Мы на поле сражения. Но что за воинство бьется в этом сражении! Все боги и демоны Земли собрались здесь и идут ратью на рать. Титаны и гномы, циклопы и кентавры, демиурги и драконы, лешие, тролли, люди со звериными головами и звери с человеческими. Сошлись в поединке бог солнца Ра и владыка подземного мира – чудовищный змей Апоп. Сокологоловый Гор, сын Ра, борется с демиургом Сетом с головой крокодила. Балу сцепился с Муту. Кецалькоатль – пернатый змей – с богом смерти Миктлантекутли. Рама и Лакшмана – с десятиголовым великаном Раваной и его ракшасами. Всюду – на земле, в воздухе, за облаками – идет сражение не на жизнь, а на смерть. Растерянные мойры витают меж воюющих не в силах определить итоги поединка, – в схватке чувствуется какое-то несоответствие. Медуза-горгона выбивает щит из рук Персея, и он, вынужденный встретиться с ней лицом к лицу, обращается в камень. Дракон ударом хвоста сносит голову Кадму. Каледонский вепрь валит Меагра на землю, вспарывает ему клыками живот и рвет внутренности. Илья Муромец тяжело бредет по перепаханной в битве земле. Из ушей его сочится кровь, пустые глазницы – последствие ультразвукового удара Соловья-разбойника – уставились в небо.
В первые минуты никто Нами не интересуется. Разве что эриннии – страшные седые старухи с окровавленными собачьими мордами и змеями в распущенных волосах, копошащиеся среди трупов и жадно пожирающие их, – отрываются от трапезы и долго провожают Нас злыми дикими взглядами. Да еще скелет в полуистлевшем саване и с косой – сама леди Смерть – держится, сопровождаемая упырями и вурдалаками, сзади и упорно не отстает от Нас. Но это продолжается недолго. Чьи-то лапы хватают Нас, и Мы оказываемся в гуще схватки. Дым стоит коромыслом. Кто-то убивает кого-то, вырывает Нас из мертвых рук, лап, щупалец и падает в свою очередь от смертельных ударов противника. Мы уже не в состоянии удивляться чему-либо и спокойно взираем на это химерическое побоище, безропотно переходя из рук в руки победителей.
А сражение не утихает. Гибнет в пасти пифийского дракона Аполлон. Мечутся кентавры, на полном скаку метая копья и стрелы. Гильгамеш отбивается от насевших на него львиноголового Хумбабы, Быка небес и исполинской птицы Анзуда. Все смешалось. Гибнут под гусеницами транспортеров дивизии СС «Мертвая голова» фаланги Александра Македонского. Зевса обступили титаны и циклопы. Командует ими стоглавый Тифон. Адским пламенем горят его змеиные глаза. Рычат львом, ревут яростным быком, заливаются собачьим лаем его головы. Титаны швыряют горы и скалы, под которыми исчезает красноармейская конница. Зевс в ответ мечет громы и молнии. Крики и стоны доносятся до неба. Дрожит и стонет Земля. Из-под нее доносится жалобный вой Цербера – стража Аида. Мир охватывает тартар и хаос. Все перемешалось – земля, небо, вода. И не выдерживает Земля-великанша. Рушатся горы и скалы, по поверхности змеятся трещины. Они расширяются. Пламя и лава рвутся изнутри, давят, распирают…
Дальнейшее от нас остается сокрытым. Злобная трехголовая химера хватает Нас и кидает опять во мрак… Когда снова появляется свет, Мы вновь оказываемся в центре битвы. Также рубятся между собой химерические чудовища, также мелькают лица и морды, знакомые и незнакомые, также переходим мы из рук в руки. И также наступает конец этой битве. Только на этот раз вздымается на небосводе гигантская волна и рушится на сражающихся. Проваливаются в недра вод Атлантида и страна Му. В волнах носятся обломки зданий и кораблей, трупы людей и зверей, богов и демонов. Кое-где еще возносятся в мольбе к небу руки, но и они скрываются в грязной пене. И остается на Земле одна вода…
А Мы опять летим куда-то. От обилия впечатлений все путается, не воспринимается в полной мере. Свет… Битва… Всепожирающий огонь сжигает сушу и воду, живое и мертвое… Тьма…
Свет… Бешено мчащиеся по небу тучи… Ураганные ветры сносят горы, рушат города, убивают все живое… Люди уходят в леса, превращаются в обезьян… Тьма…
Свет… Огромные ягуары уничтожают серебристых людей – гигантов… Тьма…
Свет… Земля, покрытая сплошным зеленым ковром… Солнце, легкий ветерок… И никого вокруг. Абсолютно. Ни богов, ни демонов, ни человека. Мир, чистый от разума, стерильный. Мы парим над девственным миром, сознавая, что находимся в начале начал. Тишина, покой и безмятежное счастье…
Передышка от буйства демонических страстей заканчивается быстро. По небу, как по воде, бежит рябь, в мир влезает мохнатая когтистая лапа и выдергивает Нас оттуда.
