Ребята зашли в кабинет директора, сели за полированный стол, предложили кресло Марсову. Хотел было и Мороков плюхнуться на стул, но Порошкин шумнул на него:
— Ты постой, ноги не отвалятся. Что случилось, Иван Гаврилович, за что привели его? — Порошкин строго глянул на ухмыляющегося Морокова.
— Что ж, извольте, расскажу, — начал Марсов. — Этот нахал, по фамилии Мороков — и фамилия ему дана под стать, хуже не придумаешь — саботажничает на уроке… Сидел он за одной ЭВМ, машина оценивала его непосильные труды… — Марсов скривил в кислой усмешке тонкие губы, — на «пять». Перевел я его за другую машину — и та наградила лоботряса пятеркой. Но я-то вижу — он и на «три с минусом» не тянет.
— Верно, когда-то и не тянул, — подал нетвердый бас Мороков и плечом навалился на косяк. — Я ведь расту, развиваюсь. Помогает мне замполит, не этот, а настоящий, да и ты, Серега, уже с месяц натаскиваешь меня по электрике. А вы, Иван Гаврилович, как навесили с первых дней на человека ярлык никудышного, так и не снимаете до сих пор. — Мороков уставился в пол, запыхтел, вот-вот, казалось, заплачет. — Не видите человека…
— Ну, глубокоуважаемое начальство, какие меры приспособите к лодырю? — Не так-то просто было, оказывается, провести и разжалобить строгого преподавателя.
— Что у тебя случилось с ЭВМ? — спросил у Игоря «директор» Шульга и надул по-детски пухлые щеки.
— Понравился, значит, — Мороков, склонив набок обросшую густой шевелюрой голову, загадочно разулыбался. — Машина, она, товарищи начальники, сознательнее некоторых, знает, кого выдвигать в передовики в обход учителя…
— На неисправность ЭВМ грешить не следует, — заметил Иван Гаврилович. — Первая ЭВМ, как оставил ее Мороков, снова начала здраво рассуждать, по достоинству оценивать знания учеников. А вторая всем подряд до сих пор закатывает сплошные пятерки. До чего уж сложная, неподкупная техника, и ту он на свой лад повернул, — сокрушался Марсов. — Ну и прохиндей! Вижу, однако, тут вам, неопытной дирекции, не под силу разобраться, нужна более твердая рука, — Марсов с угрозой глянул на Игоря, — иначе из него не вытрясти всю подноготную.
— Оставьте нам алхимика, — не обращая внимания на подмигивание Игоря, сказал Сергей. — Мы с ним наедине потолкуем… Ну, друг лукавый? — обратился Сергей к Морокову, когда Марсов удалился из кабинета. — Как же тебя сподобило понравиться ЭВМ? Открой нам секрет…
— Да нет у меня никакого секрета. — Игорь бухнулся в кресло, где только что сидел Марсов. — Имей две иголочки с проволочкой и полеживай, поплевывай в потолок, — запросто будешь круглым отличником. Мне один кореш показал. Курить охота, ребя… — Мороков полез в карман за папиросами.
— Я с тобой время терял — вдалбливал, что такое ампер, вольт, а ты мухлевать! — строго отчитывал Сергей Игоря. — Руки-то у тебя крестьянские, рабочие. Не так ли тебе говорил Елизар Мокеич, помнишь? Такому лбу, — взялся еще пуще стыдить, — горы бы рушить, реки поворачивать вспять — не мельчиться иголочкой с проволочкой…
— Ну, поволок! — Мороков спрятал руки в карманы брюк. — Старо и не влияет. Выдай что-нибудь поновее. Тоже мне, отец-воспитатель выискался. Другое дело, если Ергин… Он-то умеет. Гляди-кась, уселись за блестящий стол с телефоном и командуют. Так и я могу…
— Что с ним долго ворковать, — подал решительный голос «директор» Шульга. — Закрывай дверь на замок. Мы сейчас ему покажем, чтоб своих не подводил, — и встал было.
— Вы бросьте мне! — Мороков попятился к двери. — Вот придет Илья Степанович, я ему на вас капну… — И сбежал.
— Ну и работенка! — пожаловался Шульга. — С одним и то умотались. А у директора и замполита вон гавриков сколько!.. Это какие же надо иметь нервы, чтобы не свихнуться.
— Парни учатся подключать магнитные пускатели, а я тут волыню… — засокрушался Сергей. — Может, ты, Витек, один поруководишь, а?
Ребята глянули на круглые настенные часы — как медленно время ползет! Вышли из кабинета, поднялись на второй этаж учебного корпуса. Из классов доносились спокойные голоса ребят, преподавателей. Занятия шли, как всегда, своим чередом, может, еще и лучше без исконного начальства. Порошкин тихонько приоткрыл дверь кабинета электротехники. Иван Гаврилович заметил его, подошел.
