Ужин выдался напряженным. Эльвира, намаявшись на озере, клевала носом над своей тарелкой. Маша еще не проснулась. Я упрямо не смотрела в сторону вампиров, те тоже молчали. Лишь Галина и Олег пытались разрядить обстановку, но безуспешно.
Галина, Тимофей и его помощники потрясающе справились с ужином. Перед нами стояло все деревенское, но восхитительно вкусное — толченая картошка с фаршированным перцем, старый добрый салат из огурцов и помидоров, тарелка с соленьями. Не думаю, что привыкшие к роскоши вампиры ели такое каждый день, однако сейчас уплетали за обе щеки. Галина любила деревенскую кухню, да и где бы она здесь, в глуши, искала супермаркеты с более изысканными продуктами.
Первой не выдержала Эльвира. Она едва не упала носом в тарелку, и тогда Галина повела её в комнату. Остались только два вампира, я и Олег.
— Я завтра уезжаю, — спокойно сообщил Олег, задумчиво смотря на меня.
Я огорчилась:
— Так скоро?
Брат передернул плечами и заметил:
— Работа есть работа. Возникли трудности в адвокатской фирме…
И дальше пошли слова, о которых я даже не слышала. Однако Матвей внимательно слушал и, кажется, понимал, о чем говорит Олег. Он даже вставил несколько комментариев, которые, судя по довольному лицу моего братца, очень пригодятся.
Я невольно переглянулась с Владом и поднялась, убрав грязные тарелки за собой, Галиной и Эльвирой. Пока я их мыла, Олег и Матвей вышли, разговаривая на ходу. Влад остался. Он подошел ко мне и спросил:
— Помочь?
Я едва не выронила тарелку из рук. Влад, привыкший к прислуге, вдруг предлагает мне помочь помыть посуду! Остановите Землю, я сойду.
— Спасибо, сама справлюсь, — ответила я, хотя хотелось скинуть всю работу на него. Либо ему что-то надо, либо у него есть шанс стать более гуманным.
Влад прислонился к тумбе справа от раковины, наблюдая за тем, как я складывала оставшиеся тарелки со стола.
— Совершенно случайно я услышал ваш с Матвеем разговор, — задумчиво сказал вампир.
«Совершенно случайно». Ага, так я и поверила.
— И? — Я поставила тарелки в раковину и включила воду.
Влад насмешливо заметил:
— Не пойму, ты всем угрожаешь или только вампирам?
Я усмехнулась:
— Ты тоже заметил? Я все не могу выйти из рабочего состояния — угрожать моя любимая часть при исполнении приговора.
Влад наклонил голову и улыбнулся:
— Жаль, что ты не хочешь стать моей избранницей. Ты была бы превосходным вампиром.
Он что, днем говорил серьезно о предложении? Ну, ничего себе.
— Я думаю, во мне мало столь высоко ценимого вампирами аристократизма, — полушутливо заметила я.
Влад покачал головой:
— Это стереотип. На самом деле в обществе бессмертных ценится умение хладнокровно убивать. А аристократизм приходит с годами. Но это только между нами, девочками.
Я закрыла кран, поставила посуду сушиться и вытерла руки.
— Пошли на улицу, — предложила я.
За углом дома стояла скамейка, на которую я и села. Достав из кармана пачку сигарет, взяла одну и зажгла. Влад уселся, подсунув под себя ногу, на другой конец скамейки, максимально далеко, но, я уверена, это для того, чтобы я чувствовала себя более комфортно.
— До сих пор губишь свое здоровье сигаретами? — Влад слегка поморщился от запаха табака.
Я выдохнула дым и улыбнулась. Когда Влад не строил из себя мачо, он был довольно милым. Возможно, мы станем когда-нибудь друзьями.
— Ты уверена, что не хочешь начать наши отношения сначала? — спросил Влад, разглядывая мое лицо.
А нет, не станем.
— Расслабься, Влад. Тебе со мной ничего не светит.
Влад притворно надул губы.
— Я не прощаю тех, кто меня предал, — добавила я зачем-то, глядя на верхушки деревьев и на темнеющее небо.
Вампир молчал. Я задумалась, а потом сказала:
— Ты, скорей всего, забудешь обо мне, когда познакомишься с Агнией.
