одно мгновение разорвать вас на куски, будут вести себя так отвратительно и ужасно шумно. Слава богу, что пока еще никто не блеснул своими клыками. Сегодня мне уже хватило.
– Кто они? – спрашиваю я своего собеседника.
– Постояльцы.
Он чистит бокалы, пока говорит со мной. На самом деле это идиотским прием барменов, пытающихся не напрягать клиентов, стоя рядом, пока им нечего делать. Мне бы очень хотелось, чтобы он поставил этот уже чистый бокал на место. Но бармен не похож на того, кто любит сидеть спокойно.
– Понятно, что они Вампиры, – произношу я. – Но какого они вида? Вампиры, которые «с тоской смотрят в окно твоей спальни» или вампиры, как в «30 дней ночи»[13] Джоша Хартнетта, высасывают тебя всего целиком?
Он смотрит на меня, совершенно не понимая ни одну из моих отсылок на фильмы. Не моя вина, что у меня не заканчивается подписка на «Нетфликс».
– Они деловые партнеры братьев Волковых, – отвечает бармен. «Богатый» вид. «Подлый» вид. Что-то вроде «не смотри нам в глаза».
Киваю на бутылку водки, и он наливает мне еще рюмку. Моя работа превращается в ту, что сложно выполнить, будучи трезвой.
Вампиры начинают что-то напевать, и я вопросительно смотрю на бармена.
– Время еды, – поясняет он, взглянув на часы. – Как только ночь танцовщиц заканчивается, клиентам разрешается поесть.
Мой взгляд падает на открывающуюся дверь клуба. Входит огромный вышибала-Перевертыш. За ним следуют четыре девушки, которых я уже видела на танцполе. Они одеты в одинаковые обтягивающие белые платья.
– Но они же Перевертыши, – произношу я. – Разве Вампиры предпочитают не человеческую кровь?
Бармен выглядит смущенным.
– Перевертыши обычно не подпускают к себе Вампиров. Мы можем за себя постоять. – Его лицо искажается от отвращения, и я не виню его за то, что он испытывает к подобному соглашению. – Но кровь Перевертышей – деликатес, а Константин гарантирует клиентам самую чистую кровь в городе.
Самую чистую кровь в городе? Что за пуристская брехня?
Я съеживаюсь. Все в моем теле напрягается при виде девушек, похожих на ягнят, которых ведут на убой, приближающихся к Вампирам.
– Остынь, – говорит мне бармен. – Они делают это по собственной воле. Так им платят намного больше, чем обычно.
Я и забыла, что обезьяны хорошо умеют улавливать эмоции.
– Как Константин поддерживает чистоту крови? – спрашиваю его. – И какое это имеет значение для Вампиров, если кровь все равно не грязная? Им что, нужна органически чистая кровь?
– Босс держит этих девушек на строгой диете, регулярно проверяет их на наркотики и следит за тем, чтобы они в целом были здоровы.
Я бы не назвала медовый торт и пирожки частью строгой сбалансированной диеты.
– Вампирам нравится вкус, – продолжает бармен. – Для них это гарантия того, что они не наткнутся на кровь наркомана или Ведьмы.
Нервно сглатываю.
– Ты же знаешь, что я чую твой запах? – произносит он.
Черт, это похоже на проклятье пахнуть всю оставшуюся жизнь как скунс.
В ответ пожимаю плечами.
– Да, знаю.
Вампиры становятся громче, голоднее. При виде их клыков меня охватывает ужас, как и раньше. В животе все сжимается. На мгновение мы с обезьяной замолкаем и смотрим на то, как красивые женщины соблазнительно улыбаются вопящим Вампирам, словно собираются пройтись с табличками по боксерскому рингу.
– Почему их платья белые? Они все девственницы?
Обезьянка пыхтит от смеха, но вряд ли ему смешно.
– Константин называет их своими Кровавыми кроликами. Белая ткань помогает усилить чувственное восприятие клиентов.
Значит, Константин что-то вроде долбанутого Вампира-сомелье?
– Они их осушают? – спрашиваю я, вспоминая о своем расследовании для «Хроники».
Бармен отрицательно мотает головой.
– Все совсем не так. Константин охраняет девочек. Здесь действуют строгие правила.
Похожий на медведя вышибала открывает дверь рядом со сценой. Сколько в этой церкви тайных ходов? Три Вампира встают и следуют за Перевертышами, скрываясь с ними в дверном проеме. Я хочу пойти за ними. Мне нужно посмотреть, что они задумали.
Но не могу, не в мою первую ночь.
Бармен-обезьяна смотрит на меня, приподняв брови.
– Поверь мне, ты не захочешь посещать комнату Кровавого кролика, – произносит он.
– Почему нет? – раздается спокойный голос позади меня.
Я разворачиваюсь и оказываюсь нос к носу с Константином.
– Ничего, босс. Прошу прощения, – бормочет бармен.
– Мо, ты свободен, – протягивает Вампир.
Перевертыш отставляет бокал, который он полировал в течение десяти минут, и, шаркая, уходит.
– Кстати, моё имя Брэнди! – кричу я ему вслед.
– О, вот как, – Константин слегка приподнимает уголки губ, будто это наша с ним шутка. Он оглядывает меня с ног до головы, улыбаясь тому, что я надела выбранное им платье.
– Думаю, тебе понравится комната Кровавого кролика, Саския, – тихо добавляет он. Его слова звучат как угроза.
– Где вы с Луккой были всю ночь?
Мой вопрос остается безответным.
– В мой кабинет, – произносит он и уходит, не давая мне ответить. Мне остается лишь поспешить за ним, как прилежной Ведьмочке-шпионке, каковой я и являюсь.
– Присядь, – говорит Константин, указывая на кресло.
Сажусь, одергиваю свое платье, которое поднимается так высоко по бедрам, что создается ощущение, будто я его кадрю. Константин, похоже, этого не замечает. Оглядываюсь в ожидании Лукки, но его все нет. От этого мне должно быть спокойнее, так как не придется бороться сразу с двумя братьями.
– Что ты узнала за сегодня? – спрашивает Константин, перебирая бумаги на столе и не глядя на меня. Очевидно, нападение, случившееся ранее, теперь забыто, хоть мне и любопытно, что случилось с тем Вампиром, после того как ему сломали шею.
Откашливаюсь.
Что узнала? Этот клуб полон Сверхов, и, кроме как о Вампирах-жуликах, которые довольствуются бесплатными развлечениями, и об их смутном представлении о времени ужина, мне сказать нечего.
– Те Кровавые кролики…
Он резко поднимает голову.
– Это тебя не касается.
В следующую секунду Константин уже стоит возле меня, а легкий ветерок от его сверхъестественной скорости сносит бумаги со стола на пол.
– Я нанял тебя слушать и докладывать, – произносит он, упираясь руками об оба подлокотника и приближаясь ко мне. – А не высказывать свое мнение насчет моего бизнеса. Так что ты услышала?
Делаю глубокий вдох, пытаясь набрать хоть немного воздуха в свои легкие.
– Мне ничего не удалось узнать, – отвечаю ему, заикаясь. – Я слушала, разговаривала с несколькими группами клиентов, убирала бокалы. Никто не говорил ни о тебе, ни о твоем брате.
Он тихо выдыхает и проводит рукой по волосам, зачесывая их назад.
– Вероятно, тебе стоит знать, что в последнее время в моей компании… произошло несколько… смертей. На моих стройплощадках были найдены тела, обескровленные. Мне это не нравится.
