После наших однообразных стоянок в Артуре и Таку чувствуешь себя прямо наверху блаженства. Погода здесь чудная, температура в среднеем плюс 17°, природа почти тропическая, местность дивная, одним словом, прелесть. Мы усиленно накупаем разных курьезов и раритетов, так что, кажется, наступает финансовый крах: я уже начал жалеть, что не получил Вашего перевода. Уже теперь наша публика заполнила своими вещами целых три пустых каюты, а мы едва сделали одну седьмую часть пути.
Я ужасно доволен, что возвращаюсь на военном судне: не может быть никакого сравнения с переходом на “добровольце”. Впечатление такое, точно если бы вашу квартиру начали перемещать из порта в порт, не нарушая строя вашей жизни. Везде чувствуешь себя дома, везде прекрасно принимают, да и стоянки, хотя и небольшие, но все-таки не несколько часов, как на пассажирском пароходе. Мне бы очень хотелось повидаться с Вами в одном из портов Средиземного моря. Если заранее списаться, то нет ничего легче встретиться. Жаль только, что пока от нас держат в секрете вторую часть маршрута.
Пока можно сказать только: в Пирее мы будем наверное: королева Ольга об этом позаботится. Возможно, что мы поспешим в Неаполь и какой-нибудь из французских портов, а один отряд пойдет в Алжир; во всяком случае, сообщение между портами прекрасное, а уж маршрут я постараюсь достать. Правда, голубчик, папа, подумайте да и махните за границу, я уверен, что Вы хорошо проведете время. Получив мое письмо, пишите в Порт-Саид, в русское консульство для передачи на “Донской”. Я тогда как раз успею получить ваше письмо. Если бы Вы только знали, как мне хочется с Вами поскорее повидаться и какое это для меня будет счастье.
В Кронштадте у нас до июля-месяца из-за всевозможных смотров будет форменная каторга, ни минуты свободной, а за границей вы бы оказались у меня в гостях и видели бы нашу жизнь так, как она есть на самом деле. Кают-компания и судовое начальство очень милые, живем дружно, отношения самые сердечные. Странное стечение обстоятельств: на “Донском” плавают два воспитанника Поливановской гимназии: я и Северцов – исполняющий у нас обязанности старшего штурмана: он в гимназии был класса на три старше меня, пошел во флот из университета юнкером и теперь по спискам на год моложе меня.
Пишу это письмо, стоя “собаку” (ночная вахта от 12 до 4 утра) под самый новый год, успел только выпить в кают-компании бокал шампанского, а уже в 12 часов и 5 минут должен был вступить на вахту.
“Пишу Вам уже из Гон-Конга, где мы стоим все праздники. ”
XXXVII. Сингапур. “Дмитрий Донской ”. 13 января 1902 г.
Пишу Вам уже из Сингапура, куда мы добрались после довольно спокойного перехода 8 января утром, а уходим сегодня в 2 ч дня.
Здесь самая южная точка нашего пути, мы почти на экваторе, широта около 1 градуса 30 минут, но жара, слава Богу, нас не очень мучает, неприятна только сырость, от которой все плесневеет.
В Сингапуре меня ожидал сюрприз: пришла телеграмма из Артура от начальника штаба, что мне дан еще орден Анны 3-й степени с мечами и бантом “За мужество и храбрость при наводке моста с 29 на 30 июня 1900 г. на Лутайском канале”. Это было для меня совершенно неожиданно, так как, хотя меня представили за службу на Пей-хо еще в прошлом году, у меня уже было два ордена и шансов на получение третьего не было почти никаких.
Сингапур очень оригинальный и красивый город, но нездоровый климат и необыкновенные местные условия жизни делают пребывание в нем настолько тяжелым, что английские чиновники могут жить здесь подряд только 10 месяцев, после чего должны уезжать на год для поправки здоровья в Англию. Что здесь великолепно, это чудная растительность с громадным разнообразием видов как пальм, так и лиственных пород, но зато в лесах и даже в садах водится масса всякой мерзости, вроде громадных удавов и всяких ядовитых и не ядовитых гадин, а на материке, от которого Сингапур отделен узким проливом, пропасть хищного зверя.
На днях я обедал у нашего консула барона Кистера. Оригинально было видеть в экзотической обстановке типичную журфиксную даму, какой является наша консульша, и слышать от нее, как недавно у них в саду поймали удава длиною в 23 фута, а около дома или на улице изловили еще трех других. Вчера мы целый день большой компанией катались по окрестностям, а вечером были на музыке в ботаническом саду, где отличный оркестр, вероятно, по случаю нашего приезда, играл попури из русских мотивов и в заключение исполнил даже “Боже, Царя храни”.
Ботанический сад, один из лучших и живописнейших в мире, при лунном освещении представлял прямо волшебное зрелище. Очень интересна в Сингапуре лавка, где продаются дикие звери. Удивительно дешевы цены на хищников; великолепный тигр стоит 250 долларов, а черная пантера всего 150, макаки и попугаи нипочем: я купил за шесть рублей попугая, да еще с огромной клеткой. Жаль только, кажется, придется с ним расстаться: уж больно у него омерзительный характер, кусается и орет, как зарезанный, при малейшем к нему приближении.
