ГЛАВА 8
ЗАНДЕРС
— Стиви, — начинаю я. — Ты следишь за мной?
Девушка пробегает взглядом по моему телу, оценивая меня, пока я делаю то же самое с ней.
Ее каштановые кудри уложены на макушке в диком беспорядке, а одежда топит ее фигуру. Темные ресницы обрамляют ее сине-зеленые глаза, а на ее лице нет ни малейшего следа макияжа, за исключением… это что, горчица на подбородке?
Девушка всего в нескольких сантиметрах от меня, прямо там, где врезалась в мою грудь, и я держу ее крепко. Не думая, подушечкой большого пальца мягко стираю желтизну с ее лица. Когда я это делаю, ее рот открывается, а глаза устремляются на меня, на мгновение задерживая взгляд.
Стиви прочищает горло и делает шаг назад, подальше от меня.
— Похоже, ты преследуешь меня, — отвечает она, не сводя глаз с меня, скрестив руки на груди.
— Как это я тебя преследую? — я отражаю ее упрямые действия, точно так же скрещивая руки на груди. — Здесь живут мои лучшие друзья.
Наконец, ее взгляд останавливается на моих глазах, и девушка в замешательстве склоняет голову набок
— Илай Мэддисон, — объясняю я. — Его семья живет в этом здании. На этаже пентхауса. Но их лифт временно не работает, — я показываю через вестибюль на частный лифт, ведущий на уровне Мэддисонов. Единственный, которым я пользуюсь, чтобы избежать подобных столкновений.
Осознание отражается на лице Стиви.
— У его жены темно-рыжие волосы?
Фирменный цвет Логан.
— Логан. Да.
Стиви кивает, как будто все кусочки головоломки складываются для нее воедино.
— Итак, очевидно, ты следишь за мной.
Она усмехается.
— Я живу здесь. Если кто-то и преследует тебя, то уж точно не я.
— Конечно, милая, — я отмахнулся от нее, не поверив. Не хочу показаться богатым засранцем, но жилье в этом здании, как и в моем через дорогу, стоит безумных денег. Стиви стюардесса и я очень сомневаюсь, что она зарабатывает достаточно, чтобы жить здесь.
— Какого черта ты продолжаешь называть меня «милая»?
Смешок срывается с моих губ. Я думал, она умнее.
— Ты не понимаешь?
— Что не понимаю?
— Мое прозвище для тебя. Это ирония. Я не уверен, что в тебе есть хоть капля нежности и доброты, милая.
Она на мгновение задерживает на мне взгляд, обдумывая свой ответ. Если бы это был кто-то другой, я бы ожидал, что меня будут ругать или, может быть, даже ударят, но не Стиви. В этом смысле она своего рода уникальна. Девушка может принимать дерьмовые высказывания так же хорошо, как и выплескивать их.
Вместо негативной реакции с ее губ срывается неконтролируемое хихиканье, ее грудь вздымается.
— О, на самом деле, это довольно неплохо.
Я не могу сдержать улыбку, которая появляется на моем лице глядя на эту дикую девушку, одетую так, словно у нее нет дома, неспособную сдержать истерический смех посреди этого белоснежного вестибюля, мраморного пола и всего остального.
Стиви выглядит здесь совершенно неуместно, и мне это чертовски нравится.
— Ты такой засранец, — смеется она.
— Я знаю, — я улыбаюсь ей в ответ.
Я даю ей перевести дух, прежде чем спросить снова.
— Ладно, серьезно. Что ты здесь делаешь?
Девушка глубоко вдыхает, улыбка все еще играет на ее губах.
— Я уже говорила тебе. Я живу здесь. Ну, мой брат живет здесь, а я остановилась у него.
— Твой брат? Кто твой брат?
Я должен знать его. Этот город большой, но не настолько. Любой, кто может позволить себе жить в этом комплексе, является кем-то вроде финансового воротилы или спортсмена, приносящего миллионы долларов в год.
— Ты его не знаеашь. — Стиви отмахивается от меня. — Мне пора идти. Хорошего вечера.
Она проносится мимо меня и стремительно выбегает из дверей вестибюля. Я смотрю ей вслед, а затем в задумчивости оглядываюсь на лифт. Сегодня вечером я встречаюсь с Мэддисоном и Логан, планируя устроить поздний праздничный пир у них на террасе, раз уж дождь прекратился.
