Рейтинговые книги
Читем онлайн По ту сторону Ла-Манша - Джулиан Барнс

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+

Закладка:

Сделать
1 ... 13 14 15 16 17 18 19 20 21 ... 40

Она же вместо этого берет от Лиллера резко на юг и по D 341 подъезжает к Аррасу. Оттуда, как бы с вершины узкого островерхого треугольника, в южных оконечностях которого находятся Альбер и Перонн, она пускается в свой неизменный торжественный объезд лесов и полей, где десятилетия назад английская армия перешла в контрнаступление, чтобы облегчить тяжкое положение французов под Верденом. Во всяком случае, с этого все началось. Теперь-то историки наверняка толкуют события иначе, на то они и историки; но ей ведь уже не нужно ни приводить убедительные доводы, ни отстаивать определенную позицию. Она дорожит тем, что запало ей в душу еще в ту пору: некий стратегический план, твердая вера в отвагу бойцов и боль за павших.

Тогда, в первое время, ей помогала причастность к общему горю: в утренней, похожей на газовое облако мгле, которую не могло рассеять чахлое ноябрьское солнце, вокруг были жены, матери, товарищи, множество высоких армейских чинов и горнист. Потом она стала поминать Сэма иначе: это превратилось в работу, в определенный ритуал; на смену мукам и славе пришло понимание отчаянной бессмысленности не только его гибели, но и ее поклонения его памяти. В этот период она жаждала одиночества, чтобы эгоистически сладострастно предаваться горю: Сэм — ее утрата, только ее, это скорбь, недоступная для других. Нимало не стыдясь, она так прямо и говорила. Но теперь, спустя полвека, эти чувства вошли в ее плоть и кровь. Горе стало посохом, необходимой опорой; она и помыслить не может передвигаться без него.

Обойдя Эрбекур и Девоншир, Тисл-Дамп и Катерпиллер-Вэлли, она с неизменно тяжелым сердцем направляется к огромному краснокирпичному мемориалу в Тьепвале. Да, триумфальная арка, но в честь какого триумфа? — размышляет она; что это, торжество над смертью или торжество смерти? «Здесь поименно перечислены офицеры и рядовые Британской армии, павшие в боях на Сомме в июле 1915 — феврале 1918; по прихоти военной судьбы они в отличие от товарищей по оружию не были опознаны и похоронены с почетом». Высоты Тьепваля, Позьерский лес, Альбер, Морваль, Женши, Гиймон, Анкр, возвышенности под Анкром, Хай-Вуд, Дельвильский лес, Бапом, кряж Базантена, Миромон, высоты Транслуа, Флер-Курслет. Одна битва за другой, каждая удостоена своего лаврового венка из камня, своей части стены; имена, имена, имена. «Пропавшие без вести на Сомме» — узаконенные настенные росписи смерти. Этот монумент, созданный по проекту сэра Эдвина Лученса,[64] всегда вызывает в ней тягостное чувство. Невыносимо даже думать о тех, кого разорвало снарядами на неопознаваемые клочки, поглотило раскисшей грязью; вот только что они были здесь, целые и невредимые, каждый при полевом ранце и гетрах, кисете и пайке, каждый полон своих воспоминаний и надежд, своего прошлого и будущего, — а в следующий миг только лоскуток ткани защитного цвета или осколок берцовой кости подтверждает, что они и впрямь жили на свете. Бывало и еще хуже: сначала владельцев некоторых имен, опознав, хоронили с почестями, каждого на отдельном месте, под именной плитой, но в очередном сражении артиллерия по небрежности вдребезги разносила временный погост, во второй раз уничтожая их, уже окончательно. Тем не менее все эти клочья плоти и защитной ткани — и от недавно убитых, и от полностью разложившихся тел — свозились сюда и с полным снаряжением, под безупречно ровными шеренгами надгробных камней зачислялись навечно во вновь сформированную часть пропавших без вести. В том, как они исчезали, и в том, как их возвращают из небытия, есть что-то для нее непереносимое: ей чудится, что армия, с такой легкостью их отбросившая, теперь решила не менее торжественно ими снова завладеть. Может быть, на самом деле все обстоит и не совсем так. Но она и не считает, что разбирается в военных делах. Она считает, что разбирается только в делах скорби.

Из-за своего настороженного отношения к Тьепвалю она всегда пробегает списки критическим взглядом корректора. И заметила, например, что в отличие от английского варианта во французском переводе приведено точное число пропавших без вести. 73 367. Еще и по этой причине ей не нравится тут бывать и, стоя под аркой, смотреть вниз на маленькое англо-французское кладбище (слева кресты французов, справа — плиты британцев), ей хочется отвести глаза, на которые от ветра наворачиваются слезы. 73 367. За определенной гранью цифры уже не воспринимаются, производя обратный эффект: чем больше погибших, тем, соответственно, слабее боль. 73 367; даже она, знающая толк в горе, вообразить такое множество не способна.