– Ага, попались! – рычит знакомый голос. – Удрать хотели! До первого круга жизни добрались! Не-е-т, от меня не уйдешь!
Мы в серой сумрачной дымке. Вокруг ничего – ни верха, ни низа. Только лапа, держащая Нас. Из тумана выплывает черная мохнатая морда, знакомая до ужаса. Варенуха – дьявол! Достал-таки! Хотя не совсем понятно, Мы ли удирали или Нас кидали неизвестно куда.
Грязный кривой коготь больно скребет Нас, царапает и разделяет, словно два слипшихся листочка. На меня сразу накатывает тоска и отчаяние. Словно я лишился половины души.
– Вы мои! – ревет дьявол, потрясая мной и Галкой в воздухе, – мои! Всемогущи силы Тьмы! Никто не устоит перед нами. Теперь вы в нашей власти!
Я уже до того измочален, что принимаю встряску безропотно, но последние слова вызывают во мне протест. Чтобы я, человек, подчинялся какой-то мерзкой твари, мохнатой нечисти, которой и быть-то на свете не должно. Чтобы позволил ей легко разделаться с нами! Никогда!
– Нет, не сдамся! – кричу я. – Я – человек. Человек, слышишь ты, мразь! Я тебя создал, я и порушу!
Чудище вздрагивает и издает трубный глас. Гипнотическая волна накатывается на меня, глушит сознание, но я упрямо противостою ей.
– Тебя нет! Ты не существуешь! – скрежещу я несуществующими зубами. – Ты – порождение моего разума и только. Ты – ничто! Исчезни! Сгинь! Пропади!
Демон дергается, сильная дрожь сотрясает его тело. Гипноудары бьют по моему сознанию, но они уже слабее и не туманят мозг. Как в бреду повторяю одни и те же слова заклинания, сосредоточившись на одной мысли.
– Исчезни! Исчезни! Исчезни! – кажется, еще миг – и я не выдержу, сломаюсь. – Пропади! Сгинь!
И фантом не выдерживает. С оглушительным грохотом жуткая фигура лопается, словно мыльный пузырь. По воздуху плывут похожие на хлопья сажи черные ошметки, тая и исчезая на лету.
Мы одни в зыбком тумане. От мерзкого существа не осталось и следа. Даже не верится, что только что здесь высилось создание не мира сего, такое мощное и крепкое снаружи, но пустое изнутри. Все-таки сильнее человека нет существа – будь то дьявол, бог, инопланетянин или еще кто другой. И кто бы ты ни был – человек ли, фантом – путь Зла неизбежно приведет к печальному концу.
Неясные тени возникают в тумане.
– Они наши! – слышу я шепот, – наш – ш– и – и!
– Вернуть, – вторят другие. – Возродить! Восстановить!
Сквозь туман проступают стены и потолок, угол шкафа. Постепенно до меня доходит, что я дома, на своем диване. Рядом лежит Галка. Отступили и развеялись, как сон, кошмары. Я опять в родной привычной обстановке – земной, материальной.
– Где я? – шевелится Галка.
– Дома. Все в порядке.
Галка поднимается, растерянно трет лоб.
– Голова раскалывается, – стонет она. – Что со мной случилось?
– Со мной то же самое, – я чувствую себя тоже не лучшим образом.
– Что это могло быть?
– Что ты имеешь в виду? – отвечаю вопросом на вопрос.
– Эти кошмары.
– Тебе тоже всякая чертовщина в голову лезла?
– А тебе разве нет? Мы же там вместе были, разве не помнишь?
– Насколько я знаю, групповых снов не бывает.
– Это не было сном.
– А вот сейчас проверим, – осматриваю я себя. Рубашка целая, чистая. А под ней? Но и на груди нет ни крови, ни шрамов, ни следов когтей.
– Вот видишь – нет ничего. Все это просто приснилось. Крыша, проще говоря, поехала.
– Нет, – возражает Галка. – Ты же слышал, – они говорили что-то насчет восстановления. Вот и восстановили полностью, даже следов от ран не осталось.
– Все равно с трудом верится. Где мы были? Что это за чудища? Что за гигантская бойня?
– Мир фантомов, – пожимает Галка плечами, – что тут непонятного? Мы прошлись по всем его ступеням. Теперь представляешь, что там творится, что это такое?
Молча соглашаюсь с ней.
– Что будем делать?
– Не знаю. Единственное, что я могу предложить, – это лечь спать. Ни на что другое я сейчас не способен. Завтра на свежую голову будем решать.
– А вдруг они опять придут? – ежится Галка. – Страшно!
– Не посмеют, – уверенно заявляю я. – Случайно мы нашли такой метод борьбы с ними, что не только какого-то там Варенуху, – весь мир фантомов можем уничтожить. Поэтому они вряд ли сунутся сюда.
– Еще как посмеют, – не успокаивается Галка. – Мы для них представляем серьезную угрозу. Они пойдут на все, лишь бы уничтожить нас, не дать возможности применить наше оружие.
