Входит Платонов.
ЯВЛЕНИЕ III
Саша и Платонов.
Платонов (входя). Назло тебе: правой! правой! Впрочем, милая моя, ни правой, ни левой! У пьяного нет ни права, ни лева; у него есть вперед, назад, вкось и вниз...
Саша. Пожалуйте сюда, пьяненький, садитесь сюда! Вот я вам покажу, как шагать вкось да вниз! Садитесь! (Бросается Платонову на шею.)
Платонов. Сядем... (Садится.) Ты чего же это не спишь, инфузория?
Саша. Не хочется... (Садится рядом.) Поздно же тебя отпустили!
Платонов. Да, поздно... Пассажирский уж прошел?
Саша. Нет еще. Товарка с час тому назад прошла.
Платонов. Значит, нет еще двух часов. Ты давно оттуда?
Саша. Я в десять часов была уже дома... Пришла, и Колька ревет на чем свет стоит... Я ушла не простившись, пусть извинят... Танцы после меня были?
Платонов. И танцы были, и ужин был, и скандалы были... Между прочим... знаешь? При тебе это случилось? С Глагольевым стариком удар случился!
Саша. Что ты?!
Платонов. Да... Твой братец кровь пускал и вечную память пел...
Саша. Отчего же это? Что с ним? Он кажется здоровый такой на вид...
Платонов. Легенький удар... Легенький к его счастью и к несчастью его осленка, которого он по глупости величает сыном... Домой отвезли... Ни один вечер без скандала не обходится! Такова наша судьба, знать!
Саша. Воображаю, как перепугались Анна Петровна и Софья Егоровна! А какая славная Софья Егоровна! Я таких хорошеньких дамочек редко вижу... Что-то в ней такое особенное...
Пауза.
Платонов. Ох! Глупо, мерзко...
Саша. Что?
Платонов. Что я наделал?! (Закрывает руками лицо.) Стыдно!
Саша. Что ты наделал?
Платонов. Что наделал? Ничего хорошего! Когда я делал то, чего впоследствии не стыдился?
Саша (в сторону). Пьян, бедненький! (Ему.) Пойдем спать!
Платонов. Гадок был, как никогда! Уважай себя после этого! Нет более несчастья, как быть лишенным собственного уважения! Боже мой! Нет ничего во мне такого, за что можно было бы ухватиться, нет ничего такого, за что можно было бы уважать и любить!
Пауза.
Ты вот любишь... Не понимаю! Нашла, значит, во мне что-то такое, что можно любить? Любишь?
Саша. Что за вопрос! Может ли быть, чтоб я тебя не любила?
Платонов. Знаю, но назови мне то хорошее, за что ты меня так любишь! Укажи мне то хорошее, что ты любишь во мне!
Саша. Гм... За что я тебя люблю? Какой же ты сегодня чудак, Миша! Как же мне не любить тебя, если ты мне муж?
Платонов. Только и любишь за то, что я тебе муж?
Саша. Я тебя не понимаю.
Платонов. Не понимаешь? (Смеется.) Ах ты, моя дурочка набитая! Зачем ты не муха? Между мухами с своим умом ты была бы самой умной мухой! (Целует ее в лоб.) Что было бы с тобой, если бы ты понимала меня, если бы у тебя не было твоего хорошего неведения? Была бы ты так женски счастлива, если бы умела постигать сноси нетронутой головкой, что у меня нет ничего того, что можно любить? Не понимай, мое сокровище, не ведай, если хочешь любить меня! (Целует ее руку.) Самочка моя! И я счастлив по милости твоего неведения! У меня, как у людей, семья есть... Есть семья...
Саша (смеется). Чудак!
Платонов. Сокровище ты мое! Маленькая, глупенькая бабеночка! Не женой тебя иметь, а на столе под стеклом тебя держать нужно! И как это мы ухитрились с тобой Николку породить на свет божий? Не Николок рождать, а солдатиков из теста лепить тебе впору, половина ты моя!
Саша. Глупости ты говоришь, Миша!
Платонов. Сохрани тебя бог понимать! Не понимай! Да будет земля на китах, а киты на вилах! Где мы брали бы себе постоянных жен, если бы вас не было, Саши? (Хочет ее поцеловать.)
Саша (не дается). Пошел вон! (Сердито.) Зачем же ты женился на мне, если я так глупа? Ну и брал бы себе умную! Я не неволила!
Платонов (хохочет). А вы и сердиться умеете? Ах, черт возьми! Да это целое открытие из области... Из какой области? Целое открытие, душа моя! Так ты умеешь и сердиться? Ты не шутишь?
Саша (встает). Иди-ка, брат, спать! Если бы не пил, не делал бы открытий! Пьяница! А еще тоже учитель! Ты не учитель, а свинтус! Ступай спать! (Бьет его по спине и уходит в школу.)
ЯВЛЕНИЕ IV
Платонов (один).
Платонов. В самом деле я пьян? Не может быть, я пил мало... В голове, впрочем, не совсем нормально...
Пауза.
