— А че ждать, — подскочила со стула Стрекоза и махнула рукой в сторону двери на открытую террасу, что по местной моде опоясывала все здание на уровне второго этажа, — вон он чапает, сейчас позову! -
Слова у Стрекозы не расходились с делом — эльфийка как спортивного козла перемахнула стол (прикорнувшая змея-питомица едва успела убраться у нее из-под ног и раздраженно зашипела), метеором вырвалась на балкон-террасу, перегнулась через жалобно заскрипевшую балюстраду так, что ступни оторвались от земли, и заорала вниз на весь город:
— Буденовец мелкий! А-уу!!! — Вполне респектабельный франтовато одетый полурослик аж подскочил от неожиданности, затем сморщился как от зубной боли и поднял глаза вверх.
Сверху на него ехидно пялилась черноволосая эльфийка, одетая по местной моде в белую рубашку из хлопка и такие же штаны. Впрочем если присмотреться и вообще знать куда смотреть, можно было заметить необычно высокое качество простеньких на вид вещей, и это если еще не знать о наложенных на одежду чарах и вышитой рунами подкладке с внутренней стороны — тонкая ткань могла защитить не хуже чем полные рыцарские латы и отклонить серьезное боевое заклинание. Хотя напасть на хозяйку такой замечательной одежды, кроме того еще и ВОИНА, и жрицу Даготера вряд ли кто-либо решился, а если бы такой дурак и святотатец все же нашелся, то в тот же момент каждый пират — ярый адепт Морского Князя, стал бы его врагом и жрице бога морей не пришлось бы марать рук.
— Что тебе? — с недовольной миной на лице спросил у крикуньи контрабандист.
— Зайди, у Ловкой к тебе дело есть. —
— Потерпеть не может? Я вообще-то спешу. —
— Не может, давай шевели поршнями и поднимайся! -
Недовольный Гиден был вынужден оставить охранника в общем зале кабака (тот в отличие от шефа был доволен) и подняться на второй этаж, а потом целых полчаса разбирать общие с девчонками дела, про себя костеря на чем свет внезапно заимевшую шило в попе дроу. Хотя к концу стихийного совещания он несколько успокоился — ничего кардинального не менялось, просто вместо темной эльфийки будет ее раб, да и судя по всему сама Ловкая также не собиралась совсем уж забрасывать местные дела. Мысль в отсутствие попробовать ее наколоть как мелькнула, так и прошла: во-первых не даст Стрекоза, а во-вторых, как давно понял полурослик, Ловкая действовала не одна и за ней кто-то стоял, кто-то серьезный с деньгами и связями, в том числе и в его родной гильдии, и то что он так и не смог узнать кто лучше любых договоров, вооруженных головорезов-заготовок и преданных подруг охраняло интересы дроу.
В конце-концов все дела были решены и партнеры расстались к взаимному удовольствию, только Стрекоза немного дулась на подругу за то, что та так и не сказала когда уезжает, и не дала себя проводить, но как бы не была недовольна Стрекоза, она все же, как и Дикошарый недавно, постаралась предупредить дроу насчет ее дружка-капитана и его реакции на отъезд. А Карамельку ждало уже новое совещание в гораздо более расширенном составе — на этот раз в кабинет вошли не друзья или деловые партнеры, а подчиненные: Рари — кабатчик и ее доверенное лицо, приказчики трех лавок, один из которых к тому же заведовал общим складом в порту, два десятника от чернокожих бойцов и закутанный в плащ невысокий субтильный тип, проникший в кабинет незнамо как, но точно не через дверь.
Совещание подходило к концу, верней уже было закончено, и Карамелька открыла рот всех распустить, но не успела — дверь кабинета распахнулась от мощного пинка и на сцене появился новый персонаж. Высокий статный мужчина в кожаной заплатанной одежде и с усыпанным жемчугом и драгоценными камнями клинком на боку обвел помещение властным взглядом голубых глаз и, найдя глазами хозяйку кабинета, небрежно бросил остальным:
— Все вон. -
Управляющие лавок было подчинились и начали вставать, а вот кабатчик остался на месте и не подумал двинуться без приказа госпожи, встали и десятники, но не ушли, а положили ладони на рукояти мечей и застыли черными глыбами мышц по обеим сторонам стола.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
Хозяин голубых глаз не привык к неисполнению отданных им приказов, его глаза начали темнеть, напоминая штормовое небо, а пальцы сжали рукоять кривого клинка и даже на ладонь выдвинули лезвие из ножен.
— Вы знаете что делать, — поспешила погасить начинавшийся конфликт дроу, — можете оставить меня. -
Мужчина недовольно скривился, но все же убрал руку с клинка, убрали грабки от мечей и заготовки, а уже готовый бросить нож субтильный тип в плаще разочарованно спрятал метательный клинок в рукав и отступил в густую тень в углу кабинета, пират так и не узнал как сегодня была к нему близка смерть. Только Скоропея (питомица-змея) даже не пыталась играть в эти игры, а, глянув на все происходящее мудрым змеиным взглядом, вновь сунула сонную морду под кончик хвоста.
