— Знаю, сэр Виктор, но эти не простые. Я подумал, что вы, может, пожелаете поговорить с ними прежде, чем мы их отправим по назначению.
— Что значит «не простые»?
— Один говорит, что капитан, а другой — какой-то чуть ли не лорд из Лондона.
— Что вы говорите? И как им удалось уцелеть?
— Во время обстрела были в каюте правого борта кормовой надстройки. Туда картечь не достала.
— Спасибо, Спири, очень интересно. Ведите нас.
И в самом деле. Большая каюта совершенно цела. Навстречу нам поднялись со стульев два человека. Один — лет сорока, среднего роста, с военной выправкой. Второй — полноватый господин лет пятидесяти в буклях на голове. Кого-то мне напоминает эта презрительно оттопыренная нижняя губа.
— Вот так сюрприз! — воскликнул сэр Виктор, входя в каюту. — Капитан Фрезер! Я почему-то думал, что вы в патрулировании вдоль архипелага Альберта. Да и видел вчера ваше отплытие. И вдруг вы здесь и не в военной форме! Как это?
— Я всё объясню.
— И вот это объясните? — и сэр Виктор швыряет на стол судовой журнал. — Увольте. С вами и так всё ясно.
— А вы кто такой?
— Сэр Стенли Хаксли — второй заместитель первого лорда Адмиралтейства.
— Роберт Хаксли — губернатор Альберта — ваш родственник?
— Родной брат. Старший.
Вот кого он мне напоминает! Одного поля ягоды!
— И как вы, сэр здесь оказались и чем подтвердите вашу личность?
Хаксли-младший вытащил из шкафа шкатулку и трясущимися руками пытается ее открыть. Отбираю у него ключ и открываю сам.
— Не врет. Есть даже патент на должность. Можно было бы усомниться, его ли это документы, но рожа не позволяет. Такая же гнусная, как и у его брата. Точно Хаксли!
— Как интересно: чиновник адмиралтейства — и на пиратском корабле! Да еще при этом не в качестве пленника, а в шикарной каюте. Что тут можно подумать и что следует сделать, Серж?
— По поводу «что сделать» у меня никаких возражений нет. Тем более что у нас полномочия приморских правительств не церемониться с преступниками.
— Я здесь с торговой миссией! — сдавленным голосом выложил последний козырь Хаксли.
— Конечно, с торговой, — подтвердил я, — мы видели ваше грузовое судно в бухте Карамбы. А вот в этом судовом журнале, как мы понимаем, список ваших поставщиков?
— Спири! — взревел сэр Виктор. — На рею обоих!
Истошные вопли утаскиваемого на палубу торговца из адмиралтейства совершенно не трогают. Перебираю бумаги в шкатулке.
— Смотрите-ка, сэр Виктор, — письма старшего брата. Полное описание его затеи. Потом почитаем. Может, узнаем, кто и как наткнулся на проход. Как там? Можно выходить? Я всё-таки на это смотреть не могу.
Сэр Виктор вышел из каюты и тут же вернулся.
— Можно выходить.
Резво бежим обратно при боковом ветре. Позади догорают два костра. Как бежим, так с разбегу и пролетаем камень-пилон. Прыжок солнца — и окунаемся в жару. Успеваю только заметить, что глубина в проходе небольшая. Метра три, наверное, а то и меньше. Под ярким солнцем отчетливо видно дно.
Входим в бухту Карамбы. Что за чёрт? Ни малейшего шевеления нигде. Но вахтенные-то хотя бы на судах должны же быть! Нет. Абордажная команда прочесывает суда и берег — ни души! Все ушли на охоту и все там и сгинули? Какая-то неправдоподобная ситуация брошенного без присмотра имущества и оружия… Настолько были уверены, что никто случайно не зайдет и ничего не возьмет? Или ожидалось настолько интересное мероприятие, что позволили присутствовать всем без исключения? Пожалуй, разгадки мы так никогда и не узнаем.
Хотя, если подумать, то иногда может быть оправданной и такая ситуация. В случае, когда решено вместо судов сделать налет на прибрежный город. Тогда чем больше нападающих — тем и лучше. Вот и захватили на грабеж всех поголовно.
Фрегаты не трогаем. С торговца забираем бумаги, золото и серебро. Немало золота и серебра. Вот ребята с «Морского ветра» порадуются — их добыча! Не станешь же искать бывших владельцев по вернским морям. Поджигаем торговца и выходим из бухты. Осталась еще одна задачка — закрыть проход.
