Паркер выждал паузу.
— Я бы, наверное, схватился бы, — медленно произнес он. — Если бы только я не нес поднос, полный фарфоровой посуды или еще чего-то подобного. И даже тогда... Я не знаю. Возможно, это просто инстинкт — вцепляться в то, что у тебя есть. Точно так же инстинкт — пытаться спасти свою жизнь. Даже не знаю, сложно сказать. Вообще все эти разговоры на тему того, что бы ты, или я, или любой другой разумный человек сделал, оказавшись в таком положении, по-моему, просто глупые.
Уимзи нахмурился:
— Поставь все-таки себя на мое место, Фома неверующий. Если смертельная хватка была просто мгновенным инстинктом, должно быть, Дин умер так быстро, что даже не успел подумать о возможности спастись. Теперь есть две причины смерти — сломанная шея от удара головой об пол и трещина в черепе, которая могла образоваться от ушиба об один из выступов перил. Падение с лестницы ведь не похоже на падение с крыши — у тебя всегда остается возможность как-то смягчить удар. Если он убился от удара о перила, то сначала он должен был упасть, а уже потом удариться. То же самое с еще большей силой падения, от которой несчастный ломает себе шею. Почему же, почувствовав, что он падает вниз, он не бросил все и не попытался спастись.
— Я понимаю, что ты всем этим хочешь сказать, — произнес Паркер. — Что он умер еще до того, как упал. Но это не очевидно. Мне кажется, он вполне мог споткнуться, упасть вниз со ступеней, сломать себе шею и умереть вследствие этого. В этом нет ничего невероятного.
— Тогда я попробую еще раз. Как насчет этого? В тот самый вечер миссис Крамп, уборщица агентства, находит в коридоре оникс, как раз под железными ступенями. Как ты видишь, камень совершенно гладкий и круглый. Он достаточно тяжелый для своих небольших размеров, так же как и выступы на лестнице. Также, как ты видишь, на камне есть небольшой скол, с одной стороны. Оникс принадлежал умершему, тот носил его как талисман в кармане пиджака или держал всегда перед глазами на своем столе во время работы. Что ты об этом думаешь?
— Вероятно, камень просто выпал из его кармана. Пока Дин падал.
— А скол?
— Если только его не было там раньше.
— Не было. Его сестра в этом уверена.
— Значит, он откололся при падении.
— Ты так считаешь?
— Да.
— Хотелось бы мне тоже так думать. Продолжим. Несколькими днями ранее миссис Крамп обнаружила небольшой кусочек гальки схожего размера с тем ониксом, и лежал он на том же самом месте. Как и тогда, под лестницей.
— Правда? — поинтересовался Паркер. Он спустился с подоконника и подошел к графину. — И что же она говорит по этому поводу?
— Говорит, что ей часто во время уборки офиса попадаются всякие странные предметы. Хотя в это трудно Хотя вы это трудно поверить, но это так. Миссис Крамп считает, что это камешек мистера Эткинса, который недавно проводил каникулы на море, поправляя свое здоровье.
— Ну и что с того? — спросил Паркер, медленно опустошая сифон.
— Что здесь такого, в самом деле? Этот другой кусок гальки, который я тебе показал, был найден мною лично на крыше уборной. Мне даже пришлось спускаться по водосточной трубе, чтобы его достать, и пожертвовать своими фланелевыми брюками.
— Правда?
— Ладно, капитан. Найдя его, я открыл великолепное место, откуда открывается голубой небосвод.
— Какой небосвод?
— Небосвод, который прямо над ступенями. Уборная как раз с заостренной крышей, как новые теплицы с окошками, которые открываются со всех сторон — знаешь, точно такие, какие все всегда открывают в жаркую погоду. А погода была действительно жаркая, когда Дин погиб.
— Ты меня наводишь на мысль, что кто-то просто скинул камень на него через этот стеклянный небосвод?
— Ты сам сказал это. Или, если быть точным, не просто камень, а конкретный камень, имея в виду тот оникс.
— А как насчет других камней?
— Я практиковался в бросании. Я обнаружил, что офис бывает практически пустым во время обеденного перерыва. Почти никто не выходит на крышу, кроме офисных мальчиков, которые там тренируются.
— Люди, которые живут в таких стеклянных фонарях, обычно не кидаются камнями. Ты что, хочешь сказать, что, кинув в парня таким маленьким камушком, ты можешь раскрошить его череп и сломать ему шею?
— Не из-за того, что ты его просто кинешь, конечно. А как насчет перевязи или рогатки?
— Ну, в таком случае тебе остается только расспросить людей из соседних офисов, видели ли они кого-либо, упражнявшегося, как Давид и Голиаф, на крыше Пима, и убийца будет в твоих руках.
