Полог Семен в своем вигваме построил. Правда, при этом пришлось переделывать и внешнее помещение – почти вдвое увеличивать его площадь. Тем не менее с этим он справился довольно быстро и стал ждать настоящей зимы, чтобы все увидели достоинства нового способа борьбы с холодом.
Зима, конечно, настала, но какая-то неправильная. Впрочем, календарей здесь не водилось, так что, возможно, это было лишь продолжение осени: увяла и засохла трава, облетели листья с кустов и деревьев на речных террасах. Начались заморозки, а потом и настоящие морозы. Вода в реке поднялась, потом пришла в норму и замерзла даже на стремнине. А вот снега почему-то все не было, и лед остался чистым. Ходить по нему, кроме Семена, никто не решался. Собственно говоря, лоурины вообще избегают ходить по льду, а по такому – тем более.
Добыча рыбы, конечно, прекратилась. Это Семена совсем не обрадовало. Во-первых, он привык к ухе и отказываться от нее не хотел, а во-вторых, лишнюю добычу уже не нужно было коптить и вялить, а можно было просто морозить. После первых прогулок по прозрачному льду у него возникла очередная идея.
На мелководье рыбу неплохо видно – особенно неподвижно стоящих щук. Причем они почти не пугаются, когда кто-то там наверху ходит. Значит… В памяти всплыл текст из прочитанной в детстве книжки. Там среди прочего описывался такой способ рыбалки: стоит рыбина подо льдом, человек подкрадывается и бьет по льду над ней деревянной колотушкой. Удар через лед и воду передается рыбе, и та, будучи оглушенной, переворачивается кверху брюхом. А доставать как? Ну, пешню нужно сделать. Лучше бы, конечно, лом, но это слишком сложно и металлоемко.
Пешню Семен сделал – тяжелую палку с металлическим наконечником. В качестве деревянной кувалды решил использовать довольно тяжелый обрубок ствола лиственницы с сохранившейся веткой вместо ручки. Эксперименты свои он начал в широкой мелкой заводи в полутора километрах от поселка. Поскольку Семен подозревал, что первый блин, скорее всего, будет комом, свидетелей и помощников с собой он не взял.
Получив мощный акустический удар, щука средних размеров (килограммов семь?) удивленно покосилась из-подо льда на Семена и тихо поплыла в сторону. Семен обиделся и для второго захода выбрал жертву поменьше. Колотушкой он вмазал с такой силой, что сучок-рукоятка обломился, а лед покрылся сетью трещин. Усилие было вознаграждено – рыбина перевернулась и замерла. Семен яростно заработал пешней. Когда дырка необходимого размера была готова, он засучил рукав до плеча и отважно сунул под лед голую руку. Никакой щуки там не оказалось: то ли ее снесло течением, то ли она успела оклематься и уплыла сама. Семену оставалось матерно ругаться и думать, что здесь не так: лед, рыба, колотушка или у него что-то с головой? В конце концов он пришел к выводу, что все это баловство: даже если удастся освоить такой метод рыбалки, он все равно годится лишь в качестве детской забавы – слишком много условий.
«Но ведь ловят же как-то рыбу из-подо льда? Ловят – и на удочку, и сетью. Удочка – это тоже баловство, а вот сеть… Видел же когда-то по телевизору… А почему, собственно, нет? Протянуть подо льдом веревку – от лунки до лунки… Как? Палкой, конечно, – не нырять же. Палка должна быть метра 2– 2,5, но тогда для ставной сети понадобится цепочка лунок – штук десять, не меньше. Пока все это продолбишь… А если бур? Да-да, бур того типа, с каким наши мужички на зимнюю рыбалку ходят? Ну, собственно говоря, типов этих несколько, а нам нужно… Да, нам нужен вариант с кольцом – тем, которым выпиливают столбик льда. Кольцо с "зубами" можно сделать металлическим, а все остальное, включая ко-ловоротную рукоятку, как-то придется изобразить из дерева. Будет громоздко и тяжело, но тяжесть в наших условиях большого значения не имеет».
Погрузившись в размышления, Семен брел по льду в сторону поселка. В конце концов, он оказался у того места, где поселковый народ после заморозков брал воду. Лед тут был пробит, а дырка накрыта крышкой из веток и шкур. Сейчас эта конструкция была сдвинута в сторону, а возле полыньи топталась мамонтиха. Это был явный непорядок, и Семен на нее немедленно напустился:
– Варвара! Сколько раз тебе говорили, чтоб не ходила по льду, пока он тонкий?! Провалиться хочешь? Как потом тебя вытаскивать?
«Тут, впрочем, мелко, – мысленно поправил он сам себя. – И потом, как мамонт может оценить толщину и крепость льда? Наверное, только провалившись».
Варя стояла, понуро опустив хобот. Вид у нее был настолько смущенный и виноватый, что Семену стало ее жалко, и он немного смягчился:
– Люди сюда за водой ходят, а ты весь лед вокруг загадила. Потерпеть не могла? Что молчишь? Скажи что-нибудь!
«Пить. Я пить хочу. Сильно…» – получил он беззвучный ответ.
Когда до Семена дошел его смысл и значение, он испытал просто ужас:
– Прости, Варя, я был не прав! Пей, конечно…
«У взрослого слона, живущего в тропиках, суточная потребность в воде составляет, кажется, 100– 150 литров, а то и больше. Это 10-15 больших ведер. Пускай мамонту воды нужно меньше, но все равно это многие десятки литров в сутки. Если кругом лед, то где взять столько воды?! Весной и летом трава сочная, но сейчас поздняя осень и она сухая, значит, потребность в воде еще больше! А что творится в степи?! Ведь все мелкие ручьи и речки пересохли – просто потому, что питающая их почвенная влага замерзла. Есть, конечно, озера и довольно крупные речки, в которых полно воды, но… Но вокруг них обычно заболоченная местность, талые грунты. При ходьбе мамонт, как и слон, производит на почву давление, в несколько раз большее, чем человек. Строго говоря, если бы человек давил на квадратный сантиметр грунта с той же силой, что и мамонт, то жарким летом он не смог бы ходить по асфальту – там, где он низкосортный или уложен с нарушениями технологии. Мамонт может перемещаться только по ровному твердому грунту. К обычному озеру в тундре ему просто не подобраться. А если и подобраться? Там лед – его нужно проломить. Но дно обычно вязкое… Значит, для водопоев остаются лишь знакомые места – броды, где мамонты пересекают реки. Но таких мест мало, да и там на поверхности лед…»
Рыжий был обычным взрослым самцом. Даже, наверное, не очень крупным – метра 3,5 высотой в холке, – с изогнутыми бивнями чуть длиннее трех метров. Его лоб и темя покрывала шапка черных грубых волос, направленных вперед, а хобот и уши были закрыты подшерстком и остью бурого цвета. Такая ость, только более длинная – до метра внизу, – закрывала и тело, пряча под собой подшерсток желтоватого цвета. Столбообразные ноги заканчивались округлыми расширяющимися ступнями, на каждой из которых спереди были три крупные роговые пластинки – ногти или копытца.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