Возможно, британцы сознавали, что количество пропавших без вести будет год от года расти, что окончательное число непременно окажется неточным; возможно, исполненный не стыда, а здравого смысла поэтический порыв побудил их не указывать цифру. И они были правы: цифры действительно менялись. В 1932 году принц Уэльский открыл арку, на ее стенах выбили имена всех пропавших без вести; и однако то здесь, то там, совсем не в надлежащих местах, появлялись имена солдат, с опозданием извлеченные из небытия и внесенные в список под грифом «Дополнение». Она знала эти имена наизусть: Доддс Т., полк нортумберлендских стрелков; Малколм Г.У., Камеронский полк; Леннокс Ф.Дж., полк ирландских королевских стрелков; Ловелл Ф.И.Г., Уорикширский королевский полк; Орр Р., Шотландские королевские стрелки; Форбс Р., Камеронские горцы; Роберте Дж., Миддлсексский полк; Моксам А, Уилтширский полк; Хамфрис Ф.Дж., Миддлсексский полк; Хьюз Г.У., Вустерширский полк; Бейтман У.Т., Нортхемптонширский полк; Тарлинг И., Камеронский полк; Ричарде У., Королевская полевая артиллерия; Роллинз С., Восточно-Ланкаширский полк; Берн Л., полк Ирландских королевских стрелков; Гейл И.О., Восточно-Йоркширский полк; Уолтере Дж., Королевские стрелки; Аргар Д., Королевская полевая артиллерия. Заря не взойдет, и ночь не падет…

Роллинс С. ей кажется ближе других, ведь он был из Восточного Ланкашира; она всякий раз улыбается, глядя на инициалы, которые достались бедному рядовому Ловеллу; но более всего возбуждает ее любопытство Малколм Г.У. — полностью там значится: «Малколм Г.У., Камеронский полк (Шотл. Стрл.); служил под именем Уилсон Г.». То есть одновременно и дополнение, и исправление. Впервые заметив это, она с удовольствием рисовала в воображении историю Малколма Г.У. Быть может, он был допризывного возраста? Или назвался чужим именем, чтобы удрать из дома, сбежать от какой-нибудь девчонки? Или его разыскивали как преступника, вроде тех парней, что вступают во французский Иностранный легион? Она в общем-то и не ищет ответа, ей просто нравится предаваться фантазиям об этом человеке, которого сначала лишили собственного имени, а потом и жизни. Это нагромождение утрат словно бы возвеличивало его; на время он, безликий, иконоподобный, грозил стать вровень с Сэмом и Денисом как олицетворение той войны. Годы спустя она отринула эту фантазию. Никакой тайны на самом деле нет. Рядовой Г.У. Малколм легко превращается в Г. Уилсона. В действительности он был, конечно же, Г. Уилсоном Малколмом, но когда пошел в армию добровольцем, писарь, перепутав, записал его имя в графе «фамилия», и уже нельзя было ничего изменить. Это не лишено смысла: человек есть всего лишь канцелярская ошибка, которую исправляет смерть.

Ей никогда не нравилась надпись на главной арке:

AUX ARMEES

FRANCAISE ЕТ

BRITANNIQUE

L'EMPIRE

BRITANNIQUE

RECON-

NAISSANT[65]

Каждая строчка отцентрована, и это хорошо, однако под надписью оставили слишком много пустого места. В гранках она пометила бы такое значком #.[66] И с каждым годом ее все больше раздражал перенос в слове reconnaissant. На этот счет существуют две разные научные школы, и она много лет спорила со своими начальниками, доказывая, что разрывать слово на двойной согласной нелепо. Слово можно прервать там, где оно уже разделено надвое. Только посмотрите, что натворил этот простофиля от армии, архитектуры или скульптуры! Разбил по глупости слово так, что получилось отдельное слово naissant.[67] Но ведь naissant ничего общего с reconnaissant не имеет, ну ничегошеньки; а главное, из-за этого ляпсуса на монументе смерти возникло понятие рождения. Много лет назад она обращалась в Комиссию по захоронению павших, ее заверили, что все сделано как полагается. Только ей пусть они этого не рассказывают!

Не радовало ее и слово «НАВЕЧНО». «Да пребудут их имена с нами навечно» — так было написано и здесь, в Тьепвале, и в Кабаре-Руж, и в Катерпиллер-Вэлли, и на воинских могилах общинного кладбища в Комбле, и на всех других мемориалах. Конечно, это написание верное, по крайней мере общепринятое; но в глубине души ей хотелось бы видеть не одно, а два слова: НА ВЕЧНО. Так, пожалуй, звучало бы весомее, будто на каждом слове мерно ударяет колокол. Во всяком случае, она была решительно не согласна со Словарем в толковании слова «навечно»: «навсегда, во все времена, постоянно, непрерывно». Да, в расхожей кладбищенской формуле оно, вероятно, означает именно это. Но она отдает предпочтение первому значению: «на все грядущие века». Их имена да будут жить во всех грядущих веках. Заря не взойдет, и ночь не падет без мысли о тебе. Вот что означает эта надпись. Однако в Словаре первое значение дается с пометой «уст., кр. арх.» Устаревшее, кроме намеренно архаичного употребления. Нет же, нет, вовсе нет. И нельзя согласиться с тем, что пример последнего употребления в этом значении относится к 1854 году. Она охотно обсудила бы эти тонкости с мистером Ротуэллом или на крайний случай пометила бы данное значение в гранках; но в новом издании эту статью перерабатывать не стали, и вообще буква «Н» прошла мимо нее, лишив ее возможности внести правку.

1 ... 13 14 15 16 17 18 19 20 21 ... 40
На этой странице вы можете бесплатно читать книгу По ту сторону Ла-Манша - Джулиан Барнс бесплатно.
Похожие на По ту сторону Ла-Манша - Джулиан Барнс книги

Оставить комментарий