Вчера продефилировал мимо нас адмирал Чухнин со своей эскадрой, успел на лету забросить нам кучу приказов, один другого ругательнее. Это не адмирал, а просто какой-то крокодил. Мы сегодня уходим как раз в Пуловей к нему на растерзание, где простоим, к счастью, недолго: тут-то нам и будет на орехи, безразлично, исправны мы или нет. В Коломбо пойдем опять самостоятельно.
XXXVIII. Александрия. “Дмитрий Донской”. 27 февраля 1902 г.
Ваше письмо, адресованное в Порт-Саид, получил; не отвечал Вам немедленно, так как ждал, пока выяснится наш маршрут. Письмо до Саида шло всего восемь суток. В Александрию мы пришли вчера и будем стоять до 7-го марта, когда уходим в Неаполь; приход в Неаполь 10-11 марта, уход в Алжир 15-го, уход из которого 24 марта; 27 приход в Кадикс, 30 уходим из Кадикса в Шербург, приходим туда 5 апреля, стоим неделю и уходим в Либаву, где должны быть не позже 18 апреля. Маршрут этот составлен адмиралом и может быть изменен из Петербурга. По всей вероятности, его менять не будут, так как адмирал обязан только простоять неделю в Шербурге и быть не позже 18 апреля в Либаве. В циркуляре штаба указаны точно дни ухода из каждого порта, дни же прихода я рассчитал по расстоянию.
Вы совершенно правы, заключив, что мне нельзя будет уехать в отпуск из Средиземного моря или Либавы до Царского смотра в начале мая, об этом и думать нечего. Офицеров у нас далеко не полный комплект, а с “Донского” еще только что перевели одного из лейтенантов на “Сысой Великий”, так что я теперь на нем старший вахтенный начальник. Мне будет стоить больших трудов получить отпуск на лето. В Порт-Саиде получил письмо от Лили и ее жениха, в котором они усиленно просят приехать на их свадьбу из Средиземного моря. Причем Лиля рассуждает совершенно по-детски, видимо, считая мое плавание парти-де-плезиром, организованным чуть не для моего удовольствия. К сожалению, это далеко не так, а наоборот, наше плавание, благодаря несуразному адмиралу, гораздо тяжелее, чем могло бы быть. До Суэца мы шли отдельным отрядом и соединились с адмиралом накануне прохода каналом, чтобы уже не расставаться до Либавы.
Живется у нас на “Донском” прекрасно, лучшего желать трудно. Переходы были очень спокойные, особенно 10-дневный через Индийский океан. Из Коломбо зашли в Джибути, самый неинтересный из всех, нами посещенных портов. К счастью, стояли всего два дня: погрузились углем и пошли в Суэц. До прихода адмирала произвели целый ряд учений, несмотря на которые, часть офицеров успела все-таки съездить в Каир.
В Порт-Саиде простояли всего одну ночь, но зато такую, какой не было за весь переход: мы должны были успеть погрузить 700 тонн кардифа, что и было выполнено черномазыми нагрузчиками блестяще, но зато на судне не было живого уголка, не пропитанного угольной пылью. Я думаю, за одним обедом мы съели добрую тонну угольной пыли. Мне еще сверх всего пришлось в это время стоять на вахте, и что из меня получилось, можете себе вообразить. Стоянка в Александрии не дурна, город прекрасный, есть итальянская опера, которую на этой неделе сменяет французская комедия. Вчера мы были большой компанией в театре, шло смешанное представление: 1 акт из “Аиды”, 2 акт “Тоска” и 1 акт “Самсона и Далилы”. Я уже больше трех лет не был в опере, и Вы не можете себе представить, как было приятно. Сегодня буду опять, идет “Тоска” уже в целом виде. Труппа очень не дурная, голоса прекрасные, и большинство, кроме того, не дурно играет. Нам разрешено съездить в Каир, но вряд ли этим придется воспользоваться: у нас двое офицеров больны, и одного переводят на “Сысоя”, просто некому стоять на вахте.
Вчера не успел дописать письма: вечером был опять в опере. Впечатление еще лучше, чем в первый раз: даже странно видеть, чтобы оперные певцы так хорошо играли. Сегодня первый спектакль французской комедии. Говорят, труппа очень хорошая: некоторые артисты были раньше на первых ролях в Михайловском театре в Петербурге. Для начала идет “Divorsons”. Если достану билет, пойду обязательно, тем более, что с завтрашнего дня подходит очередь вечерних вахт, и несколько дней придется сидеть дома. Странно думать, что это письмо Вы получите на девятый день. После двух месяцев этот срок до смешного мал. Надеюсь, что мы скоро увидимся с Вами. Всего в письме не напишешь, а переговорить нам с Вами есть о чем: ведь, три года жизни врозь не шутка.
