— Ну вот, дом чуть дальше по этой улице, — сказала тетя Меа. — Брайана нет, закупает продукты. Мы с Ули пойдем в небольшую лавку за сладостями, чтобы дать вам время познакомиться заново.
Пока Элена краснела, тетушка подмигнула Кайлару. Вдруг ее лицо помрачнело.
— Что такое?
Кайлар глянул в сторону дома. В воздух поднимались струйки дыма, быстро превращаясь в клубы.
Он побежал к дому тетушки Меа вместе с толпой — пожар в городе так опасен, что все хватали ведра и бежали на помощь. Пока добирались, пламя уже охватило всю конюшню. Что-то спасать было слишком поздно. Люди поливали водой близлежащие здания, а Кайлар молча держал за руки Элену и Ули.
Конюшня сгорела дотла. Две лошади и тетушкина старая кляча превратились в вонючие холмики обгорелого мяса. Мало что осталось и от фургона. Поджигатель нашел сундучок с золотом. Богатство и судьба дымом улетели в небо.
Остался только длинный тонкий ящик, привязанный к оси фургона. Замок был нетронут. Кайлар открыл ящик. В нем лежали серые одежды мокрушника и меч Возмездия — целехонек, даже дымом не пропах. Меч явно насмехался над бессилием Кайлара.
11
— Плохие новости, ваше святейшество, — доложил Неф Дада, войдя в покои короля-бога.
К кровати была привязана девушка знатного рода, Магдалина Дрейк. Сквозь кляп во рту доносились всхлипы. Оба — и она, и король-бог — пока были одеты.
Гэрот сидел на постели рядом с девушкой и гладил ножом ее голые икры.
— Что такое?
— Один из наших шпионов в Часовне, Джесси альʼГвайдин, мертва. Последний раз ее видели в деревне Торрас-Бенд.
— Ее что, убил Темный Охотник?
— Полагаю, да. Наш человек сказал, что Джесси собиралась его изучать, — ответил Неф.
— То есть она пошла в лес и не вернулась.
— Да, ваше святейшество, — подтвердил Неф.
Он потер сутулую спину — чтобы напомнить королю-богу не только о своих годах, но и о тяготах службы Гэроту.
Король-бог яростно ударил ножом в матрац между ног Магдалины, так высоко, что Нефу показалось — в девушку. Она пронзительно завизжала и дернулась, пытаясь увернуться. Гэрот небрежно рассек матрац дальше к ступням, прорезая платье до подола и взметая в воздух перья.
Внезапно он успокоился. Оставил нож, снова запахнул разрезанное платье и нежно положил руку на голое бедро девушки. Та непроизвольно вздрогнула.
— Нет слов, как трудно посылать шпионов в Часовню. Ну почему, Неф, они настойчиво бросают жизни на ветер?
— По той же причине, по которой сначала идут к нам, ваше святейшество: из-за честолюбия.
Гэрот устало глянул на вюрдмайстера.
— Это риторический вопрос.
— Но есть и хорошая новость, — добавил Неф и слегка выпрямился, забывая о спине. — Мы взяли в плен ладешского барда по имени Аристархос. Полагаю, вам захочется допросить его лично.
— Почему?
— Потому что я его смотрел. И то, что видел он, удивительно.
Гэрот сузил глаза.
— Выкладывай.
— Он убежден, что видел носителя ка'кари. Черного ка'кари.
— Хватит на меня смотреть! — рявкнул Стефан, бывший любовник Ви, толстый торговец одеждой. Он клялся, что может ей сказать, кто шинга.
Ви лежала под ним и двигалась с ловкостью атлета и опытом куртизанки, обученной самой Мамочкой К. Однако ее глаза были совершенно бесстрастны. Она не притворялась, что получает удовольствие, отчего у Стефана возникали проблемы. Как и большинство мужчин, он больше болтал, чем занимался делом.