А когда с Софьей говорил, был я... пьян? (Думает.) Нет, не был! Не был, к несчастью, святые угодники! Не был! Проклятая трезвость моя! (Вскакивает.) В чем провинился предо мной ее несчастный муж? За что я запачкал его перед ней такою грязью? Не прощай мне этого, моя совесть! Я разболтался пред ней, как мальчишка, рисовался, театральничал, хвастался... (Дразнит себя.) "Зачем вы не вышли за труженика, за страдальца?" А для чего бы она сдалась труженику, страдальцу? Зачем же ты, безумец, говорил то, чему не верил? Ах!.. Она поверила... Она выслушала бредни глупца и опустила глазки! Раскисла, несчастная, разнежилась... Как это все глупо, как это все мерзко, нелепо! Опротивело все... (Смеется.) Самодур! Осмеяли купцов самодуров, осмеяли насквозь... Был и смех сквозь слезы и слезы сквозь смех... Кто же меня осмеет? Когда? Смешно! Взяток не берет, не ворует, жены не бьет, мыслит порядочно, а... негодяй! Смешной негодяй! Необыкновенный негодяй!..
Пауза.
Надо ехать... Буду у инспектора просить другого места... Сегодня же напишу в город...
Входит Венгерович 2.
ЯВЛЕНИЕ V
Платонов и Венгерович 2.
Венгерович 2 (входя). Гм... Школа, в которой вечно спит тот недоделанный мудрец... Спит он теперь по обыкновению или же бранится по обыкновению? (Увидев Платонова.) Вот он, пустой и звонкий... Не спит и не бранится... Не в нормальном положении... (Ему.) Не спите еще?
Платонов. Как видите! Чего же вы остановились? Позвольте вам пожелать спокойной ночи!
Венгерович 2. Сейчас уйду. Вы предаетесь уединению? (Оглядывается.) Чувствуете себя царем природы? В этакую прелестную ночь...
Платонов. Вы домой идите?
Венгерович 2. Да... Отец уехал, и я принужден идти пешком. Наслаждаетесь? А ведь как приятно - не правда ли? - выпить шампанского и под куражем обозревать самого себя! Можно сесть возле вас?
Платонов. Можете.
Венгерович 2. Благодарю. (Садится.) Я люблю за все благодарить. Как сладко сидеть здесь, вот на этих ступенях, и чувствовать себя полным хозяином! Где ваша подруга, Платонов? Ведь к этому шуму, к этому шепоту природы, пению и трещанию кузнечиков недостает только любовного лепета, чтобы все это обратилось в рай! К этому кокетливому, робкому ветерку недостает только горячего дыхания милой, чтобы ваши щеки пылали от счастья! К шепоту матери-природы недостает слов любви... Женщину!!. Вы смотрите на меня с изумлением... Ха-ха! Я заговорил не своим языком? Да, это не мой язык... Отрезвившись, я не раз покраснею за этот язык... Впрочем, почему же мне и не поболтать поэтически? Гм... Кто мне воспретит?
Платонов. Никто.
Венгерович 2. Или, может быть, этот язык богов не соответствует моему положению, моей фигуре? У меня лицо не поэтическое?
Платонов. Не поэтическое...
Венгерович 2. Не поэтическое... Гм... Очень рад. У всех евреев физиономии не поэтические. Подшутила природа, не дела нам, евреям, поэтических физиономий! У нас судят обыкновенно по физиономии и на основании того, что мы имеем известные физиономии, отрицают в нас всякое поэтическое чувство... Говорят что у евреев нет поэтов.
Платонов. Кто говорит?
Венгерович 2. Все говорят... А какая ведь это подлая клевета!
Платонов. Полно придираться! Кто это говорит?
Венгерович 2. Все говорят, а между тем сколько у нас настоящих поэтов, не Пушкиных, не Лермонтовых, а настоящих! Ауэрбах, Гейне, Гете...
Платонов. Гете немец.
Венгерович 2. Еврей!
Платонов. Немец!
Венгерович 2. Еврей! Знаю, что говорю!
Платонов. И я знаю, что говорю, но пусть будет по-вашему! Полуученого еврея трудно переспорить.
Венгерович 2. Очень трудно...
Пауза.
Да хоть бы и не было поэтов! Велика важность! Есть поэты - хорошо, нет их - еще лучше! Поэт, как человек чувства, в большинстве случаев дармоед, эгоист... Гете, как поэт, дал ли хоть одному немецкому пролетарию кусок хлеба?
Платонов. Старо! Полно, юноша! Он не взял куска хлеба у немецкого пролетария! Это важно... Потом, лучше быть поэтом, чем ничем! В миллиард раз лучше. Впрочем, давайте замолчим... Оставьте вы в покое кусок хлеба, о котором вы не имеете ни малейшего понятия, и поэтов, которых не понимает ваша высушенная душа, и меня, которому вы не даете покоя!
Венгерович 2. Не стану, не стану шевелить вашего великого сердца, шипучий человек!.. Не стану втягивать с вас теплого одеяла... Спите себе!
Пауза.
Посмотрите-ка на небо! Да... Здесь хорошо, покойно, здесь одни только деревья... Нет этих сытых, довольных физиономий... Да... Деревья шепчут не для меня... И луна не смотрит на меня так приветливо, как на этого Платонова... Она старается смотреть холодно... Ты, мол, не наш... Ступай отсюда, из этого рая, в свою жидовскую лавочку... Впрочем, чепуха... Я заболтался... довольно!..
