Как она гладила его промокшую шкуру и целовала в нос, он уже не почувствовал.
Глава VIII
НЕДОЛГИЙ ОТДЫХ НА КАМЫШОВОМ ОЗЕРЕ
— Превращайся же! — тормошила Лиса Королева фей. — Если ты сейчас заснешь лисой, ты никогда не сможешь стать человеком.
Лис смотрел на нее мутными глазами и временами слабо поскуливал.
— Если бы я знала, как ты это делаешь, я бы сама тебя превратила, — с отчаянием в голосе сказала Маб. — Ты хочешь, чтобы, лишившись матери, твои лисята еще и отца потеряли?
Дети были беспроигрышной картой. Беспомощно распластавшийся на песке Красный Лис дернулся, челюсти его щелкнули, и он обернулся человеком. Превращение, идущее с затратой энергии, окончательно его обессилило, однако Маб успокоилась.
— Отдохни пару минут здесь, — сказала она, устраивая его голову у себя на коленях, — а потом надо будет перебраться в укрытие. Там есть все для восстановления твоих сил.
— Что с детьми? — с трудом выговорил Лис. Человеческая речь ему почти не подчинялась.
— С детьми все в порядке. Наяды накормили их, потом они поспали, потом купались, а сейчас, верно, снова спят. Очень беспокоились о тебе. Эй, погоди, не спи. Здесь, на открытой косе, спать опасно, ненароком налетит разведчик..
Маб заставила Красного Лиса подняться на ноги и помогла ему пройти несколько метров в направлении зарослей камыша и кустарника. Там пряталась крошечная дачка Королевы фей, целиком сплетенная из камыша. В дверях Гилиану даже не пришлось пригнуться.
— Ты есть хочешь? — спросила Маб.
Он помотал головой.
— Уже нет. Только спать.
— Тогда ложись.
Красного Лиса долго упрашивать не пришлось. На ложе из камыша и кувшинок он рухнул, как бревно. Маб помогла ему стянуть сапоги и присела рядышком. Несмотря на все передряги, на ее ослепительном платье из белого шелка по-прежнему не было ни пятнышка.
— Бедный мой, — донеслось до него сквозь дрему, — туго тебе пришлось. Мало кто уходил от дикой охоты.
Она взъерошила его влажные волосы, и ее ладонь шаловливо нырнула ему за воротник.
— Маб, — умоляюще пробормотал Лис.
— Спи, спи… Я буду рядом.
Маб вытянулась рядом с ним, а через несколько минут ему послышался лукавый смешок, и ласковые прохладные руки опять коснулись его лба. Как ни хотелось ему спать, он все же приоткрыл один глаз. Маб недвижимо и, как показалось ему, бездыханно, лежала рядом с ним.
— Да это же всего только тело, — сказал голос Маб совсем с другой стороны. — Пусть себе лежит. А я здесь. Ведь я — вольный дух зеленых лугов, мой храбрый Лис. Обернуться ветром для меня проще, чем тебе стать лисой, и гораздо менее опасно. Спи спокойно, мой Лис, а я освежу твой сон. Ты проснешься полным сил… и дико голодным.
Тревога отпустила Красного Лиса, и он, наконец, позволил себе заснуть.
Он проспал всю ночь и все утро, и проснулся уже около полудня, как и предсказывала Маб, страшно голодным. Восхитительные запахи жареной рыбы щекотали его обоняние задолго до пробуждения, и, наевшись, он признался Маб, что ни разу в жизни у него не было столь чудесного отдыха.
С песчаной отмели доносились визги купающихся детей.
— Наяды присмотрят за ними, — улыбнулась Маб, — они заходили сюда, пока ты спал. Теперь они вполне счастливы. И, думаю, даже немного позабыли о Роанон… Тут уж мы с тобой ничего не сможем изменить, Роанон навсегда останется темной тенью их детства.
Гилиан удивлялся. Маб в своем королевстве была совсем другою Маб. Она была нежнее и мудрее той, кого он знал, и он поймал себя на том, что думает о ней, как о близком человеке. С ней можно было и пошутить и позубоскалить, как и прежде, но с нею рядом хорошо было и помолчать, и тихо поговорить о делах серьезных. Ему внове было испытывать к женщине такое чувство. Должно быть, он взрослел.
— Расскажи мне о себе, Красный Лис, — попросила она, когда они, лежа в тени под камышовым навесом, издали смотрели на резвящихся на мелководье детей. — Как ты узнал, что ты оборотень, и как научился управлять своими превращениями?
— В нашем роду, — обстоятельно начал Гилиан, — издавна наблюдались случаи превращений. Ну… случались оборотни. Я прочитал об этом в детстве, тайком забравшись в библиотеку отца. Мне было лет тринадцать. Разумеется, меня заинтересовало, нет ли и у меня этих способностей.
— Интересный случай, — вставила Маб, — обычно превращения идут самопроизвольно, в зависимости от фаз луны, и оборотень ничего не в силах поделать.
— Да, я знаю. Но у меня очень долго ничего не получалось… а когда вдруг получилось, я так испугался, что мигом опять стал человеком. А потом не стало у меня лучшей игры, чем эта. Я обожал тайком удирать из замка и резвиться на воле, наслаждаясь собственной силой, быстротой и смекалкой.
— Готова держать пари, ты вдоволь набедокурил в окрестных курятниках.
— Грех был, — согласился Гилиан. — Однако в семнадцать лет я понял, что продолжать дальше было бы опасно. Мне показалось, что я теряю над собой контроль. Поэтому я резко прекратил все эти игры.
— Что делает честь силе твоей воли, Аларих.
— Скорее, моему инстинкту самосохранения. Когда я выбрал себе прозвище Красного Лиса, никто не удивился — лисица у нас в гербе. Несколько лет я жил как обычный человек. Потом я женился, потом родились дети. Собственно, магией-то я стал заниматься ради детей — чтобы позабавить их. Я и не думал, что у меня будет что-то получаться.
— Аларих, почему в тот вечер, когда я навестила тебя в палантире, на тебе была кольчуга? Ведь ты находился в собственном замке, под защитой твоей грозной машины.
— Когда я только устанавливал машину, мне частенько приходилось защищаться от всяких тварей, насылаемых Обероном. Кольчуга очень помогала. Ведь когда не хватало магической силы, приходилось попросту драться. Кроме того, башня-то не защищена. Мне необходима была комната, где колдовство имело бы силу, а если она не защищена, значит, сюда и жаловали непрошеные гости.
— Я поняла, что ты оборотень, когда ты снял кольчугу. Я была в восторге.
— Маб…
— Что?
— У тебя есть предрассудки?
— У ме-ня?!
— Не хочешь ли ты ненадолго превратиться в лисичку?
Маб прыснула.
— Интересно, что сказала бы леди Роанон в ответ на подобное предложение? Погоди-ка…
Она скрылась за камышовыми занавесями, заменявшими в дачке двери, и оттуда вырвался поток свежего воздуха. Ветерок смеялся искристым смехом Королевы фей. Красный Лис в облике зверя подпрыгнул в воздух, попытавшись цапнуть ветерок зубами, но Маб дунула ему в уши, и он свалился на землю, дергая лапами в конвульсиях смеха, однако поднялся и продолжил тщетные попытки изловить бестелесного противника. Эта гимнастика доставляла обоим огромное удовольствие… пока совсем рядом не раздались крики:
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