Через минуту хозяйка кабинета и голубоглазый остались наедине. Дроу двинулась ему навстречу, обходя стол и что-то говоря, но он не стал ее слушать — как хищник одним стремительным броском кинулся вперед и сграбастал девушку в плен своих сильных рук. Дроу не сопротивлялась, сама впилась в его губы поцелуем, ногами взяв его талию в замок. Некоторое время они целовались: дроу как привыкла запустила пальцы в короткие волосы дружка, а голубоглазый Чума, пират и капитан, уверенно ласкал ладонями шоколадные бедра подружки. Вскоре последовало продолжение: мужчина посадил ее на стол, затем развернул к себе спиной, толкнув грудью и животом на гладкую поверхность, задрал на ней платье, недолго возился с завязками штанов и мощно вдвинулся своим немалым естеством в упругую и мокрую норку подружки.
Карамелька вскрикнула и вцепилась ладонями в край стола. Некоторое время она сдерживала себя, ощущая сильные казалось готовые разорвать ее толчки, потом начала стонать, после, уже не сдерживая себя, кричать в полный голос, вплетая свой крик в скрипение ножек стола и мужской рык за спиной. Тяжелый дубовый стол в кабинете ходил ходуном, в общий зал сыпалась пыль со второго этажа и доносились лишь слегка приглушенные стенами полные страсти крики.
Уже ближе к вечеру, лежа в постели на груди своего любимого мужчины, Карамелька всплакнула, прижавшись к нему мокрой щекой и стараясь его не разбудить. Нет, все было прекрасно, как впрочем и всегда — ее пират вновь провел ее по всем кругам блаженства, заставил забыть саму себя,''залил'' что называется до краев. Дроу плакала не поэтому, а потому что скорей всего все происходило в последний раз, и хотя думать так не было никаких особых причин, но интуиция в таких делах редко подводила Карамельку. Осознание неизбежной разлуки разрывало ей сердце и заставляло бороться с собой.
Влага на коже разбудила мужчину: капитан проснулся, прижал к себе тело подруги и подмял ее под себя, парочка отправилась на новый уже седьмой круг, за ним немедленно последовал восьмой уже на грани взаимно и одновременно истощившихся сил. Потом потные и усталые любовники просто лежали: болтали, целовались, пили вино, угощались фруктами из стоявшей на столике у постели чаши. Карамелька узнала что думает ее любимый, а так же остальные пиратские капитаны о неизвестных кораблях и поняла, что до него еще не дошли слухи о ее отъезде. Дроу так и не смогла сказать любовнику о скором расставании, не захотела портить момент и решила оставить письмо. Затем снова был секс: Карамелька разошлась и безжалостно выжимала мужчину до конца, прославленный капитан так же не подкачал и раз за разом вбивал ее в готовую вот-вот развалиться постель. Спустя какое-то время битва двух разгоряченных тел подошла к концу, и оба вновь провалились в довольный, усталый сон.
Через пару часов Карамелька проснулась и выглянула в окно — ночь вступила в свои права, а значит ей пора было в путь. Но девушка не сумела отказать себе в последней радости и еще немного полежала, нежась в могучих объятьях на широкой покрытой нитями старых шрамов мужской груди.
История ее знакомства с Чумой была довольно банальной: вернувшийся из долгого похода пиратский капитан вместе с доброй половиной своей команды отправился в бордель, в лучший бордель на острове, увидел там красавицу-дроу и захотел ее на ночь. Разумеется Чума получил отказ от возмущенной Карамельки, которая не собиралась заниматься древнейшей профессией и находилась в заведении Стрекозы по торговым делам. Но вот что интересно, так сильно возмущалась Карамелька еще и потому, что красавец-капитан с небесно-голубыми глазами пришелся ей по душе, и в любой другой ситуации она была бы совсем не прочь, но позволить снять себя в борделе как шлюху…!? Карамелька перестала бы уважать сама себя, и в результате Чума был послан на много разных букв в разные весьма интересные места. Конфликт предотвратила опытная в таких делах Стрекоза, а так же к удивлению собственной команды сам оскорбленный капитан. Но история только начиналась: тем же вечером Чума пришел к Карамельке домой, пришел один без команды, пришел в лучшей своей сухопутной одежде и несколько наивно, на взгляд женщины 21-ого века, предложил дроу стать его и… Карамелька согласилась. За ней всегда водилась такая вот странная черта влюбляться вдруг, неожиданно и сразу, так же было и сейчас — Карамелька влюбилась как кошка и то что она игрок, а предмет ее любви непись-пират ничего не могло изменить. Дроу нырнула в омут любви с головой и, если бы не частые отлучки любимого, могла бы и вовсе забросить все дела. К счастью прославленный по всему Южному океану пиратский капитан не мог не выходить в море и закруживший ее розовый туман на время отступал — Карамелька со всей нерастраченной страстью бросалась в работу и явные, и тайные дела буквально горели у нее в руках: появлялись лавки, торговые партнеры, агенты и друзья среди контрабандистов, пиратов и купцов, пополнялась скрытая в тайнике картотека. А потом на Веселый остров возвращался тот, о ком дроу думала каждый день и каждую ночь, и на несколько суток мир вокруг переставал существовать.