— Не все так просто. Это здание намного выше всех остальных вокруг, кроме того, на крыше прочный каменный парапет трех футов высотой — для придания еще большей значимости, я полагаю. Чтобы скинуть камень на железную лестницу, тебе придется наклониться и сделать это из специальной позиции между двумя фонарями, и только так тебя никто не заметит — если только кто-нибудь не окажется на лестнице и не станет при этом пристально смотреть наверх... И, кроме Виктора Дина, очевидно, никто этого и не делал, бедный парень.
— Очень хорошо, тогда выясни, кто из членов коллектива часто остается на месте во время обеденного перерыва.
— Это сложно. Все расходятся, но никто не оговаривает специально, куда направится в час дня. Когда клерк из приемной уходит на обед, один из старших мальчиков на время занимает его место, на случай если вдруг поступит какое-то сообщение или посылка. Кроме того, есть малый, который в это время обходит помещения с чистящей жидкостью, но он никогда не выходит на крышу. Хотя каких-либо запретов нет, и туда может подняться кто угодно, например, в половине первого, и остаться там до тех пор, пока проделает все свои штучки. А потом просто спустится вниз по железной лестнице. Лифтер, конечно, находится всегда на своем посту, но его несложно обойти, оставшись незамеченным. Кроме того, лифт еще периодически спускается в подвал. Все, что нужно сделать этому человеку, — так это просто выждать время, а потом выйти из своего укрытия. Ничего особенного в этом нет. Точно так же могло быть и в день смерти Виктора Дина. Его убийца прошел через уборную, на которую можно выйти с лестницы. Если путь свободен, то он мог спокойно пробраться на крышу. Там притаился, подстерегая свою жертву. Увидев Дина, спускающегося по ступеням, он делает свое дело и уходит. Все крутятся вокруг тела, все пытаются поднять его, и парень в этот момент как ни в чем не бывало снова выходит из туалета. Просто, как две копейки.
— И что, никто не заметит, что его не было на месте в это время?
— Дорогой мой, если бы ты только знал рекламное агентство Пима. Там никого никогда нет на своем месте. Если кто-то не говорит с кем-то из отдела печати или не крутится рядом с наборщиками текста, тогда он, вероятно, задерживается в студии, разбираясь с выкладкой, или в отделе прессы обсуждает насущные вопросы; а если он не в одном из перечисленных мест, тогда уж точно бегает в поисках кофе или еще чего-нибудь. Слову «алиби» нет места в таком заведении, как агентство Пима.
— Но тогда это дело тебе тем более будет интересно, — заметил Паркер. — Но из-за чего могло произойти убийство в месте вроде этого?
— Теперь мы подошли ближе к сути вопроса. Молодой Дин общался с компанией де Момери.
Паркер присвистнул:
— Так он был грешником?
— Что-то вроде этого. Ну, ты же знаешь Дайану де Момери. Ей очень нравятся эти безответственные игры. Она еще та штучка, эта девчонка. Я довозил ее вчера до дома, так что немного познакомился с ней.
— Питер! — возмутилась леди Мэри. — Это полностью противоречит твоим моральным принципам, как ты только умудрился ввязаться в эту компанию? Мне стоило об этом задуматься ранее!
— Не волнуйся, я был на карнавале. Комедия масок. И тебе не нужно переживать за мою мораль. Молодая женщина была совершенно пьяная, я лишь отвез ее домой в маленькую квартирку на Гарлик-Мьюз. И оставил ее на диване в гостиной, на удивление ее горничной. Хотя ту уже, наверное, сложно чем-то удивить. Но зато мне удалось узнать немало о Викторе Дине.
— Минуточку, — перебил его Паркер. — А этот Дин принимал наркотики?
— По-моему, нет. И я готов поклясться, что дело было не в Дайане. Если исходить из того, что говорит его сестра, у Виктора была большая сила воли. Возможно, 0н и пробовал наркотики однажды, но потом ему стало плохо, и он отказался от этого. Да, я понимаю, о чем ты сейчас думаешь. Если он был наркоманом, то сам по себе мог свалиться с лестницы. Но не думаю, что эта версия сработает.
Обычно подобные вещи всплывают на поминках. Вопрос был поставлен... Нет, дело совершенно не в этом.
— А Дайана что сказала по этому поводу?
— Сказала, что Дин занимался спортом. Она держала его на буксире с ноября до конца апреля — около шести месяцев, а для Дайаны это достаточно долго. Интересно, чем же привлек ее этот молодой человек. Полагаю, она рассчитывала, что он на ней женится.
