Маргарита открыла коробку с пиццей и вдохнула аромат разогретого сыра со специями.
— Божественно, — произнесла она и откусила кусочек- Почему в салоне так душно? Нужно открыть окно.
Она посмотрела на аппетитный кусочек и задумалась.
— Какое же из двух окон открыть? То, что выходит во двор? Там бегают и кричат дети, старушки обсуждают последние новости, а больше всего шума производила новая категория женщин, которые сами себя называю “яжмать”. О… с ними вообще говорить ни о чем невозможно, бестолково выпученные глаза и не закрывающийся от крика рот при малейшим, как им кажется, неудобствам для их чада.
Маргарита подошла ко второму окну, которое выходило на оживленную двухполосную дорогу. Машины спешили проскочить на мигающий светофор, а пешеходы, не дождавшись сигнала безопасного движения, торопливо пересекали проезжую часть.
— Вот она! — подумала Маргарита. — Столичная борьба за выживание. Кто не успел, тот опоздал.
К шуму, движущихся машин, и беспокойной жизни улицы можно привыкнуть, а вот человеческий ор всегда вызывает тревогу.
Она открыла окно, посмотрела на поток машин, которые шли без просветов в оба направления и уже хотела вернуться к пицце, но резких визг тормозов остановил ее. Автомобили, двигающиеся по правой стороне, замерли, образовав километровую пробку. Как- то нервно забегали пешеходы. В воздухе повисла неопределенность. Неприятная дрожь пробежала по телу девушки.
— Андрюшка! — мелькнула в ее голове короткая мысль. — Нет! Он не мог этого сделать!
Маргарита взяла телефон и ключ от салона и быстро выбежала на улицу. На обочине дороги толпились люди и шумно обсуждали:
— Водитель Volvo не виноват, — утверждал пожилой мужчина с тростью. — Мальчишка побежал на красный свет.
— Мог бы притормозить, — возмущалась старушка в ярко-зеленом платке. — Гоняют, как чумные!
— Штрафовать всех: и водителей, и пешеходов, — кричал кто-то из толпы. — Тогда порядок будет! Сталина бы им!
— ДПС кто-нибудь вызвал?
— А “скорую”?
Маргарита с трудом протиснулась сквозь толпу к дороге.
— Андрей Юрьевич, — прошептала она и увидела на асфальте курьера, который еще несколько минут назад был у нее. — Молодой, живой и очень похожий на Ярослава.
Маргарита подошла ближе и увидела, что глаза юноши открыты и устремлены в небо.
— Какое оно сегодня изумительное, — отметила мысленно Маргарита. — Нежно-голубое, с пушистыми белыми облачками, в которых иногда прячется ласковое солнце.
Она наклонилась над Андреем и приложила указательный палец правой руки к жилке на шее — пульса не было.
— Ты мертв? — мысленно обратилась она к юноше.
— Да, проводник, — ответила душа курьера. — Не поверил я! Думал, что все это совпадения и сказки.
— Другой маршрут — другая судьба, — повторила Маргарита, трясущейся рукой опустила веки Андрею, чтобы никто из присутствующих не смог заглянуть в мертвые глаза, и медленно побрела в салон.
Смерть юноши не вызвала в ее душе ни ужаса, ни удивления, ни обычной человеческой брезгливости.
Она открыла дверь и замерла на пороге.
— Десять минут назад доставщик еды был еще живой, стоял тут и рассуждал о деньгах, — подумала девушка.
Мужество, с которым она восприняла это событие, показалось Маргарите естественным и даже каким-то привычным.
Телефонный звонок прервал ее размышления.
— Алло! Инга, что случилось? Или сегодня не воскресенье?
— У меня для тебя потрясающая новость! — затараторила Инга.
— Говори!
— Мне сегодня принесли несколько листков из одной очень ценной книги.
— Не думала я, что книги можно сейчас покупать по страницам.
— Да ты только послушай меня, — не унималась Инга. — Знаешь Ивана Грозного?
— Лично не была с ним знакома, но имя слышала, — съязвила Маргарита.
— Ты что? — Это же наш самый крутой царь.
— Крутой?
— Да, он всех сажал на кол!
— Мне это не очень интересно, ты же знаешь, я не люблю любые формы насилия.