Влад спросил:
— Может, поцелуемся в последний раз?
Я показала мужчине средний палец, и он засмеялся.
— Жаль, — с усмешкой произнес Влад. — Насколько я помню, ты превосходно целуешься.
Вампир поднялся и потянулся. Он на прощание послал мне воздушный поцелуй, и направился к двери. Через несколько шагов он остановился и добавил:
— Кстати, не принимай слова Матвея близко к сердцу. Он все еще предубежден на счет твоей семьи.
— А ты нет? — с любопытством спросила я.
Влад засмеялся:
— Я люблю сексуальных колдуний, поэтому не придерживаюсь общепринятых рамок.
Я проснулась довольно рано — в семь тридцать утра, хотя люблю поспать подольше. В доме стояла тишина. Чтобы не потревожить спящую Эльвиру, спустилась на первый этаж и вышла на задний двор. Там была пристройка, гордо именуемая Галиной «баней». Старуха, как сама вчера призналась, была категорически против современных удобств — ванны или хотя бы душа. Так что мой отец согласился на баню, но она тоже была достаточно современной: сауна и все остальное, туда был даже проведен водопровод. Я даже думать не хочу, сколько денег вложил папа, чтобы сделать эту баню.
Я быстро умылась и вернулась на кухню. Там уже была Галина. На ней были черные бриджи и широкая, явно мужская, рубашка. Старуха накладывала с большой сковородки на тарелку дымящуюся картошку с грибами. Я облизнулась при виде и аромате еды.
— А, Соня, — Галина заметила меня и криво усмехнулась: — Чего не спишь?
Я пожала плечами и перевела тему:
— Судя по твоему виду, ты собираешься в огород. Помощь нужна?
Галина саркастически усмехнулась и фыркнула.
— Ладно-ладно, молчу, — я подняла руки в жесте смирения.
— Лучше иди, отнеси Машке завтрак, — старуха протянула мне тарелку. Усмехнувшись, она добавила: — А как проснутся женихи, так крутись вокруг них.
Я передернула плечами и призналась:
— На самом деле я вчера успела поругаться с обоими Вишневецкими по отдельности.
Галина сухо рассмеялась и похлопала меня по плечу:
— Ты похожа на меня в молодости. Такая же вредная.
Я улыбнулась и направилась в подвал.
Маша полулежала на кровати, бледная и осунувшаяся. Её светлые волосы были растрепаны, словно она всю ночь металась, не переставая, по кровати. Едва сестра завидела меня, грустное выражение на её лице тотчас сменилось радостным.
— Доброе утро, — поприветствовала она меня, но сама не отрывала взгляда от тарелки с едой.
— Доброе, — я улыбнулась и протянула ей тарелку. Девушка сразу же накинулась на еду.
Я осторожно присела на краешек кровати и с улыбкой рассматривала лицо своей сестры. Она, казалось, не обращала внимания на такое пристальный осмотр. Маша подняла глаза от тарелки только тогда, когда та опустела.
— Спасибо, — улыбнулась она.
Вместо ответа я искренне улыбнулась и забрала тарелку, поставив её на стол.
— Скажи… тебе было страшно, когда ты получала свой дар? — тихо спросила Маша.
Я долго размышляла над ответом, стараясь не испугать сестру, но и не усугубить трудное положение.
— Инициация Олега, единственная, на которой я к тому моменту присутствовала, была легкой и безболезненной. Поэтому поначалу я не боялась. — Я замолчала, с усталостью вспоминая прошлое.
Маша задумчиво нахмурилась и тихо произнесла:
— Но потом проявился твой дар.
— Но потом проявился мой дар, — эхом отозвалась я. — Ты не должна бояться, Маш. Такое случается один раз на сотню. Все пройдет хорошо, вот увидишь.
Маша криво улыбнулась и выбралась из-под одеяла.
— Хочу прогуляться, — заявила она.
— Конечно, — поспешно кивнула я. — Я принесу тебе вещи, и мы можем пройтись по лесу.
— Нет, — покачала головой Маша. — Не с тобой. С Галиной.
Честно говоря, я не обиделась на то, что сестра отказалась идти со мной. Ей хотелось поговорить с Галиной — старуха присутствовала на инициации всех своих детей, внуков и правнуков, и знала о получении дара больше, чем кто-либо другой.
