— Где?
— У себя.
Вашингтон, округ Колумбия 15 апреля, утро
Уже и не утро! День! И за полдень!
Сколько же часов он проспал? Если, конечно, тяжелое изматывающее забытье назвать сном…
Удивительное дело! Вчера, когда Молдер, на полусогнутых добрался-таки до Скалли, он точно помнит, что был в штанах…
Он еще что-то бормотал по инерции:
— Все в порядке! Все в порядке, напарник! А она увещевала:
— Нет. Не все. Ничего не в порядке. Ты в зеркало на себя смотрел? Ты совсем больной. Давай ложись. Я хочу, чтобы ты лег. Куртку.
Снимай-снимай. Рубашку тоже. Господи, вся в крови! И… все остальное тоже. Снимай, сказала! , А он:
— Скалли, их нужно найти! А она:
— Найдем-найдем. Обязательно найдем. Но пока тебе необходимо обязательно прилечь.
А он:
— Надо выяснить, кто убил моего отца. А она:
— Выясним-выясним. Но пока тебе нужно отдохнуть, прийти в себя. Не двигайся. Погоди, дай платок положу на лоб. У тебе жар… Вот так. Вот, хороший мальчик.
И он упал в сон. Без всяких таблеток.
Но он точно помнит — поверх одеяла, в джинсах и рубашке.
И вот — утро. А он — в разобранной постели, в трусах.
А где партне… то есть напарник?
— Скалли?..
Одежда его вся тут. И наплечная кобура. Только… Личного оружия нет. Унесла. Куда? Где ты, напарник?!
Где бы ни была, но по «мобильнику» ты мне ответишь! За все ответишь!
— Скалли?
— Молдер! Ты проснулся? Там у меня в кофейнике «Моккона»…
— При чем тут «Моккона»! Скалли, ты забрала мой пистолет? Не лги мне!
— Я… отвезла его в нашу лабораторию баллистики.
— Ты сейчас там? Не лги мне!
— Значит, там. Ну и что сказали баллисты?
— Что проведут сравнительный анализ, как только пулю извлекут из… трупа. Сказали, если пули одного калибра, то сравнительный анализ не займет много времени.
— Значит, ты подозреваешь меня. Не лги мне!
— Значит, я пытаюсь тебя оправдать.
— Почему ты не посоветовалась со мной?
— Ты был невменяем. У тебя был жар, горячка. Я боялась…
— .. .что я и тебя в горячке тоже пристрелю?
— Тоже?
— Ну ты же так думаешь.
— Молдер! Я уже звонила… нашему руководству и пыталась прощупать сложившуюся ситуацию.
— Руководству?! Нашему! Сдается мне, у нас с тобой разное руководство. Во всяком случае, мы руководствуемся разными мотивами! Я доступно выражаюсь, напарник?!
— Ага, молчишь! Сказать нечего? Да ты же стучала на меня с самого начала! Думаешь, я не знаю о твоих донесениях твоему долбанному руководству?! Не лги мне!
— Молдер! Всё не совсем так! Всё совсем не так! Ты же не знаешь, что и как я докладывала…
— Ага! Никто тебя за язык не тянул! Докладывала, значит!
— Молдер! Ты сейчас не способен здраво рассуждать. Я на твоей стороне. Доверься мне, Молдер!
— Ну коне-ечно! У тебя моя дискета с икс-файлами, у тебя мой пистолет. Ты еще и доверия от меня требуешь. Не многовато ли будет? А ключ от моей квартиры тебе не надо?! Ах да, он у тебя есть! Хозяйничай, напарник! Не забудь только свет в клозете гасить и сливать за собой, срань господня!
— Молдер!!!
— Срань господня!!!
Можно ли истолковать запальчивое «Хозяйничай, напарник!» как разрешение?
Нельзя истолковать. Разве что с точностью до наоборот.
Но если нельзя, но очень хочется, то можно.
И — нужно!
Баллисты действительно оперативно проведут сравнительный анализ пуль — из обоймы Молдеровского табельного оружия и из тела убиенного профессора. А не угодно ли, баллисты, — третью пулю? До кучи, что называется.
Сейчас только агент Скалли, вооружившись плоскогубцами и пинцетом вы-ко-вы-ря-ет ее из стены в квартире напарника. Ну-ка, ну-ка, пошла, пошла! Есть! В целлофановый пакетик ее…
А что там у нас под окнами? Не трогай жалюзи, агент Скалли. Смотри сквозь.
Да ничего необычного под окнами.
Ну, остановился обычный служебный-бытовой фургончик.
Ну извлекли обычные рабочие в комбинезонах из него тяжеленный баллон.
Ну понесли куда-то в этот же Молдеровс-кий дом, выпали из поля зрения.
Ну возвращаются обратно с тем же или таким же баллоном обратно, грузят в фургон.
Ну уехали.
Обычная замена чего-то железного на что-то железное. Городские коммунальные службы обеспечивают налогоплательщиков ненавязчивым американским сервисом.
Все бы так, но почему же фургончик без номеров-то?!
Надо посмотреть, что там такого наработали рабочие в комбинезонах! Там — то ли в подвале, то ли на чердаке. Куда они баллон тягали? Вверх? Вниз? Вроде не кислородный баллон, не ацетиленовый — габариты поменьше. Питьевой-водяной? Тогда на чердаке.
Черт, темно! Хитросплетения труб, ребристые ступени, тикающие-вздыхающие-хлюпающие механизмы загадочного предназначения. Сантехником от бога надо быть, чтобы разобраться. К тому же, техника и женщина — две вещи несовместны.
Впрочем, Скалли прежде всего агент ФБР и только потом женщина. Агент ФБР — он, по определению, на все руки от скуки! Поиск предназначения, значит? Сейчас, сейчас! Фонариком посветить и найти.
Вот — они, баллоны. Питьевые-водяные. С ответвлениями шлангов, уходящих куда-то в никуда. Рядком. Все равны, как на подбор. Но вот тут — свеженький, не пыльный, и резьба свежая. Так-так. Надо посмотреть…
…но, отдавая должное универсальности агента ФБР, следует отдать должное и уровню коммунального обслуживания населения. А чем выше уровень, тем сложней механизмы, обеспечивающие его. То есть провозишься с ними и не заметишь, как время пролетело, как вечер наступил. Так и так на чердаке темно.
Вечер же наступил. Поздний вечер.
Поздним вечером возвращается агент Молдер на такси к себе домой от своего напарника… или все-таки партнера?., все-таки в трусах проснулся, заснув в джинсах… аи, до того ль, голубчик было… Нет, но все-таки интересно! Все-таки их же тянет друг к другу, подсознательно тянет. Будто магнитом.
Оп! Стоп! Отложим в долгий ящик. Для агента Молдера вдруг обнаружился магнит попритягательней! Обнаружился у дома напротив.
Агент Молдер отпустил такси за сотню метров от своего дома — профессиональный навык. Пройтись пешим ходом, попутно изучая обстановку, — профессиональный навык.
Не мнительность, но чутье. Прав был башковитый хакер Вонючка: «Когда и за вами будут охотиться, вы тоже почувствуете… без возможности объяснить тому, за кем не охотятся».
Вот оно — тень, крадущаяся вдоль стены. Еще метров десять и — окажется на углу. А с того угла весьма удобно провести воображаемую прямую до окна Молдеровской квартиры. Воображаемую, пока эту прямую не проводит пуля. А из чего выпустить пулю, у охотника имеется — судя по силуэту. И охотник не безымянный, не неизвестный — судя по силуэту. Агент Молдер всегда узнает бывшего напарника — хоть по силуэту, хоть… по почерку.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
