– …?
– Я тоже рад тебя встретить, видит Бог, как рад.
– Эндрю?!
– А кого ты думал увидеть? Конечно, это я. Анна все порывалась приехать, да только я, ты уж извини, отчитал ее как непослушную девчонку. Нет, ну вот объясни мне, что за блажь…
– Как она? – перебил словоохотливого купца Андрей.
– А что ей сделается-то, – не моргнув глазом, спокойно продолжал тот.
– Эндрю-у…
– А что сразу «Эндрю», – на этот раз делано возмутился купец.
– Эндрю-у…
– Слушай, а в вашем захолустье вино-то есть, ну или хотя бы пиво? – Это уже с хитрецой.
– Эндрю! – уже взревел рыцарь, сжимая кулаки.
– Вот знал я, что на границе не мед, но чтобы до такой степени… Ладно, не переживай, я запасливый. Пиво – оно, конечно, такой дороги не выдержит, скиснет, но вот вина я привез предостаточно. Три бочонка. И заметь, вам это не будет стоить ни фартинга. Вот такой я щедрый. Ничего для друга не жалко. Да чего ты улыбаешься как глупый несмышленыш? Ну да, правильно улыбаешься. Ну что, язык проглотил или спросишь, кто родился?
– Как они? Здоровы? – наконец выдавил из себя Андрей.
– А чего не спрашиваешь, кто родился-то?
– Да какая разница! – хватая за плечи друга и тряся его, выкрикнул Андрей.
– Как это какая разница! За девочку ты можешь отдариться и чем попроще, а вот за сына… В общем, я хочу кольчугу.
– Сын?
– Только я хочу кольчугу не хуже твоей, а то, знаешь, дороги нынче…
– Эндрю, чертяка! – Андрей сгреб купца в охапку и закружил его, словно парень, окрыленный первым поцелуем своей девушки. – Как будешь в Новаке, скажешь Грэгу!
– Вот еще, ждать… – Эндрю с трудом избавился от объятий, подозрительно косясь по сторонам, не видел ли кто, и ощупывая себя, все ли кости целы: объятия отца были весьма крепки. Вот только зря, потому как они находились посреди плаца, и половина гарнизона высыпала на улицу. Купеческий караван в этих местах редкость, так что равнодушных практически не осталось. А что делать, если жалованье-то платится, а вот тратить его негде. – Я ее с Грэга уже струсил – он отчего-то нисколько не сомневался, что ты меня отдаришь тем, что я попрошу, – отдуваясь, закончил купец.
– Эндрю-у-у!!!
– Да, Эндрю, Эндрю. Ну что, вино сразу – или дашь время обустроиться?
– У меня сын родился!!! – во все горло вдруг закричал Андрей.
– Понятно. Начнем с вина, – как ни в чем не бывало констатировал Эндрю.
Но счастливый папаша этого уже не слышал, так как, переполняемый чувствами, уже подбежал к коменданту и, схватив его за плечи, крутанулся с ним вокруг оси, предоставляя солдатам возможность посмотреть на редкое зрелище – улыбающегося командира. Однако этого счастливому отцу показалось мало, и под раздачу попал всегда хмурый и сосредоточенный падре Томас: этого крепыша Андрей стиснул в объятиях и, оторвав от земли, начал кружить так же, как минуту назад кружил купца:
– У меня сын родился!!!
Вопреки опасениям коменданта и остальных свидетелей происходящего, на губах инквизитора, уже давно отвыкшего от подобного вольного обращения, застыла глупая, очень даже простодушная и одобрительная улыбка. Нет, не все человеческое умерло в этом фанатике.
– Все, сбрендил.
– Что, господин Белтон?
Эндрю перевел взгляд на подошедшего приказчика и, ухмыльнувшись в бороду, панибратски хлопнул его по плечу, что для него было несвойственно. Нет, он не был кичливым ханжой и с людьми был крайне благожелателен, если не требовалось обратного, однако в делах всегда был корректен и деловит, а сюда, что ни говори, они приехали в том числе и по делам, или даже в первую очередь: купец из каждой поездки должен приехать с прибытком. Белтон планировал проехать по крепостям границы и поторговать. Конечно, такая торговля не могла приносить постоянную прибыль, поэтому-то купцы и бывали на границе редко – все же рискованно, но изредка, не чаще пары раз в год, прибыль приносила солидную. Ну некуда было солдатам девать свое жалованье и трофеи.
– Я говорю: узнай, где проживает сэр Андрэ, и тащи туда первый бочонок, остальные два – во-он к тому навесу. Потом займись караваном, а я, ты уж извини…
– Я понял, господин Белтон. Не извольте беспокоиться, все будет в лучшем виде.
– Давай, я тебе полностью доверяю, – не сводя глаз с беснующегося Андрея и поглаживая бороду, подвел Эндрю итог.
Возле казармы, занимаемой патрульными, был устроен навес, под которым разместили очаг, на коем готовили пищу. Андрей, памятуя о том, что антисанитария была бичом этого мира, решил все же ввести кое-какие новшества. Его воины не готовили себе пищу самостоятельно – этим занимались по очереди мальчишки-обозники. Оно, конечно, получалось несколько несправедливо, так как парни так же участвовали в походах и даже в боях в качестве стрелков, но, как говорится, дедовщину еще никто не отменял. Зато его люди питались централизованно и одинаково. Это вызывало недоумение всего гарнизона, так как пищу здесь готовили отдельно по десяткам, да и принимали ее кто где придется, однако в отсутствие патрульных нередко ели под их навесом, чего никогда не происходило, когда те были в крепости.
Под этим-то навесом и расположились все высокопоставленные лица, находящиеся в крепости. Как водится, мероприятие возглавил лично комендант – что делать, старая поговорка в мире Андрея «Если начальник не в состоянии предотвратить пьянку, он обязан ее возглавить» была актуальна и здесь.
Вообще-то отряд Андрея уже должен был выйти в патрулирование, но ввиду вновь открывшихся обстоятельств комендант решил отсрочить поход, но сразу же поставил в известность, что отсрочка небольшая – только до следующего утра. Дело было не в том, что не имеющий своей семьи сэр Бард не понимал, каково сейчас Андрею и его вассалам, это-то он как раз понимал и сам радовался за своего подчиненного от чистого сердца. Но была еще и служба, к тому же от того, насколько хорошо она будет выполнена, зависят жизни не только гарнизона крепости, но и поселений, находящихся в приграничье. Андрей же и не думал обижаться: комендант и так пошел навстречу, и – что самое главное – это одобрил их инквизитор. Вот уж кого он думал уламывать, используя все свое красноречие. Не пришлось.
Рядом с начальством расположились только дружинники Андрея, так как мало того что они были членами элитного подразделения, так еще и являлись его вассалами, поэтому их присутствие не могло никого оскорбить. Остальные воины также оттягивались на полную, заставляя с трудом сглатывать тягучую слюну тех, кому не повезло оказаться в карауле. К караульной службе в этих местах относились весьма серьезно. Не хватало только женского пола, но тем-то и отличалась служба в пограничных крепостях, что маркитантов со шлюхами здесь отродясь не бывало. Есть желание – женись, и тогда Церковь ни словом, ни делом не станет тебя порицать, а даже наоборот, надавит на коменданта, чтобы тот выделил жилье. Однако желающих обзавестись семьей было очень мало, и вся причина была в том, что места эти были крайне опасными: жене превратиться во вдову с детьми на руках или воину во вдовца здесь можно было легко, а кому это надо? Блуд же в этих краях был под строжайшим запретом – святое воинство как-никак.
