных братьев и сестер отправилась на церемонию вручения дипломов в Гарвард – первую в своей жизни. В то лето я нанесла долгий визит своей тете, миссис Дуглас Робинсон, в город Айлсборо, штат Мэн, где у нее был коттедж, а затем отправилась к Франклину и его матери на остров Кампобелло, штат Нью-Брансуик, Канада. Франклин приехал за мной, и мы проделали долгий путь на поезде как минимум с двумя пересадками, добравшись до цели только вечером. Конечно, меня должна была сопровождать горничная, потому что мне нельзя было ехать с Франклином одной!
Но на острове мы вместе гуляли, катались, плавали на маленькой шхуне с матерью Франклина и его друзьями и узнавали друг друга лучше, чем когда-либо прежде. Эта яхта казалась мне, не слишком привыкшей к роскошной жизни, последним словом в расточительности.
Осенью 1904 года мы объявили о помолвке. Тетя и дядя Франклина, мистер и миссис Уоррен Делано, пригласили меня провести День благодарения в Фэрхейвене, штат Массачусетс, со всей семьей Делано. Это было нелегкое испытание, но к тому моменту я уже знала многих из них, и все были так добры и приветливы, что я начала чувствовать себя частью их клана; а это и был клан.
Дед моей свекрови, Уоррен Делано, был морским капитаном и плавал из Нью-Бедфорда. Когда он возвращался из поездки в Швецию в 1814 году, его судно захватили англичане, а его самого отвезли в Галифакс.
В итоге мужчин отправили домой, но корабль у них отобрали. Отец моей свекрови, Уоррен Делано, еще маленьким мальчиком помнил оккупацию Фэрхейвена англичанами во время той же войны 1812 года. Он и его младшие братья укрылись в безопасном месте вверх по реке Акушнет.
Выйдя на пенсию, капитан Делано построил себе достойный просторный дом. Каменные стены окружали прилегающую лужайку и сад. В задней части усадьбы располагалась конюшня. Когда сыну капитана, Уоррену Делано, отцу моей тещи, исполнилось семнадцать, капитан отвез его в Бостон и устроил на работу в контору своего друга мистера Форбса. Самый старший ребенок из большой семьи должен рано начинать зарабатывать себе на жизнь, и еще до своего девятнадцатилетия он уже плавал на корабле в Южную Америку и Китай, сопровождая грузы. Этот сын помогал встать на ноги братьям и заботился о сестрах и других родственниках.
Он был вполне обеспечен, когда женился на Кэтрин Лайман, чьи родители, судья Лайман и его жена, были важными людьми в Нортгемптоне, штат Массачусетс. У него был дом на Лафайет-Плейс в Нью-Йорке, а позже он построил еще один дом под названием Алгонак в Ньюбурге, штат Нью-Йорк, на реке Гудзон. Он много лет жил в Китае и был членом фирмы Russell and Company.
После смерти Уоррена Делано, морского капитана, Фэрхейвенский дом перешел ко всем живым на тот момент его братьям и сестрам. Их потомки оказались детьми Уоррена Делано-младшего, поскольку у остальных братьев и сестер детей не было.
Уоррен Делано, третий в очереди, был старшим братом моей свекрови и главой семьи, когда я обручилась с Франклином. Уоррен управлял недвижимостью в Фэрхейвене и трастовым фондом, который к ней прилагался. Вся семья могла приезжать к нему, когда захочет.
Я полюбила многих старших членов семьи моего мужа. Мистер и миссис Уоррен Делано всегда были добры ко мне, как и миссис Форбс, миссис Хитч, миссис Прайс Кольер и мистер и миссис Фредерик Делано.
Миссис Хитч больше всех родственников моего мужа занималась благотворительностью и гражданскими делами. Она была не только движущей силой в Ньюбурге, где жила в старом семейном доме, но и интересовалась делами Нью-Йорка и участвовала во многих молодых движениях на уровне штатов и всей страны, чтобы улучшить условия жизни людей. После того как мой муж ушел в политику, она проявила к нему огромный интерес и
