– Да-а. Убогонько.
– Ты хотел поговорить об этом?
– Да нет. Я все прекрасно понимаю, вот только не понимаю – чего плохого в том, чтобы быть чистым и жить в чистоте, а не в хлеву. – Эндрю, как и все, с кем сталкивался Андрей, очень быстро понял, насколько приятно быть чистым и жить в чистоте, но и ему пришлось отринуть эту привычку. Слишком много можно было потерять. Хотя святая инквизиция и не обратила пока на него своего внимания, но он решил не искушать судьбу и, поняв все правильно, скоро отказался от «пагубных» привычек.
– Не дави на мозоль.
– У самого болит, – тяжко вздохнул купец.
– Так о чем ты хотел поговорить? – ставя на стол кувшин, две кружки и делая приглашающий жест, спросил Андрей.
Вновь ухмыльнувшись, Эндрю присел за стол и, взяв уже наполненную кружку, сделал большой глоток. Андрей не переживал на тот счет, что друг напьется: Белтон был купцом до мозга костей и, когда начиналась деловая беседа, меру свою знал четко.
– Итак, друг мой. Я решил направиться в этот поход сразу по нескольким причинам. Ты уж извини, но сообщение о рождении у тебя сына – это побочное.
– Я понимаю, можно было ограничиться гонцом.
– Это точно. И узнал бы ты все гораздо раньше. Но я вот решил снять сливки с пограничных крепостей, так что, как видишь, выгода у меня все же на первом месте. Ну и тебя увидеть очень хотелось.
– Но это опять не самое главное?
– Да нет как такового самого главного. Так, все одно к одному. Но что-то мне подсказывает, что главное я нашел здесь. И кто бы сомневался: там, где ты, всегда что-нибудь происходит.
– И что же произошло в этот раз?
– В общем-то ничего, но, как мне кажется, это только пока. – Он выложил на стол плошку с солью, которую, оказывается, взял с собой. – Откуда это?
– Взяли у орков. У них всегда имеется с собой соль. А чего тут удивительного?
– А ты не знаешь, откуда она у них?
– Понятия не имею, – пожал плечами Андрей. – А какая разница?
– Ты спрашиваешь, какая разница? А ты не заметил, насколько она отличается от той соли, которую используем мы?
– Что за вопрос. Я, кажется, тебе уже говорил.
– Правильно. Нашу соль добывают во Франции, в горном руднике. Она несколько грязноватая и имеет горький привкус. А эта – чистая как слеза и просто соленая. Да за такую соль состоятельные люди не пожалеют денег, она в буквальном смысле пойдет на «ура» по весу серебра.
– Смеешься?
– Ничуть.
– Ну и что с того, что соль грязноватая. Растворить ее в воде, выпарить – вот и чистая соль.
– Самый умный?
– Ну уж не глупый.
– Сам-то пробовал так делать?
– Нет.
– Вот то-то и оно. Пробовали и по сей день пробуют, но только она почему-то получается еще грязнее, горчит еще больше. Почему – не спрашивай, сам не знаю.
А чего было спрашивать-то. Здесь происходили какие-то химические процессы, но какие – он понятия не имел, даже его феноменальная память не могла помочь в разгадке этой проблемы. Вопрос мог быть как в самом составе соли, так и в воде, при помощи которой пытались очистить соль. В общем, ему это было точно не по зубам.
– Так ты хочешь…
– Именно. Попробуй узнать, откуда у них эта соль, – и мы буквально озолотимся. Поверь, я знаю, о чем говорю.
– Да верю я тебе. Но откуда у них эта соль, понятия не имею.
Вдруг он вспомнил, как ездил в гости к другу на Волгу, и тот повез его показать достопримечательность, являющуюся объектом поклонения чуть не всей России. Правда, достопримечательность оказалась в двухстах километрах от Волгограда, но это их не остановило. Так вот этой достопримечательностью оказалось озеро Баскунчак в Астраханской области. Покупаться в этом озере и принять грязевые ванны съезжались со всех мест – и из Центральной России, и из Сибири, даже с Дальнего Востока, ну и из стран СНГ. Там же располагался Баскунчакский соляной комбинат. Помнится, хотя его так и не смогли затянуть купаться в это озеро, но впечатлений он получил массу. Так, например, выяснилось, что они забыли соль, но он на эту забывчивость только посмеялся: потерев очищенное яйцо о плечо своей жены, он прекрасно обошелся той солью, что выступила на ее коже.
– Я могу только предполагать. Дело в том, что в моем мире есть такое озеро, в котором вода настолько соленая, что, пробыв в ней совсем немного и обсохнув, ты сам покрываешься соляной коркой. Находится оно, кстати, в степи. Но это совсем не обязательно, есть и другие соляные озера. Как мне кажется, все дело в том, что вода озера просто растворяет соль, которая находится под ним, вот и все.
– А здесь про такие озера ты не слышал?
– Нет. Правда, из всех водоемов в степи пригодна для питья едва ли не треть, в остальных вода либо горькая, либо соленая.
– Соленая?
– Нет, здесь нечто другое. Если бы ты видел Баскунчак, это про него я говорил, то ни с чем его не спутаешь. Это просто жемчужина. Поверь, я бы обратил внимание.
– Но эта соль похожа на ту?
Андрей напряг свою память или, точнее, память вкусовых рецепторов – и согласно кивнул:
– Да, вкус очень похож.
– Найди это озеро.
– Да, может, это и не озеро вовсе. Может, они также добывают соль из земли.
– Хорошо. Найди эту соль. Проведи время в этой ссылке с пользой, а то твои прибыли резко сократились, – это будет хорошим подспорьем.
– Ты в своем уме? Ты вообще помнишь, где мы? Да даже если я и найду ее, то располагается она ничуть не ближе пятидесяти миль от границы, дальше наши патрули просто не заходят, а ближе ничего подобного не попадалось, иначе об этом уже знали бы другие.
– Нам не нужны другие.
– Эндрю, тебя, кажется, заносит.
– Но ведь это возможно?
– Возможно, но только если найти это озеро, а степь, образно выражаясь, бескрайняя, оно может оказаться и за двести миль, и за тысячу. Как отряд людей сумеет выжить в степи, кишащей орками?
В это время в дверь постучали, чему Андрей сильно удивился. Чего такого могло произойти, с чем Яков не смог справиться?
– Да.
– Сэр. Тут приказчик господина Белтона. – Яков, как всегда, был немногословен, но Андрей все прекрасно понял, судя по удовлетворенному кивку Эндрю: приказчик что-то принес и настаивал на том, чтобы его пропустили.
– Впусти.
Приказчик был не один, а в сопровождении двух слуг, тащивших тяжелый сундук. Едва втиснув его в тесную комнатушку, все трое быстро ретировались, оставив господ наедине.
– Вот, если можно так выразиться, основная причина моего нахождения здесь. Грэг едва душу из меня не вытряс, требуя, чтобы я это доставил тебе. Но я, честно признаться, не представляю, как ты с этим будешь разбираться.