Но вместо этого я ловлю себя на том, что поворачиваюсь и выбегаю из дверей вестибюля, чтобы догнать стюардессу, которая, кажется, одержима желанием сбежать от меня.
— Подожди! — кричу я, вырываясь через входные двери.
Стиви останавливается как вкопанная и поворачивается в мою сторону, выглядя чертовски растрепанной, и я понятия не имею, почему гонюсь за этой девушкой прямо сейчас.
— Что… Куда ты идешь? Уже за полночь.
«Почему мне не похуй — вот хороший вопрос».
Стиви смотрит дальше по улице в том направлении, куда она направляется.
— Просто нужно по делам.
— Куда? — Опять же, какого черта меня это волнует? — Чикаго — не самый безопасный город, чтобы бродить по нему в одиночку ночью.
— Всего в квартале отсюда. Я в порядке.
Стиви отворачивается от меня, поспешно продолжая свой путь.
Разочарованно закатывая на нее глаза, я бегу трусцой, чтобы догнать ее, и нежно беру за локоть, разворачивая к себе лицом.
— Стиви, подожди.
Когда она поворачивается, мои пальцы скользят вниз, по ее светло-коричневой коже и нежно удерживают за ее предплечье.
Стиви смотрит вниз на мою руку, а затем поднимает взгляд на меня.
— Что?
«Да, Эван, что? Что, блядь, ты собираешься сказать? Почему продолжаешь преследовать эту цыпочку, которая явно хочет уйти от тебя?»
Я убираю свою руку с ее руки, пытаясь сформировать предложение. С тех пор, как я знаю эту девушку, мне доставляет удовольствие проникать под ее кожу и доводить ее до бешенства. Однако сегодня именно я утратил свое обаяние и не могу говорить правильными предложениями.
К счастью, она заговаривает раньше, чем я.
— От тебя пахнет сексом.
Я немного выпрямляюсь, довольная улыбка появляется на моих губах.
— Спасибо.
— Это был не комплимент.
— Звучало как комплимент.
Стиви закатывает глаза.
— На самом деле, не могу тебя винить. Ты сказал, что собираешься отпраздновать сегодня с парой особенных людей.
Мои брови взлетают вверх от этого заявления.
— Ты смотрела мою игру?
— Я смотрела последние две минуты твоей игры.
— Я выглядел сексуально в форме, да?
— Ты влюблен в себя.
— Кто-то должен. — Таков всегда мой ответ на это утверждение.
Мимо нас по улице проходит пара, все время глядя на меня и перешептываясь. Сейчас только начало сезона, и я не совершил ничего слишком скандального, чтобы папарацци следили за каждым моим шагом в данный момент. Тем не менее, в городе трудно бывать где-то, не будучи узнанным. Не то чтобы я возражал против внимания. По большей части мне нравятся фанфары.
— Но нет, не было никого, — объясняю я, хотя Стиви не просила объяснений. — Особые люди, с которыми я хотел отпраздновать сегодняшний вечер — это семья Мэддисона. Его жена — одна из моих лучших подруг, и если я правильно рассчитаю время, то смогу застать их новорожденного сына, который проснется, чтобы его покормили, — я показываю на здание, указывая на их пентхаус.
— О, — неловко смеется Стиви. — На камеру это прозвучало с сексуальным подтекстом.
— СМИ все равно будут преподносить это именно так, — я пожимаю плечами. — С тем же успехом можно им подыграть.
— Да, похоже, у СМИ есть определенное мнение о тебе. По крайней мере, так кажется в интернете. — Ее глаза тут же расширяются, как будто она сказала что-то, чего не должна была говорить.
— Стиви, милая. Ты гуглила меня? — спрашиваю я со слишком большим весельем в голосе.
Она расслабляет плечи, к ней очень быстро возвращается ее непринужденная и уверенная манера поведения.
— Я погуглила всех в команде. Не воображай, что только тебя.
— И что ты нашла, когда гуглила меня и только меня?
— Ничего, чего я уже не знала.
Ох.
Мне нравится моя репутация, все, что с ней связано. Люди, которые важны для меня, знают, что моя медийная персона — это просто фарс. Но мне нравится, что все остальные считают меня отвратительным куском дерьма. Это хорошо работает. Женщины бросаются на меня из-за этого.
