– Снова ты суешь свой хорошенький носик туда, куда не просят. – Влад неожиданно возник из темноты и подошел вплотную, прижимая меня к стене. В темноте можно было разглядеть лишь его лицо, оно казалось неестественно бледным. Я попыталась ускользнуть в сторону, он этого не позволил, прижавшись всем телом. За спиной – жесткая и холодная кирпичная кладка, а впереди – он, и не понятно, что пугает больше. Я с силой оттолкнула от себя парня, упершись ладонями ему в грудь. Влад перехватил мои запястья и поднял руки над головой, прижав их к жесткой стене. Можно было бы закричать, но крик застрял в горле, я, как завороженная, смотрела в темные глаза стоящего передо мной парня и понимала – он ничего плохого не сделает.
– Просто шла к себе в комнату, – пискнула я, справившись с волнением.
– Нет, ты искала здесь то, о чем я просил тебя забыть. Зачем?
– Просто стало интересно, – сглотнула я, не в силах отвести взгляд от его губ, находящихся слишком близко.
– Нет. Тебе совсем не интересно, – шептал он, склонившись к моему уху. Его голос завораживал и усыплял. – Ты ведь шла спать? – поинтересовался Влад, заметив утвердительный кивок, он наклонился ближе и осторожно поцеловал со словами: – А быть может, ты уже спишь? Спишь ведь? Такое просто не может происходить наяву, – он провел языком по моим губам, отпустил руки и, притянув, обнял за талию. Мне было так хорошо и спокойно, его губы сводили с ума и заставляли забыть обо всем на свете, я с радостью поверила в то, что все это сон. Ведь во сне нет места угрызениям совести.
Глава 8
Тайны сгущаются
Влад
Кабинет директора три года назад модернизировали. Чтобы придать достойный облик старой унылой комнате, специально пригласили дизайнеров. Благодаря их усилиям даже длинный стол из темного дерева сочетался с восседающим за ним Анатолием Григорьевичем Катуриным. И вообще весь интерьер был подобран так, чтобы специфическая внешность хозяина кабинета не смотрелась здесь чужеродно. Ломаные линии и металл со стеклом, присущие хайтеку, сочетались с роскошными элементами, взятыми из классицизма. Так, например, рядом с низким диванчиком из черной кожи стояла массивная напольная ваза с витыми ручками, привезенная из Каира одним благодарным родителем. Влад не любил этот кабинет, он и правда подходил директору лучше, чем любой другой, и поэтому отпугивал.
Сегодня Анатолий Григорьевич пребывал в благодушном настроении и не хмурился при взгляде на сидящего напротив сына. Влад вальяжно развалился на стуле и дремал. Его темная футболка помялась, а волосы растрепались сильнее, чем обычно. Сразу было видно – молодой человек провел бессонную ночь и не пытался это скрыть.
– Что скажешь о новеньких? – поинтересовался директор, открыв перед собой ноутбук. Казалось, собственный сын его интересовал гораздо меньше, чем виртуальный мир. Но Владу было все равно, он отозвался, даже не открывая глаз:
– Есть несколько примечательных экземпляров, но все они парни. А парни интересуют нас в меньшей степени.
– Не скажи. С прошлого года многое изменилось. Мы же вроде нашли ту, которую хотели.
Прежде чем сдержанно кивнуть, Влад немного подумал.
– Ты, как всегда, прав. К тому же основная масса новичков слабые и бесперспективные. В этот раз ваша хваленая компания по отбору дала сбой. Не знаю, что мы будем делать с ними следующей зимой.
– До следующей зимы долго. Я надеюсь, к тому времени многое перестанет иметь значение. Меня больше интересует конец года.
– Кстати, одна подающая надежду девушка среди новеньких есть, – осторожно начал Влад, внимательно всматриваясь в лицо отца и пытаясь предугадать его реакцию. – Алина Крылова.
– Ты смеешься? – фыркнул Анатолий Григорьевич. – Она же ушла еще до наступления полночи! И ее ты называешь «подающей надежды»?
– Ушла, – сдержанно кивнул Влад, не поддаваясь на провокационные усмешки отца. – Но у нее имелись на то причины, не относящиеся к …
– Причины не имеют значения, – покачал головой Анатолий Григорьевич и, подчеркивая серьезность разговора, захлопнул крышку ноутбука. – Ты же знаешь, Влад, вчера было первое испытание. Сильнейший не уходит вечером, он остается до утра. Для нас важны не только способности, не только природная предрасположенность, но и личностные качества. Нам нужен лидер. Тебе нужен лидер. К счастью, ты его нашел, так ведь?
– Да, отец, – сжав зубы, кивнул Влад и опустил глаза в пол. Так было всегда. Его мнение ни для кого не имело значения. Он всегда оставался лишь средством достижения чьих-либо целей. Иногда подобное положение дел расстраивало, но чаще всего Влад принимал его как должное. Он – оружие в руках сильнейших. Это его карма.
– Вот и замечательно, – Анатолий Григорьевич сделал попытку улыбнуться ласково, но вместо этого лицо исказила гримаса. – Вероника сильная девочка, она подходит тебе лучше, чем кто-либо. И я делаю на нее ставку.
– А ты не торопишься, отец? – задал Влад давно интересующий его вопрос, предполагая, каким будет ответ.
– Не думаю. Я ждал слишком долго. А что, возникли какие-то проблемы?
– Нет. Никаких проблем. Просто уточняю, излишняя спешка может привести к провалу. Но тебе лучше знать.
Влад давным-давно научился не спорить, привыкнув, что это бессмысленно. По крайней мере, с отцом, который прислушивался к единственному человеку на свете – себе. Правда, стоило отдать ему должное, практически всегда он оказывался прав.
– Нет, Влад, лучше знать тебе! От меня в нашем деле зависит крайне мало. Смотри, не подведи меня, – прищурился Анатолий Григорьевич и недвусмысленно погрозил пальцем. Его и без того суровый взгляд стал по-настоящему злым и не предвещал ничего хорошего. – И та, новенькая, Алина, она не та, которая нам нужна. Поверь моему опыту.
– Ты неправильно меня понял, – впервые за время разговора Влад открыто улыбнулся. Сейчас он был похож на обычного озорного старшекурсника. – Я просто отметил очевидное. Алина мне показалась самой перспективной. Вот и все. Ничего личного. Ты спросил про новеньких, я ответил. Кстати, обе ее соседки по комнате вряд ли смогут завершить обучение. Особенно Маша, – молодой человек талантливо увел разговор от основного предмета, переведя его в безопасное русло.
– По поводу Марии я все понял давно, – убедившись, что сын согласился с его доводами, Анатолий Григорьевич снова пришел в хорошее расположение духа. – Признаться, надеялся, что она не вернется. Но эта девушка слишком упорна и усердна. Ей не понять всех тонкостей. В нашем деле слишком многое зависит от врожденного потенциала. Не все, конечно, но, впрочем, если его нет, ничего не выйдет.