— Как вам удалось, товарищи, подействовать на Морокова? Вычислительная машина опять нормально заработала! Заходите к нам. Мы сейчас самостоятельно занимаемся. Посмотрите.
Суровый преподаватель обращался к подросткам почтительно, те смутились, в класс войти отказались.
Слышат они: в раздевалке шумок. У окна трое ребят; Петя Гомозов что-то им рассказывает.
— Щемись, косяк, начальство нагрянуло! — съехидничал.
— Так… — напряженным голосом, мрачно проговорил Порошкин. — Добрые люди науку грызут, не жалея сил, а вы тут!..
— Водички попить отпросились, — наигранно смиренно ответил Гомозов, боком проходя мимо Сергея. — Глядите, други, новоиспеченное начальство сияет, светится ясным солнышком. На лицах морщины мудрости… «Добрые люди науку грызут», — произнес тоном Порошкина. — Пропали наши кореши, други, отныне так и будет на их челах должностное блестеть…
Уводя из раздевалки ребят, Гомозов тихонько пропел:
Любой из нас ну чем не чародей!Из преисподней наверх уголь мечем…
Едва Порошкин и Шульга вернулись в мастерскую, к любимому делу — подключать пускатели, как их тут же отвлек старший повар: на кухне исчезло электричество, остывают плиты. А обед не готов…
После занятий прослышали подростки, что с обедом дело затянется, и как-то вдруг захотели есть, раньше обычного столпились в фойе перед столовой.
— Подать сюда замполита и директора! — скандировали.
Из общего гула выделялся тонкий, звенящий голосок Пети Гомозова и ломкий бас Морокова.
— Дисциплину, успеваемость требуют, — гудел Мороков, — а сами не кормят…
— Подать директора и замполита!..
Сергей и Виктор сообща решали неожиданно возникающие проблемы, сообща и схватывались со строптивцами. И теперь, в комбинезонах, вышли к «оголодавшим», — поднялись по лестничной клетке на несколько ступенек выше вихрастых голов.
— Все слышали, по какой причине обед задерживается? — спросил Порошкин у притихшей ребятни. — Слышали?.. Тогда чего волынку сочиняете? Может, делать нечего? Идите в спортзал или читайте книги…
— Давай обед, а не толкуй!..
— Я знаю, где директор и замполит, — взъерошился Порошкин. — Звонить им, да? Приезжайте, дескать, скорее, Иван Семенович, Илья Степанович, а то мы без вас не можем и часа протянуть, нам есть охота. Квелые мы, выходит, слабаки… А нам ведь по пятнадцать стукнуло, кое-кому и шестнадцать отзвонило…
— Ты лучше расскажи, — перед Сергеем вьюном вертелся Петя Гомозов, — как в гражданскую и отечественную наши ровесники в разведку ползали, у станков сутками на холоде дубарили…
— Неужели ты даже этого не знаешь? — нарочито удивился Порошкин. — Вот умник… Да какие вы парни? Вы — мямли, тюхи… Всего-то день без нытья не можете продержаться…
А тут еще некстати вошла с улицы женщина в белом полушубке, завхоз, и повелительно сказала:
— Ребятки, надо срочно машину проводов, электродов разгрузить. Ну, кто смелый?..
— Натощак не желаем работать, — заявил Мороков. — Вон начальство пусть в деле покажется.
Сергей Порошкин послушал ехидные реплики и сказал громко, но будто одному Шульге:
— Неужели мы позволим слабой женщине разгружать машину? Или мы не мужчины с тобой?..
«Дирекция» надела пальто — и во двор. За их спинами бестолково шумели мальчишки, но насмешливых реплик, выкриков уже не было слышно. Едва Сергей и Виктор забрались в кузов грузовика, к ним подбежала ватага ребят — пальто нараспашку, шапки набекрень.
— Налетай — подешевело! — Игорь Мороков только успевал подавать из кузова бухты проводов в протянутые руки.
Галина Андреевна объявила в столовой, что после обеда состоится встреча с приезжими писателями. И хоть бы один подросток загудел: «Опять лекция! Что там интересного?..» Со всех сторон к воспитательнице полетели вопросы:
— Какие книжки написали эти писатели?.. Про войну или шпионов? А почему бы и про нас им не написать? Или мы не герои?..
Только Игорь Мороков вспомнил, что сегодня не будет в клубе Дегтярева и можно ускользнуть на улицу. Он подсел к двери и ждал момента удрать. Да тут Сергей Порошкин пригласил за парадный, накрытый алым плюшем стол двух преподавателей, двух ребят отличников — президиум, — а Морокову погрозил пальцем.
«Ха! Боится! — Игорь удивился догадливости Сергея. — Не дрейфь, не сбегу. Мне очень даже интересно видеть тебя замполитом. Если «наследнички» хай поднимут — караул завопишь, а я посмеюсь».