— Не обижайся, я не об этом! У его был маг! Я, конечно же, забыла его фамилию, но ты должна знать.
— Яков Брюс!
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
— Ага, — обрадовалась Инга. — У этого мага, Якова, я точно не помню, сам он написал или украл у кого, была суперенная книга всех заклинаний.
— Черная книга!
— Точно, он ее спрятал в Сухаревской башне, которую потом снесли революционеры.
— Ты поражаешь меня сегодня глубиной познания русской истории, — без эмоций в голосе произнесла Маргарита. — Можешь рассказывать побыстрее, у меня пицца остывает.
— Ааа, — протянула зайка, — а то я не могу понять, чего ты такая смурная? Голодная. Короче, через тридцать минут мы будем у тебя.
— С кем?
— Ну, не с Яковом же Брюсом! — рассмеялась Инга, — он умер. С продавцом Черной книги. Ты посмотришь, если это вещь, действительно, принадлежала магу, то она будет в нашем салоне. Жди нас.
— Вот у кого неуемная энергия, — проговорила Маргарита и вошла, наконец, в салон.
Без удовольствия доела начатый кусок пиццы и провалившись в мягкий диван, закрыла глаза. Мысль о том, что она могла спасти Андрея, мучила ее.
— Я же точно все ему рассказала, — думала она, — почему он выбрал смерть.
Вдруг она услышала чей-то незнакомый смех.
— Кто тут?
— Запомни, не человек выбирает, а я! — ответил неприятный женский голос.
— Кто ты?
Смех заполнил пространство салона, и Маргарите стало жутко находиться в этом помещении. Она быстро встала и ушла в тайную комнату.
— Как тут спокойно, — отметила девушка, — и жуткого смеха не слышно, Кто же это мог быть?
Раздались раскаты грома, Маргарита вздрогнула.
— Никак не могу привыкнуть к этому звуку, — раздраженно сказала она и пошла открывать дверь.
На пороге стояла зайка с каким-то лысым худым мужчиной, в круглых очках.
— Это профессор магии, — объявила Инга, подталкивая его внутрь.
— А зовут его Воланд, — добавила Маргарита.
— Неее, — откусывая кусок пиццы, — сказала Инга, — Кац Жорж, профессор древностей.
— Минут назад он был профессором магии, — съязвила Маргарита.
— А, — воскликнула Инга, пережевывая пиццу, — не все ли равно? Он же не лекции пришел сюда читать, а продавать! Поэтому не важно!
Мужчина внимательно оглядел салон, возможно, рассчитывая в уме, сколько денег можно получить с этих дам, интересующихся древними рукописями.
— Гримуары при вас? — строго спросила Маргарита, закрывая за Ингой дверь на замок.
Профессор древностей, явно не понявший вопроса, решил проявить свое мужское естество и в изысканно- просящей позе протянул обе руки к Маргарите:
— Разрешите поцеловать ручку? — сказал он, словно промурлыкал.
— Товар показывай! — быстро проговорила Инга, — Не тяни время.
Профессор достал из потрепанного кожаного портфельчика белые перчатки, подставку для книг, картонку.
— Разрешите воспользоваться вашим столом?
— Валяй, — съязвила Инга.
Мужчина поставил подставку, на нее водрузил картонку, прикрыл все это белой тканью и трясущимися рукам достал из сумки папку, видевшую, наверное, самого Якова Брюса, и аккуратно положил два листка.
— Вот. Это уникальные страницы из Черной книги, написанные в 1695 году.
Маргарита подошла к столу и хотела взять листок, но профессор схватил ее за руку и с напыщенной строгостью сказал:
— Этим листкам более пятисот лет! Умоляю вас, не трогайте!
— Хорошо, я буду смотреть! И не буду трогать! — скрывая улыбку, сказала она.
Маргарита склонила голову над листами, а профессор начал мямлить:
— Не душите на листы, теплый воздух может испортить чернила.
— Ага, а глаза могут испепелить бумагу, — продолжила Маргарита.
Инга молча уплетала пиццу, запивая ее томатным соком, а профессор, украдкой рассматривал интерьер салона, примечая, что же можно незаметно стянуть после сделки.
— И что он хочет за них? — спросила Маргарита.
Инга дожевала и прошептала ей на ухо сумму.
