и чего не хотел. Таково самое главное правило бытия – всем абсолютно плевать на тебя.
И с этим оставалось только смириться.
Как только я отключила эфир, телефон тут же задрожал от звонка с тяжёлым роком.
– Привет! – радостный голос раздался в трубке. – Ты сегодня была просто потрясающей! И такие мысли невероятное высказывала, что у меня невольно голова закружилась. Реально, это очень сложно представить, чтобы совершенно ничего не существовало. Вот так смотреть в одну точку и вдумываться в эту мысль… моя жизнь теперь никогда не будет прежней!
Я рассмеялась этой быстрой от возбуждения речи и глубоко вдохнула колкий воздух.
– Я тоже очень счастлива тебя слышать, Мэйт, – непривычно весело сказала я, радуясь возможности услышать такой родной голос.
– А я тем более! – рассмеялся он прямо в трубку. – Неужели у вас там солнце появилось?
– Да, представляешь! – улыбнулась я, жалея, что Мэйт не мог увидеть моего поднявшегося благодаря ему настроения. – Я сама в шоке.
– Это что-то новенькое для Колдстрейна!
– Конечно, теплее от этого не стало, но зато светлее и на душе тем более.
– А мы вот в Сан-Диего почти каждый день наслаждаемся солнышком! – не упустил свой шанс похвастаться парень.
– Ой, иди ты к чёрту! – насупилась я сквозь смех.
– Только если чёртом будешь ты, – хихикнул Мэйт.
– А ты кем будешь? Ангелом?
– Для тебя – да.
Я глупо улыбнулась, не зная, как правильно отреагировать на это, тогда как на сердце стало неимоверно тепло, словно кто-то прижал его к своей груди и грел чуткой добротой.
– Ты же знаешь, что у меня…
– Есть Джозеф, я помню, – совершенно без обиды закончил за меня Мэйт. – Но это не мешает мне подкатывать к тебе! Я же знаю, что тебе это нравится.
– Ты вообще очень много что обо мне знаешь, – ехидно заметила я.
– Как и ты, так что мы в расчёте. Кстати, как там Джозеф?
Я закусила губу, вспоминая вчерашний вечер, и вздрогнула от всплывшего перед глазами горящего здания – так жутко это казалось теперь. А то, как выглядел чудом выживший Джозеф, вновь и вновь разбивало мне сердце. И поэтому я не стала держать это в себе. Я рассказала Мэйту все свои переживания и страхи, потому он был единственным человеком, с которым я могла поделиться подобным. Почему? Потому что Мэйтланд Тьенда – мой лучший друг из интернета. Да, друг. Единственный для меня. Единственный в своём роде. Только с теми людьми, с которыми ты никогда не встретишься вживую, но всегда будешь с ними общаться в интернете, можно быть открытыми, откровенными. Они тебя никогда не используют в дурных целях, никогда не обманут, не станут лицемерить и будут искренне помогать. Не объятиями, так словами.
И Мэйт был для меня именно тем человеком, способным всегда мне помочь морально.
Даже сильному человеку нужна помощь.
– С моей стороны мне кажется, что Джозеф поступил довольно жестоко и как-то безрассудно, – после недолгого молчания наконец сказал Мэйт, когда я закончила делиться своими проблемами. – Реально, это удивительно, что такой крепкий орешек, как он, вдруг захотел… покончить с собой, – было понятно, что ему не хотелось говорить последние слова вслух. – Но его семья по отношению к нему тоже жестоко обходится, что может сломать защиту любого человека. И я понимаю твои страхи потерять Джозефа. Это и вправду очень и очень страшно. Но зная твоё стремление защищать его любой ценой, я могу с уверенностью сказать, что ты сможешь поставить его на ноги и сохранить в этом мире живым. Ты ведь сильная, помнишь? Не давай страху завладеть твоим разумом. Просто помни об этом в самую тяжёлую минуту. Будь как снег: красивой, но холодной.
– Спасибо тебе, Мэйт, – искренне поблагодарила я, тщательно запоминая каждое сказанное им слово.
– Всегда обращайся за помощью, ты же знаешь, – я представила, как он улыбнулся, и мои губы тоже изогнулись в дуге.
– Да, знаю.
– Слушай, – в его внезапном шёпоте вдруг появились ноты страха. – Помоги мне, Делора. Помоги мне!
Я ещё больше нахмурилась, когда в телефоне вдруг послышался шум, какая-то возня резала слух, что-то громко застучало прямо в ухо. В груди всё застыло от напряжения и плохого предчувствия, пока на протяжении нескольких секунд шуршание раздавалось в трубке.
– Мэйт?
– Бу! – от громкости его голоса я вздрогнула. – Испугалась?
– Не делай так больше, – тяжело сказала я, пытаясь понять, что это сейчас было. – Что случилось?
– Разыграть тебя хотел, – беззаботно заявил Мэйт. – Как вижу, получилось.
– Не видишь, а слышишь.
– И это тоже, – рассмеялся парень. – Прости, больше так не буду.
– Прощаю, – вновь улыбнулась я, хотя на душе осталось неприятное ощущение опасности.
– Тогда давай, пока, люблю тебя.
Я отняла от уха телефон и проговорила в его экран перед тем, как отключиться:
– И я тебя.
Конечно, это было сказано в шутку. Я давно выяснила, что Мэйт не был в меня влюблён, тогда как я сама всегда оставалась верна только Джозефу. Я не знала Мэйта в живую, видела лишь несколько его фотографий, звонили мы друг другу не так часто, поэтому всё обычно сводилось к переписке в Instagram – от пары слов в день до очередной дискуссии на ту или иную философскую тему. Мэйтланд был для меня другом вот уже почти два года: хороший, добрый, надёжный, весёлый и всегда поддерживающий. Он был чем-то похож на таблетку от головной боли – облегчал мучения, делал этот мир не таким серым, позволял жить дальше, чем-то радоваться, к чему-то стремиться.
Я замерла, когда увидела знакомую макушку с русыми кудрями, прикрытыми совершенно детской розовой шапкой с какой-то принцессой от Disney. Длинная куртка в разноцветную клетку совершенно не сочеталась с полосатыми толстыми колготками и длинными зимними сапогами, но Филис никогда не волновал её пёстрый, сумасшедший и слишком яркий вид, как у попугая, – она одевалась так, как хотела. А ещё на что позволяли небольшие деньги. Даже издалека я слышала звуки какой-то быстрой мелодии, что доносилась из старых голубых наушниках Филис, которая нелепо танцевала под музыку, размахивая как руками, так и ногами и совершенно не обращая внимания на то, что могла кого-то задеть из прохожих.
– Филис?
Я осторожно подошла к ней, не зная, чес привлечь её внимание и как остановить поток её самых разных движений, словно кукловод то тут, то там дёргал за ниточки и повелевал куклой – так поступало с Филис её сумасшествие. Она вдруг резко обернулась ко мне, будто почувствовала мой взгляд затылком, и громко рассмеялась.
– Однажды я умру… и заберу вас всех с
