Мы начали атаку в воскресенье 6 апреля в 5.59 после пятиминутной артподготовки. Сербы ответили огнем, подорвали одну из наших разведывательных машин и сражались, укрывшись за широким противотанковым рвом, но они были не в состоянии помешать нам перейти его.
Боевое крещение я принял в обществе хауптштурмфюрера Нойгебауера, ветерана первой мировой войны. Перед началом стрельбы внутри у меня все сжалось, как перед дуэлью на шпагах. Нойгебауер подал мне флягу со шнапсом и сказал:
— Сделайте глоток, Скорцени. Холодно…
Преодолев противотанковый ров, оставляя позади убитых и раненых, мы неудержимо рвались вперед к Панчева. Там стало известно, что наша дивизионная разведгруппа под командованием хауптштурмфюрера Клингенберга первой вошла в Белград, неожиданно для противника.
Меня послали в разведку во главе двух небольших механизированных групп, насчитывающих 24 солдата. Мы прошли через Вршац, настоящий старый австро-венгерский городок. Когда мы осторожно приближались к Карлсдорфу, нас вышло встречать восторженное население: это были местные немцы.
Мне сообщили о появлении сербских подразделений. Миновав населенный пункт, мы вступили с ними в бой на пересеченной местности, поросшей кустарником. Неприятель вел интенсивный, но не прицельный огонь, и все-таки следовало опасаться окружения. Я побежал на правый фланг моей группы, где солдаты удерживали позиции, несмотря на яростные атаки противника. Бой продолжался минут пятнадцать, когда я увидел человек тридцать вражеских солдат, появившихся передо мной из зарослей. Я сразу же приказал прекратить огонь и крикнул сербам как мог громче: «Стой!»
Застигнутые врасплох, они подчинились моей команде и начали выходить со всех сторон. От неожиданности у меня мурашки побежали по спине. Я думал, что же делать: стрелять или не стрелять? К счастью, часть моих солдат обошла сербов с тыла, и тогда враги бросили оружие и подняли руки вверх.
Мы вернулись в Карлсдорф с взятыми в плен пятью офицерами и более чем шестьюдесятью солдатами, но затем сами оказались в плену у этого населенного пункта на добрых три часа. Перед ратушей местный бургомистр произнес приветственную речь, и мы обменялись рукопожатиями, после чего он торжественно заявил, что местное население никогда не забывало своей немецкой родины. Позже нас пригласили на банкет, организованный в нашу честь в здании школы. Думаю, что ни Брюгелю, ни Тениерсу никогда не приходилось изображать подобное пиршество.
Я проследил также, чтобы наши военнопленные не остались голодными. И когда мы привезли в полк пленных, съестные припасы и несколько бутылок вина, это обеспечило нам теплый прием. Я доложил штандартенфюреру Гансену об операции, и он выслушал меня с интересом.
Мы жили у немецких крестьян в богатом сельскохозяйственном регионе Банате. Моей хозяйкой оказалась энергичная крестьянка, мужа которой призвали в румынскую армию. Его не отпускали в отпуск без бакшиша для начальников! Я долго размышлял над этим рассказом.
Через некоторое время меня вызвал в офицерское казино штандартенфюрер Гансен. Он сообщил:
— За выполнение разведзадания несколько дней назад вы могли получить Железный крест, но я предпочел ходатайствовать о присвоении вам очередного воинского звания унтерштурмфюрера (лейтенанта). Мое предложение было поддержано. Искренне вас поздравляю и надеюсь, что такое решение вас устроит.
Я с радостью согласился. Через несколько часов штандартенфюрер вызвал меня опять. Оказалось, что именно сейчас по служебному каналу пришло мое назначение на должность унтерштурмфюрера с датой присвоения 30 января 1941 года.
Улыбаясь, Гансен сказал:
— Вы и так уже унтерштурмфюрер, и таким образом утреннее повышение делает вас оберштурмфюрером (старшим лейтенантом)!
Вы можете себе представить мое удивление и радость. Ничего не оставалось, как еще раз наполнить рюмки.
17 апреля 1941 года югославская армия капитулировала, и через день военные действия прекратились. 10 апреля Хорватия провозгласила свою независимость, и было создано новое государство, во главе правительства которого стал доктор Анте Павелич. Государство незамедлительно признали Германия, Италия, Словакия, Венгрия, Болгария, Румыния и Испания. Немного позже, 10 сентября этого же года, выгодный торговый договор с правительством Павелича подписала Швейцария.
