Кот злобно шипел, его спина выгибалась дугой, хвост нервно дрожал, шерсть на загривке встала дыбом. Еще миг и он растерзает незнакомца.
– Сидеть, Рауль! – Крикнула я, подняла голову и встретилась взглядом с первым живым аборигеном этого мира.
Какое-то время мы молча смотрели друг на друга. Это был молодой мужчина, высокого роста, широкоплечий, поджарый. Серые выразительные глаза просто пожирали меня взглядом. Черные длинные волосы обрамляли смуглое скуластое лицо с длинным крючковатым носом, прямым резко очерченным ртом и тщательно подстриженными черными усами. Одет он был в белую сорочку, и серо-зеленые штаны, заправленные в высокие сапоги. В одной руке он держал камзол, одного со штанами цвета. Возможно потому что я уже давно не видела живых мужчин, незнакомец показался мне очень красивым.
Он что-то сказал чуть хрипловатым голосом, наверное поздоровался, и поклонился.
Язык был совершенно незнаком и не вызывал никаких ассоциаций. Я стояла не зная, что сказать или сделать. Мозги словно взболтали ложкой. Все инстинкты и рефлексы воина вопили: убей его. Только огромным усилием воли я сдерживала собственное тело и сидевшую во мне боевую машину от того, чтобы не превратить этого господина в свежий труп. Он был мне симпатичен и разумом я понимала, что опасности он не представляет.
Из состояния ступора меня вывел Рауль. Пока незнакомец молчал и был неподвижен он мог терпеть его присутствие, но как только он пошевелился, кот решил перейти к активным действиям. С грозным рыком он взвился в воздух. В устремленных на меня глазах появился ужас, рука незнакомца, как мне казалось, медленно-медленно потянулась к висевшему на поясе ножу, но сделать бы он все равно ничего не успел. Рауль был в несколько раз и сильнее и быстрее его. Благодаря тому, что я находилась в боевом режиме, при котором скорость реакций и движений возрастали в несколько раз, я все-таки успела, схватить его за загривок, но удержать, конечно, не смогла и мы вместе с ним покатились по траве.
– Не двигайтесь! – Крикнула я по-русски, – И он вас не тронет!
Конечно я понимала, насколько это глупо надеяться, что он поймет мои слова, но надеялась, что он будет ориентироваться на интонацию. Мне очень не хотелось начинать знакомство с моим новым миром с убийства и трупов, поэтому я и себя сдерживала, и Раулю не дала загрызть этого незнакомца. Психоматрица воина настойчиво изыскивает различные доводы в пользу ликвидации этого господина. Поэтому я покидаю боевой режим, чтобы попытаться выйти из сложившегося положения по-хорошему.
Прокачав ситуацию я не увидела в ней особых плюсов. Незнакомец явно здесь не один. Мы находимся глубоко в лесу, до ближайшего жилья по моим оценкам как минимум несколько дней пути. Вещей у него нет. А судя по холеному виду и хорошей одежде, он принадлежит к господствующему классу и где-то рядом куча слуг со всем необходимым. А может и не только слуги, может быть и охрана, если этот господин достаточно знатен. Языка друг друга мы не понимаем. Задав пару вопросов я в этом убедилась окончательно. Да и откуда здесь могут знать как земные, так и язык создателей модуля. Нет в условиях, когда я не контролирую ситуацию начинать полноценный контакт с местной цивилизацией я не хочу. Инициатива всегда должна быть на моей стороне. Убивать мы его конечно не будем, пусть живет и рассказывает о странной девушке с лесным хищником, может ему еще и верить никто не будет, а вот отключить придется. А заодно проверим и силу моих женских чар. Вон как он пожирает меня глазами, даром что был в двух шагах от смерти. Я приближаюсь к нему вплотную и обнимаю. Не чувствуя подвоха, как большинство мужчин в объятиях женщины, он головой не думает. Целуя его, я спокойно нащупываю нужную точку на его шее и сдавливаю ее. Его глаза закатываются и он виснет у меня на руках. Я кладу его на траву, слушаю сердце. Все нормально, красавчик жив, но в глубоком обмороке. Прислушиваюсь. Все спокойно. Быстро подхватив свои вещи и убедившись, что кот последовал за мной, я ретируюсь.
4
прыжок (Алиса)
День был чудесный: жаркий, солнечный, по настоящему летний. Сияющий простор бездонного голубого неба делал окружающий мир удивительно прекрасным. Лучи солнца, жгучие на открытом месте, на окраине леса теряли недобрую свою силу на раскидистых ветвях и становились нежными и ласковыми. Наполненный запахом смолы и хвои воздух был чист и прозрачен. Ковер из осыпавшихся иголок упруго пружинил под ногами. Взойдя на холм высившийся на самой опушке леса я остановилась пораженная красотой открывшегося пейзажа. Граница леса проходила точно по вершине холма. А дальше, за порогом лесной тени, сочно зеленела трава, расцвеченная яркими узорами полевых цветов. Недалеко от опушки, почти у подножия холма, плавным изгибом блестела на солнце река. Беря начало в ледниках, темнеющих на горизонте гор, она весело журча сбегала на равнину. Потом, вобрав в себя ручьи и речушки со всей долины, она станет еще более могучей и полноводной, но утратит резвость, успокоится и обленится. Здесь же недалеко от своих истоков, еще не набрав всей силы, она была не так широка, но с быстрым течением и ледяной, кристально прозрачной водой. Ближайший ко мне берег реки был высок и обрывист, противоположный, пологий и низкий. С той точки, где я находилась, местность за рекой просматривалась как на ладони. Леса там уже не было, так отдельные рощицы и группки деревьев, настоящий лес кончался на этой стороне. Насколько хватало взора тянулись возделанные поля и сочные заливные луга с пасущейся на них скотиной. Их рассекали желтеющие в ярком дневном свете тропинки. Километрах в трех ниже по течению виднелась небольшая деревенька приткнувшаяся к излучине реки. Но подавляли все и притягивали взор величественные руины старого замка расположенные на единственном с той стороны реки каменистом холме. Замок находился в стороне от деревни, и я не заметила ни одной тропинке ведущей к нему. Позеленевшие от времени каменные зубцы сохранившихся башен неровной пилой врезались в небо. Темные громады замшелых стен нависли над идиллической равниной, как злой колдун над беззащитным ребенком.
За два года безвылазно проведенных в лесу я отвыкла от вида открытых пространств. Окружающий простор пьянил голову. Я скинула рюкзак, села на него, прислонившись спиной к высокой сосне и закрыла глаза. Надо было перебираться на ту сторону реки, но, хотя, я уже все решила, мне неудержимо захотелось немного оттянуть момент решительного шага. Как на экзамене, бросить последний, ничего уже не значащий взгляд в опостылевший учебник, прежде чем войти в аудиторию и вытянуть билет.