Грегори с сэром Виктором и боцманами обследуют камень-пилон. Казалось бы, чего проще — взял да завалил его в проливчик — и дело с концом. Да вот динамита у нас нет, а всего запаса пороха не хватит даже, чтобы слегка расшатать эту махину. Интересная штука этот проход! Работает как бы только с одной стороны. С какой войдешь — с такой и выйдешь. Входили в вернские моря с запада. Вышли оттуда на запад. Для интереса с Питером и Максом обогнули мель и вошли в проливчик с востока. Ни в какое другое место не попали. Развернулись и пошли обратно. Солнце скакнуло по небу, и в воздухе похолодало. Интересно. Здесь обогнули мель и прошли проливчик. Здесь же и остались.
Ладно — вернулись в любимый пиратский мир. Народ вокруг камня всё еще плавает на шлюпке и что-то горячо обсуждает. Подбираемся на яхте к ним. Говорю Сэру Виктору и Грегори:
— Вы знаете, а мне кажется, что это не очень хорошая затея — крутиться вокруг неведомого явления со взрывчатыми веществами. А если сдвинется не только этот столб? Лучше просто засыпать проливчик камнями. Их на острове полным-полно. Да и сделать это проще с той стороны. Мы с сэром Виктором можем это организовать. Так что поплыли-ка домой. Нам еще с Хаксли как-то разобраться надо.
На том и порешили.
* * *
После легкого корабельного завтрака Грегори оставил «Морской ветер» на попечение боцманов. Погрузились в яхту и покинули убежище нашего корабля на Альберта. Как обычно, с утра в «Раке» немноголюдно. Хотя какое там «с утра», когда полдень подбирается. Грегори поцеловал жену в щёчку, и она принесла нам утреннее вино. Не спеша цедим его и делимся с подсевшим к нам Люком описанием последних событий.
— А может, трахнуть нам чего-нибудь покрепче в честь избавления? — поступает очень конструктивное и своевременное предложение от сэра Виктора.
Возражений среди публики не слышно.
— Сейчас принесу, — и Люк заковылял в свои закрома.
— Вот, — вернувшись, выставляет он на стол большую и пузатую бутылку, — настоящий французский бенедиктин. Замечательная вещь!
— Ну, и разливай, раз замечательная. Как его пить-то надо? — полюбопытствовал Грегори.
— Понемножку, и фруктами заедать, — ответил знаток этого дела сэр Виктор.
— Анабель, Анабель, тащи фрукты!
Сидим и цедим сквозь зубы по капельке янтарный ликер. А если еще куснуть при этом ананасика, то вообще — почти мечта получается! Никакого сравнения с вином Колина, конечно, но тем не менее…
— Что с Хаксли-то будем делать? Может, просто придавить его где-нибудь в уголке — и дело с концом? — больше сам себя, чем нас, спрашивает Грегори.
— А мне бы хотелось довести его до петли и посмотреть, как он там будет дергаться, — высказал пожелание Люк.
— У вас очень уж добросердечные и благородные пожелания. Про свои я не говорю, чтобы меня не приняли за садиста какого-нибудь, — и сэр Виктор тяжело вздохнул.
— У труса всегда есть уязвимое место — это его страх, а Хаксли трус. Надо его хорошенько пугнуть для начала, чтобы помучался, а потом видно будет, — предложил я.
— А чем именно пугать? У нас много чего на него найдется, — поинтересовался Грегори. — Как бы выбрать пострашнее?
— Пострашнее — это когда мучения обещают быть долгими с ужасным концом. Например, долгое разбирательство в английской бюрократической системе с явной петлей в конце. Например, использование судов и служащих королевского флота для морского грабежа вместо охраны от него.
— Это, конечно, было бы здорово, но не потонут ли какие-либо доказательства в той же бюрократической системе?
— Доказательство вины Хаксли где-то и кому-то и нагнетание страха на него самого — разные вещи. Вина там, в Лондоне, а страх-то здесь. Для начала нужно сходить в местную церковь и заказать заупокойную мессу по морякам фрегатов «Быстрый» и «Стремительный». Это должен сделать сэр Виктор и на какое-то время исчезнуть, чтобы некому было задать вопросы. Обратятся ко мне? А я могу что-то знать или ничего не знать. Ляпнуть что-то могу, да какой с меня спрос!
За столом воцарилось заинтересованное молчание оценки перспектив. Первым очнулся сам сэр Виктор. Встал, схватил меня за руку и долго с чувством тряс ее.
— Нет слов, Серж! Склоняю голову и снимаю шляпу. Это же надо такое удумать! А я вот себя, грешным делом, садистом посчитал! Далеко мне еще, ой как далеко до тебя! Какая же у тебя светлая голова!
Меня не будет — так все жёны, родственники пропавших моряков насядут на Хаксли. А ведь в экипажах были и офицеры из английских аристократических родов повыше Хаксли. Как он втянул их в свою аферу, непонятно, но не в этом теперь дело. Нет, мне эта идея определенно нравится. Прямо сейчас и пойдем в церковь. Преподобный Уэстон, наверное, заждался нас с этой вестью.