Стефан отвалился от Ви, резкий запах пота пробивался сквозь аромат благовоний. Ви, не удержавшись, снисходительно улыбнулась.
— Я-то думала, покажешь, на что способен.
Стефан вспыхнул.
Интересно, подумалось Ви, почему она над ним издевается? Ведь не лучше и не хуже других мужчин. Надо ведь выяснить, что он хотел сказать. Дразнить не стоит, это лишь затянет дело.
— Распусти волосы, — сказал он.
— Забудь о волосах.
О Нисос. Почему они не дают им покоя? Ви перевернулась и покачала бедрами, увлекая его талантом. Дальше Стефан обо всем забыл.
Учитель, Хью Висельник, привел ее к Мамочке К., когда Ви исполнилось пятнадцать. Куртизанка, понаблюдав, как мокрушник совокупляется с ученицей, заметила:
— Да ты, похоже, детка, ничего не чувствуешь. Это так?
Соврать Мамочке К.? Немыслимо. Ви призналась: да, ее секс был совершенно лишен чувств.
— Что ж, — сказала Мамочка К. — Лучше уже не станешь, но нам подвластно все преодолеть. Магия секса — старейшая из магий. С твоими сиськами и талантом я еще успею слепить из тебя нечто пикантное.
И сейчас Ви применяла свои навыки, шепотом проклиная женоподобного идиота. Слова и цель не совпадали — ей, как и всем женщинам с талантом, чтобы его использовать, надо было говорить. Неважно что.
Стефан застонал, как животное, и кончил почти мгновенно. Пока он лежал в прострации, Ви в отместку насухо вытерлась его изящным плащом и села на постели, скрестив ноги, — под броней наготы.
— Рассказывай, толстяк, — бросила она, глядя на его бледные жировые складки с таким отвращением, что Стефан, устыдившись, отвернулся.
— Ей-богу, неужели ты должна…
— Рассказывай.
Стефан прикрыл глаза.
— Обычно он принимал связных, которые приходили в мой дом. Иногда я подслушивал обрывки фраз, но он всегда был крайне осторожен. Сжег несколько полученных им писем, для разговора со связными всегда выходил из дома. Однако в ночь вторже… освобождения вызвал связного и написал записку. Сейчас.
Прежде чем пойти к столу, Стефан завернулся в плащ. Он достал листок кьюрской рисовой бумаги и протянул его Ви. Листок был чистым.
— Поднеси к свету, — сказал он.
Ви приблизила бумагу к фонарю и рассмотрела слабые отпечатки.
«Спаси, если сумеешь, Логана Джайра, — гласил аккуратный мелкий почерк, — а также девочку и женщину со шрамами. Вознагражу тебя так, что и не снилось».
Вместо имени стояли два символа. Глаз с тяжелым веком, очерчивающий звезду, нарисовали, не отрывая пера от бумаги.
Рядом — звезда с девятью лучами. Первый — символ Са'каге, второй — шинги. Вместе они означали, что в распоряжении получателя — все ресурсы Са'каге.
— Написав записку, он ушел, — продолжил Стефан, — и больше не возвращался. Я сказал, что люблю его, а он даже не удостоил меня взглядом.
— Имя, толстяк. Назови его имя.
— Джарл, — ответил он. — Да простят меня боги… шинга — Джарл.
В полутьме одного из беднейших домов-укрытий, с тараканами и крысами — как и повсюду в Крольчатнике, — Джарл и Мамочка К. встречались с призраком. Тот улыбнулся, втаскивая себя в комнату. Правая нога была в шинах, и он не мог согнуть колено. Правая рука висела на повязке. Сквозь бинты вокруг локтя сочилась кровь. На костыль человек не опирался, а держал его в правой руке. Использовать костыль со стороны разбитого колена он не мог и потому скорее прыгал, чем хромал. Седой, с коротко остриженными волосами, жилистый и мускулистый. Несмотря на серое, искаженное болью лицо, призрак улыбался.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
