— А что, — соглашался Гарик, — Николаич мужик ещё хоть куда! Опять же ранение героическое — пулевое в грудь. Сестрички, небось, так и вьются.
— Точно-точно! Там одна такая полненькая все выпытывала, не дочка ли я, а я говорю: «Нет, а что?»
И Гарик с Машей в очередной раз залились радостным детским смехом.
Я старательно рассматривал пейзаж.
— Эй, Андрей, ты чего приуныл? — спохватилась наконец Маша.
— Устал, — обиженно буркнул я и демонстративно стал разглядывать соседний «ниссан» с вызывающей надписью «Технологическая».
Я и в самом деле вымотался за время похода в больницу. В отличие от остальных, мне ни на секунду не удалось порадоваться за Николаича. Те полчаса, что выпросили Гарик с Машей у врачей (не бесплатно, как я понимаю) стали для меня настоящей мукой.
Вот пофартило мне с паранормальными способностями. «Отбойник»! Мать меня так.
Постоянный самоконтроль. Управляемая параноидальная мизантропия.
Ни одной доброй мысли в адрес Николаича!
Ни одного искреннего пожелания здоровья!
Все воображаемые ужасы реабилитационного периода в одном флаконе!
И Машка тоже хороша — могла бы хоть на секунду прикрыть.
— Сволочи вы и халявщики! — неожиданно даже для себя самого брякнул я.
— Жалеем себя? — невинно поинтересовалась у меня Маша.
— А как же, — жизнерадостно мотнул головой наш бравый водитель, и «бимер» послушно вильнул по дороге, вызывая оживлённую (хотя и не слышную из-за рёва клаксонов) матерщину соучастников дорожного движения.
Я мрачно и сосредоточенно посмотрел на Гарика, прекрасно сознавая, что именно он сейчас прочтёт в моём взгляде. Гарик прочёл и мгновенно заёрзал на сиденье:
— Ты там полегче, машина только из ремонта.
— Правда, Андрюша, поаккуратнее со своим… даром, — подключилась Маша.
— Даром? — я просто задыхался от злости. — Если я правильно помню словарь Ожегова, «даром» — это значит «бесплатно»?
— «Даром» — это значит «в подарок» — спокойно ответила Маша, разглядывая что-то там вдали за рекой. Ну естественно, теперь-то она и о своих способностях вспомнила. Компенсирует. Боится, что раскокаю всех о стену вместе с машиной. И раскокаю, мне это запросто — простым, но искренним пожеланием долгой счастливой дороги без единой поломки! И никакая Маша меня не заблокирует — сама признавалась.
— Ой, спасибо за подарочек! — продолжал истекать ядом я. — Ой, одарили! Кому в ножки бухнуться, кому ботинки расцеловать?! И вообще: с кем решить вопрос о возврате и обмене ненужного дара на что-нибудь более подходящее? Хорошо вам…
— Лучше некуда! — с излишней резкостью перебил меня Гарик. Он уже не веселился. Его ухмылка сильно напоминала оскал орангутанга. — Живём себе припеваючи, без всяких проблем!
— Конечно, припеваючи1 — подхватил я. — Ходим себе по казино, мыслишки чужие подглядываем! И на ворованных мыслишках денежки гребём лопатой.
Какое-то время мы ехали молча. Потом Гарик горько — непривычно для себя горько — усмехнулся и глухо проговорил:
— Попробую объяснить для тупых. Представляешь: идёшь ты по улице — а все вокруг голые. Как тебе такая «халява»?
Я продолжал из чистого упрямства:
— Кайф! На девчушек бы насмотрелся!
— Оптимист. Выгляни в окошко! Они и в одежде-то редко глаз радуют, а уж без — одна на тысячу, да и то если профессионалка. Извини, Маша, я не о присутствующих. А с голыми мыслями и того противнее.
Я только фыркнул. Мне нравились практически все встречно-поперечные девчушки, и я не имел бы ничего против, если бы они обходились без всякой одежды.
— Это все от длительного воздержания, — язвительно прокомментировал Гарри Семёнович мои скабрёзно-гривуазные фантазии. — Потешишься с ними недельку-другую, вот тогда мои слова и вспомнишь.
— Не нравится — не смотри, — я просто чувствовал себя обязанным ни с кем и ни с чем не соглашаться.
— Не смотреть — это запросто, — усмехнулся Гарик. — А если глаза не закрываются? Если со всех сторон прёт такое кино интересное, что тошнить начинает?
Я вдруг понял, что наступил на больной мозоль неунывающего воротилы шоу-бизнеса. Не скажу, что это сделало меня более тактичным.
— Так уйди в пустынь! Или просто за городом прогуляйся. Или островок себе купи Багамский — денежек, поди, хватит.
Гарик резко развернулся ко мне, но встретился взглядом с Машей и снова вернулся к управлению недавно починенным автомобилем. Некоторое время мы ехали молча, отрешённо наблюдая, как наша «пятёрка» нагло подрезает всё, что шевелится, причём безо всякой на то необходимости.
— Успокойся, Гарик, — подала голос мудрая в своём милосердии Маша. — Ему и правда хуже, чем нам. Поэтому сильные «отбойники» так редко и попадаются.
— Ну, вы тоже редкие! — продолжал ёрничать я. — Только вы — редкие сволочи! А в остальном — нормальный телепат с нормальной… Уж даже и не знаю, как там тебя по научному, извиняй!
— Ничего-ничего, — криво улыбнулась Маша. — Научного термина для компенсатора не придумали пока. И, видимо, никогда не придумают.
От меня ждали вопроса «Почему?», и я не удержался, задал его:
— И почему же?
— Да просто все женщины по природе своей — компенсаторы. Это естественная функция женщины — сохранять «статус кво». Биологию в школе проходил?
Гарик досадливо поморщился. Похоже, разговор этот он слышал уже не раз:
— Сейчас начнётся: «Х-хромосомы», «Y-хромосомы»…
— Вот именно! — с вызовом отозвалась Маша. — Женская, то есть Х-хромосома, гораздо устойчивее к мутациям, чем мужская — которая Y.
— «Служить компенсатором заложено в самой женской природе», — насмешливо продекламировал Гарик. — Только вот что ж так много баб несчастных-то? Чего вы себе не накомпенсируете какого-нибудь полного счастья и жуткой удачи?
Похоже, на сей раз завелась Маша:
— Как? Откуда мы его «накомпенсируем»? Мы же умеем только стабилизировать, а не генерировать! Конечно, если из мужика энергия прёт во все стороны, это плохо, вернее, это тяжело — но тут хоть можно как-то эту энергию перераспределить, направить в мирное русло. А если он весь вечер на диване? Или его вообще нет? А ты хоть представляешь себе, каково это — все пропускать через себя? Все! Всю вашу дурь и блажь!..
— Я всегда говорил, — заключил Гарик, — все бабы — энергетические вампиры!
— А все мужики — самовлюблённые кретины!
Маша надулась и отвернулась к окну, демонстрируя позу «тронешь — прибью!». Но я всё равно не удержался и дёрнул её за рукав:
— Машка, а Машка? А почему тогда настоящих компенсаторов мало? Ну таких, которые понимают, что они компенсаторы?
— А кто их научит? — буркнула носительница сокровенного умения. — Мужики только собой интересуются. О телепатах да экстрасенсах на каждом углу вопят, институты строят, диссертации защищают… друг от друга. Потому что мыслечтение — способность почти исключительно мужская. А о компенсаторах… Да ты сам заметил — даже термина научного для нас не придумали.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