8 апреля 1941 года 12-я армия фельдмаршала Вильгельма Листа, в авангарде которой находилась дивизия лейб-штандарте СС «Адольф Гитлер», прорвалась через линию Метаксаса и на следующий день заняла Салоники, в которых ранее высадились британские части. Когда 27 апреля наши войска входили в Афины и греческая армия капитулировала, большую часть британских войск поспешно эвакуировали морем на Крит.
Первая крупная воздушно-десантная и парашютная операция этой войны была проведена под командованием генерала Курта Штудента 20–31 мая 1941 года на острове Крит.
22 000 солдат — единственная наша воздушно-десантная дивизия автоматчиков (7-я авиационная дивизия) и единственный полк транспортных планеров, а также недостаточно подготовленная 5-я горная дивизия — успешно выполнили ее. Из 57 000[60] англичан, австралийцев, новозеландцев и греков, укрывшихся на острове, только 16 500 человек военно-морскому флоту Великобритании удалось эвакуировать ценой больших потерь.
К сожалению, наши потери тоже были серьезными, прежде всего по причине неудачной высадки: 4000 убитыми и более 2000 раненых. Я позже, в 1942–1943 годы, вынужден был изучить отдельные фазы битвы за Крит для того, чтобы сократить до минимума риск готовящихся под моим командованием операций. Вывод один: операции подобного рода могли успешно провести только подразделения, специально подготовленные для таких целей.
Потери на острове Крит произвели большое впечатление на Гитлера, поэтому он не решился повторить эту операцию на Кипре, Мальте и в Суэцком канале.
К счастью, кампания на Балканах закончилась молниеносной победой. Уже в феврале 1940 года командующий французскими войсками на Ближнем Востоке генерал Максим Уиганд выслал из Бейрута в Париж план с предложением высадки на Салониках и даже, «в зависимости от реакции СССР», проведения наступления в Малой Азии. Во французском штабе также рассматривалась возможность бомбардировки месторождений нефти и трубопроводов в Батуми и Баку. Несомненно, генералу Уиганду не давала покоя слава Франше Де-Сперей, маршала первой мировой войны.
Бассейн Средиземного моря стал еще более необходим для победного ведения войны на континенте, чем это было в 1805 и 1914 годах, а мы не владели ни Гибралтаром, ни Суэцем. Италия могла в июле — августе 1940 года внезапно захватить Мальту, но Люфтваффе были втянуты в битву за Англию и в операцию «Морской лев». Наше поражение в Северной Африке предопределил тот факт, что союзники владели двумя непотопляемыми «авианосцами» — Гибралтаром и Мальтой.
Сразу же после окончания кампании я по служебной необходимости выехал в Белград. Меня интересовал этот город, захваченный турками в 1521 году и отнятый у них лишь в 1866 году.
Я знал, что Белград бомбила немецкая авиация. Именно здесь я впервые увидел самый отвратительный аспект войны.[61] Наши бомбардировщики превратили некоторые районы города в развалины. Мы еще не привыкли к таким разрушениям и были действительно поражены этой картиной. Улыбающиеся, дружелюбные лица, которые встречали нас во Вршаце, Карлсдорфе и Панчеве, сменились на суровые и враждебные. Я понимал жителей… Кому принесли пользу эти разрушения и страдания населения? В глубине души я осознавал, что эта война не несет для Европы ничего хорошего.
Вскоре мы получили приказ выехать в горную Австрию. Во время отпуска я с радостью навестил родственников. Мой отец, увидев меня в форме офицера, был очень взволнован, хотя и не хотел этого показывать. Он сказал мне:
— Ты быстро продвинулся по службе, поздравляю! Однако не воображай, что когда-нибудь заслужишь Рыцарский крест! Будь реалистом.
— Так точно, отец.
— Это великая честь — быть офицером. Ты должен показывать пример рассудительности и отваги в самых трудных ситуациях. Сын, это твой священный долг перед родиной.
Сегодня эти слова могут звучать привычными и наивными, но я их не забыл.
Глава шестая
Неизвестные факты о миссии Рудольфа Гесса 10 мая 1941 года
Война могла закончиться в марте 1940 года — Личность Гесса — Горячий сторонник соглашения с Великобританией — Представитель и преемник Гитлера — Старательная подготовка рейда — Напрасные желания гаулейтера Боле — Профессор Гаусхофер — Не воевать на два фронта — 11 мая 1941 года — Встреча Гитлера с Дарланом — «Американский вестник» от 1943 года — Гесс верил, что он сможет наладить контакты с герцогом Гамильтоном — Предложения Гесса от имени фюрера — Обманутый впадает в депрессию — Расхождения в часто представляемых тезисах — Почуял ли Гитлер ловушку, или Гесс двинулся в путь, имея его согласие? — Гитлер отказывается от обмена на Гесса в 1943 году — В Нюрнберге.
