предложить ей четыре.
Она кивает, и я кладу три монеты ей на ладонь. Они исчезают в её кулаке.
— Приходи в это же время через неделю. У меня будет ответ для тебя.
Когда она сказала «неделя», это было недолго по сравнению с тем, сколько я уже ждала, но время тянется. Я на шаг ближе к тому, чтобы выяснить, кто из делегатов виновен. Но что, если это Рон? А как насчёт Санджея, Малира или Аднана?
Но если это был Блейн…
Я нахожу его присутствие и его контакты во Внешних Кольцах очень предосудительными. Я всегда отклоняла мысль о Блейне в качестве убийцы, потому он был слишком очевидным выбором. Изгнанник был изворотливым, хитрым. Если бы он собирался кого-то убить, то сделал бы это так, чтобы отвести от себя все подозрения. Это был один из немногих случаев, когда я хотела ошибиться.
Мне нужно узнать, кто сделал это. Стрела слишком долго была моей единственной целью. Я не могу остановиться. Я разберусь с последствиями, когда всё закончится. Когда я почувствую, что наконец — то смогу жить дальше.
— Свинячье дерьмо вместо мозгов, — кричит Алзона.
Я прижимаюсь к стене, когда она проносится мимо меня.
Я сижу рядом со Шквалом.
— Что не так с Зоной? — спрашиваю я.
Он улыбается сам себе.
— Она такая каждую перемену, — говорит он. — Приближается время турнира.
Мне интересно, пришла ли она в себя после появления Блейна.
— Я приберегу удар, которому ты меня научил, для больших соревнований, — говорю я, воруя у него немного еды.
— Ставлю на то, что ты используешь его против Греха в финале, — предсказывает Шквал.
— Сомневаюсь. Я даже ничего не знаю о турнире.
Лёд присоединяется к нашей дискуссии, накладывая яйца в свою тарелку.
— Не так уж много нужно знать. Каждая казарма может выставить столько людей, сколько хочет. Большинство заявляет всех своих ребят. И есть три приза. Лучший бой один на один, Лучший групповой бой и Лучшая казарма.
Пока я расспрашиваю о подробностях, появляется Осколок с несколькими бутылками в руках. Он открывает одну и наполняет деревянную кружку для каждого из нас. Кристал колеблется, но потом берёт свою кружку. Я обмениваюсь с ней сочувственным взглядом, одновременно жалея себя. Она ухмыляется и говорит мне «ой-ёй».
— Тост, — говорит Вьюга.
Когда я слышу это слово, оно заставляет меня скучать по моим друзьям делегатам.
Уже не в первый раз, я жажду увидеть их. Попал ли Малир в неприятности за то, что позволил мне сбежать? Как поживает Рон и его стая собак? Беспокоятся ли Фиона и Джеки о том, что надеть на следующий бал? По-прежнему ли Роман и Санджей обмениваются отвратительными шуточками? В порядке ли Аднан, Сандра и Грета? И как поживает маленький Камерон? И Каура, мой щенок. Только она уже не щенок. Я никогда не собиралась оставлять её или кого-либо из друзей так надолго. Один глоток свободы, и я готова полностью отказаться от них. Каким человеком это меня делает? Что если бы я родилась с нормальной жизнью, без мучительного детства и без груза стольких обязательств и забот?
Я поднимаю свою кружку вместе с остальными. Я проделывала это движение уже много раз. Слишком много раз. Так же я выучила урок. Я разбавляю напиток водой или останавливаюсь на небольшом количестве. Малир, один из делегатов и глава Дозорных, дал мне этот совет. Иногда я просыпаюсь с небольшой головной болью, но это происходит редко. На самом деле, довольно приятно, когда я контролирую своё состояние.
— За лучший результат за всю нашу историю!
Мужчины делают здоровые глотки напитка. Я же делаю маленький глоток. Я больше не давлюсь и не кашляю. Я горжусь этим фактом, хотя это заставляет меня беспокоиться о том, как обстоят дела с моими внутренностями. Вместо меня давится Кристал. Я встаю и похлопываю её по спине, как когда-то жена Санджея, Фиона, похлопывала меня, а мужчины смеются.
Все по кругу говорят тосты. Скоро наступает моя очередь.
— Тост! — кричу я сквозь громкий смех и бренчание подлатанной гитары Вьюги.
Я узнала, кто создавал эту преследующую меня музыку, в пьяную ночь после моей первой драки в яме. Мне показалось, что он был почти так же хорош, как мужчина, который играл на балу в замке.
Лавина поддерживает меня, и я наклоняюсь в сторону.
— Не смейся надо мной!
Я тычу пальцем в дрожащую фигуру Осколка. Он трясётся сильнее, и к нему присоединяется Лёд.
Я игнорирую их глупое мужское поведение.
— За казармы, за…
Я ищу остатки предложения в голове.
— За что?
Мы все оборачиваемся и видим Алзону в дверном проёме. Лёд вздрагивает и цепляется за руку Шквала. Я показываю пальцем и хихикаю.
— За то, что каждую неделю бросаешь нас в яму! — кричит Вьюга.
— За то, что ставишь нас с бойцами, которых мы не можем победить, — добавляет Лёд, колотя по столу.
— За то, что не тренируешь нас достаточно усердно! — кричу я и смеюсь с остальными.
Лёд прикрывает мой рот рукой. Я закатываю глаза, чтобы доказать его лень.
— За дерьмовые матрасы! — взвывает Шквал.
Мы останавливаемся и смотрим на него. Он пожимает плечами. Я бросаю взгляд на Алзону, пока остальные обсуждают со Шквалом его комментарий. Кристал разговаривает с ней, держа её за руку. Алзона вырывает руку и убегает. Кристал вздыхает и проводит рукой по своим длинным прямым волосам. Я перебираю в памяти то, что мы все только что сказали, и понимаю, что это было не особенно приятно.
Я взбалтываю оставшееся содержимое своей кружки, вспоминая, почему я решила не пить в больших количествах. Остальные дружно стучат кружками, а Осколок стоит на скамейке и громко поёт похабную песню под аккомпанемент Вьюги. Я привычно улыбаюсь, но настроение у меня испорчено.
Я думаю о том, как ушла Алзона, и встаю из-за стола, прихватив с собой кружку. Я нахожу её на крыше. Таким образом, она передвигается по ночам. Именно так она смогла добраться до меня вовремя, предупредить и завербовать.
Я сажусь рядом с ней, и мы долгое время сидим в тишине. Я передаю ей кружку, и она делает глоток.
— Ух, ненавижу алкоголь, — говорит она, но потом выпивает оставшееся одним глотком.
— Итак, полагаю, я знаю, что вы все обо мне думаете, — продолжает она, не встречаясь со мной взглядом.
Я смотрю вперёд, пытаясь собрать свои беспорядочные мысли.
— Я благодарна за то, что ты приняла меня. Из всех людей, с которыми я могла бы здесь столкнуться, я благодарю удачу, что это была
