поцелуй будет с ним.
– Алена! – Не выдерживаю я.
Срываюсь с места и почти бегу навстречу, чтобы увести ее, но она уже закончила разговор и идет ко мне.
– Что он тебе сказал? Он тебя оскорбил? – Спрашиваю я ее. – Обидел тебя?
Мы со Стасом обмениваемся угрожающими взглядами.
– Да ничего. – Отмахивается она. – Придурки они все. И бездельники.
Ее слова снимают камень с моей души.
Я спешу увести девочек из спортзала. Не знаю почему, но мне хочется сделать это поскорее.
Прежде, чем выйти за дверь, Алена оборачивается, и я делаю то же самое. Конечно же, Кощей провожает нас взглядом. Стоит, сложив руки на груди, и нагло ухмыляется. Ненавижу его за эту ухмылку еще больше!
7.1
АЛЕНА
– Так что он тебе сказал? – После третьего урока Тая тащит меня в столовую.
– Кто? – Я пытаюсь понять, о чем она говорит.
Мои мысли были заняты долгими и нудными разъяснениями учителя литературы о том, как писать эссе по прочитанному.
– Кто-кто, Кощей, конечно! – Восклицает подруга.
Я оборачиваюсь, чтобы убедиться, что нас никто не слышит. Никита с Денисом идут следом, оживленно обсуждая что-то совершенно не касающееся литературы: скорее всего, спорт – так активно они жестикулируют. Другие ребята тоже заняты болтовней, поэтому до нас никому нет дела.
– Да ничего такого не сказал. – Отвечаю я негромко. – Нес какую-то ерунду про то, что тот парень оказался в сундуке за неспортивное и не мужское поведение. Сказал, что это у них шутки такие, и они сами разберутся.
– И все? Больше ничего?
– Нет. – Я пожимаю плечами.
– А про то, как ты прекрасна? – Таисия игриво двигает бровями. – Он ведь так на тебя смотрел!
– Кощей? – Удивляюсь я.
– Ага.
– Что-то не заметила.
– У него аж слюна на пол капала! – Заверяет подруга. – Я уверена, во время первого урока кто-то поскользнулся на ней, упал и сломал ногу.
– Фу! – Морщусь я. – Фу-фу!
Мы заходим в столовую, берем подносы и встаем в очередь.
– Неужели, даже комплимент тебе не сделал?
– Не-а. – Отвечаю я, складывая на поднос картошку с тефтелями и компот. – Кощеев – грубиян и с трудом может связать пару слов. Мне еще повезло, что я не оказалась в том сундуке. Ему ничего бы не стоило обидеть девчонку.
– Девчонка девчонке рознь. – Усмехается Тая. – Такая как ты может и в нос засандалить!
– Тоже верно.
– Хотя, о чем это я. – Она берет салатик и булочку. – Ты же на пути пробуждения женственности. – Подруга придвигается ближе и шепчет мне на ухо. – Ты бы только видела, как взбесился Высоцкий! Он чуть не закипел, как чайник! Аж пар из носа повалил!
– В смысле? – Я оборачиваюсь к ней.
– Ему жутко не понравилось, что вы общались со Стасом.
Я бросаю взгляд на Никиту через ее плечо, затем снова смотрю на Таю.
– Тебе показалось. Он просто переживал, что я лезу не в свое дело.
– Да уж. Как же.
– Ты бы только знала, сколько раз в детстве ему приходилось заступаться за меня, когда я нарывалась на старших ребят из-за своего длинного языка. Никто не хотел связываться с девчонкой, поэтому в драках за меня отхватывал Никита. Я бегала, дразнила старшаков, а он расплачивался. На нашей улице меня за это звали «Лелька-боевик», а его «Никитос-броневик»!
– Расскажешь эту романтичную историю вашим детям. – Приложив ладонь к сердцу, мурлычет Тая. И тут же возвращает лицу серьезное выражение. – Я что, не могу отличить тревогу от ревности? Да его перекосило так, что я моментально вспомнила пять признаков подступающего инсульта из медицинской памятки! Пока Кощей пожирал тебя глазами, Высоцкий становился все мрачнее тучи! А как он не выдержал и метнулся за тобой? Смех!
Я бросаю недоверчивый взгляд на Никиту. Он с большим интересом изучает ассортимент блюд на раздаче. Котлеты явно привлекают его больше, чем я. «Бред, точно бред».
– Прическа, походка – все это работает. – Зудит Тая, когда мы расплачиваемся и идем к столику. – Ты начала меняться, и это видят все. А завтра добавим легкий макияж, немного изменим стиль одежды и откроем твои красивые ножки. Поклонников будет столько, что Никитке еще придется побороться за твое внимание.
– Не уверена, что со мной это сработает. – Говорю я, усаживаясь за стол.
– А разве ты не кайфанула сегодня утром? – Прищуривается Тая, садясь напротив. – Когда Высоцкий вытаращился на тебя и заблеял, как баран? «Бэ-э-э! Пы-пы-привет! А что это, бэ-э-э, с твоими волосами?» – Изображает она кого-то умственно-отсталого.
Но получается очень смешно, и я хихикаю в ладошку.
– Вот именно! – Ударяет по столу подруга. – Да я сама там чуть не описалась со смеху! Видеть, как он обалдел, – сплошное удовольствие!
– Ну, да. Если честно, мне было приятно.
– Во-о-от! – Подхватывает она. – Ты входишь во вкус! – Тая оглядывает столовую. – Тебе нужно больше практики.
– Какой еще практики?
– Во флирте. Нужен парень, с которым ты будешь заигрывать у Высоцкого на глазах. Тебе приятно будет ощутить интерес к себе, а он лишний раз задумается о том, что ты, вообще-то, востребована, и у тебя есть сиськи.
– Тая! – Краснею я.
– А что? Если он этого не замечает! Нам нужно сделать все, чтобы он перестал видеть в тебе сестру и увидел привлекательную девушку. А у девушек есть грудь, и это не тот факт, который следует скрывать. Завтра обтянем ее во что-нибудь тесное, чтобы… О! Разве это не твой приятель с факультатива? – Таисия беззастенчиво тычет пальцем в дальний столик. – Ты же хотела перетереть с ним по поводу участия в группе? Давай, дерзай.
– Чего? Сейчас?
– Прямо сейчас! – Она в нетерпении стучит по столу. – Иди! И веди себя увереннее. Не забывай улыбаться, поправляй волосы, смотри ему в глаза. Флиртуй! Отчаянно и дерзко!
– Что-то я не уверена…
– А, ну, пошла. – Цыкает на меня Тая. – Давай-давай!
– Эй, а ты куда? – Спрашивает Никита, когда я поднимаюсь из-за стола.
Они с Денисом подошли к нам с подносами.
– Я на минутку, сейчас вернусь.
– Она куда? – Уточняет он у Таи, опуская поднос на стол.
– Кажется, поздороваться с Семеном. – Улыбается Тая.
И взглядом подбивает меня действовать решительнее.
Кивнув, я отправляюсь к столику, за которым в одиночестве обедает Кирилл Семенов. У него спутанные темные волосы, забранные в низкий хвостик, длинный тонкий нос и такие же длинные пальцы. Парень одет во все темное, он слегка сутулится и выглядит задумчивым, хмурым и нелюдимым. На самом деле, это прекрасный набор характеристик для музыканта, ведь все творческие люди в той или иной мере должны быть слегка не от мира сего.
Двигаясь к нему на ватных ногах, я пытаюсь унять сердцебиение. Волнение внутри меня хлещет через край. Как на расстоянии показать Никите, что мы не просто разговариваем, а флиртуем? Может, мне следует сесть на стол? Нет, как-то неприятно, когда ты ешь макароны, а какая-то девица задницей плюхается на стол всего в полуметре от тебя. Может, громко рассмеяться? Нет. Будет выглядеть неестественно.
И, окончательно растерявшись, я замедляю шаг. Еще не поздно развернуться и уйти обратно, но тут Кирилл поднимает на меня глаза.
– Алена?
– Привет. – Глупо улыбаюсь я. Прочищаю горло, неловко дергаю плечами и нервно спрашиваю. – Можно?
– Да, садись. Конечно. – Растерянно отвечает он.
Я оборачиваюсь и через плечо смотрю на своих друзей. Тая показывает большой палец вверх, а Никита смотрит на нас во все глаза.
«Так ты хочешь, чтобы он увидел в тебе девушку? Хочешь, чтобы он ревновал или нет?» – устало вопрошает мой внутренний голос.
«Да, очень хочу», – отвечаю я.
«Тогда хватайся за любые шансы. Борись!»
Я поворачиваюсь к Кириллу.
– Спасибо. – Мило улыбнувшись, придвигаю стул и сажусь.
«Нужно что-то сказать. Что-то сказать. И желательно что-то умное».
– Как макароны? – Выпаливаю я.
7.2
НИКИТА
– Что она делает? – Я бы и рад приступить к обеду, но никак не могу оторваться от наблюдения за странным общением Алены и Кирилла.
– Наверное, в красках рассказывает ему о прелестях его будущего участия в вашей группе. – Ухмыльнувшись, отвечает Тая.
– Да она почти лежит перед ним на столе!
– Просто положила руки. – Парирует Тая.
– И голову!
– У них, судя по всему, очень комфортное общение. – Замечает Денис, бросив на них короткий взгляд. – Так что ударник в твоей группе скоро будет, можешь даже не сомневаться.
Откуда-то из глубин моей души прорывается возмущение. Оно удушливой волной давит на грудь, обвивает шею. «Да этот Семенов просто угрюмый неудачник, возомнивший себя гением музыки – зачем Аленка буквально стелется перед ним, чтобы уговорить вступить в наш коллектив? К чему так унижаться?» Или что… что она вообще делает?
Я замираю с вилкой в руке, наблюдая, как моя лучшая подруга улыбается,
