Повара шумно задвигались, обсуждая новость, а Милан еще больше нахмурился:
— Ради такого дела, может, вы сами будете здесь, — он мотнул головой, указывая на кухню.
— Ты испугался? — Богосавец смешливо прищурил глаза. — Я приготовлю мясо по-грузински, а за остальное отвечаешь ты. И не бойтесь, — он обвел взглядом всех нас. — Критики — такие же люди, как и все. Просто делаем свое дело. Как обычно — на высшем уровне. Ясно?
— Да, шеф! — гаркнули мы с воодушевлением.
Я подумала, что Богосавец и в самом деле, как генерал. Всего несколько слов, а страх и мандраж исчезли, и на смену им пришел азарт. Критики? Отлично. Семь человек? Да просто здорово. Они хотят войну? Замечательно. Блюда будут такими, что критики языки проглотят.
— Даша, — позвал меня Богосавец. — Подойди. Будешь помогать мне.
Вся моя решительность испарилась тут же.
— Фирменный рецепт, шеф? — спросила я робко, подбегая к нему.
— Секретный фирменный рецепт, — ответил Богосавец и усмехнулся. — Нарезай телятину кусками, чуть меньше, чем на шашлык. И смотри, как я готовлю маринад.
Я тут же простила ему все хамство во время съемок. Он решил доверить мне рецепт фирменного блюда! Значит, шеф мне доверяет, значит, считает, что я достойна…
Я постаралась запомнить все до мелочей. Мясо мариновали в два приема. Богосавец смешал лимонный сок, добавил немного цедры, меда, а потом приправы — много приправ, двенадцать наименований. Некоторые я узнавала — базилик, майоран, укроп и сельдерей, петрушка и красный перец. Другие знала, но видела впервые — например, шафран, желтые нити которого не стали замачивать в воде, а перетерли в ступке. Но часть приправ осталась для меня загадкой — я понюхала их и была потрясена незнакомым, сильным запахом.
— Что это?
— Верблюжья трава, — сказал Богосавец, отмеряя специи на электронных весах, выверяя вес до миллиграмма. — В западной кухне она почти не используется, но ее очень любят в индийской кухне. А на Кавказе называют «сунели». Это — главный секрет маринада. И еще — иссоп. Понюхай.
Я понюхала деревянную коробочку, которую он сунул мне под нос.
Запах был пряный, но мягкий.
— Одна из лучших пряностей для мяса, — коротко объяснил шеф. — Плюс эффект новизны.
Я ничего не могла с собой поделать — и тайком любовалась Богосавецом. Да, можно понять женщин, у которых сносит крышу при виде его. И когда он готовит, то похож не на бывшего футболиста, а на мага. Да-да! На настоящего мага, который совершает волшебство, нарезая лук, добавляя соль или доливая в соус немного винного уксуса.
Лицо Богосавеца было сосредоточенным, движения — быстрыми, четкими, ни одного лишнего. Я вдруг подумала — какое удовольствие испытывает женщина, для которой он готовит. Наверное, это счастье — когда ради тебя совершается волшебство.
— Всё запомнила? — спросил шеф, отвлекая меня от мечтаний, и я торопливо кивнула, покраснев до ушей.
Размечталась, как дурочка. Размечталась о том, до кого тебе — как до звезды небесной.
— Теперь второй этап, — Богосавец мельком взглянул на меня и улыбнулся, а у меня от этой улыбки подкосились колени.
Ну вот нельзя же так разбрасываться улыбками! Такими улыбками! Иначе можно потерять повара прямо у плиты!
После маринования в пряном рассоле, мясо смешивалось с йогуртом, мариновалось ещё, а потом его полагалось доводить до готовности в глубокой чугунной сковородке.
— Елена! — скомандовал Богосавец, когда пришли первые посетители. — Замени меня, а Даша будет на подхвате.
— Да, шеф! — Елена с готовностью подскочила к плите, вооружаясь деревянной лопаткой и отправляя сковороду на огонь.
— Не волнуйся, — успокоила она меня. — Главное в этом блюде — соблюдать пропорции. Шеф сделал всю работу за нас, нам остается только приготовить и сервировать. Я жарю, ты приносишь мясо и сервируешь.
— Поняла, — коротко кивнула я, и мы с Еленой в четыре руки принялись колдовать над фирменным блюдом.
Семь критиков! Да это набег татаро-монголов, какой-то! Я видела, что остальные повара были собраны до предела — никто не позволял себе отвлечься даже на секунду, не было обычных шуточек, которыми иногда обменивались Елена и Серчо. Все понмали важность сегодняшнего дня и старались выложиться на сто процентов.
Время от времени Богосавец врывался в кухню, как ураган.
— Три лосося и телятина на четвертый столик! — командовал он. — В мясо немного чеснока! Салат заправить не оливковым маслом, а подсолнечным!
Я уже знала, как это важно, когда официант, принимающий заказ, запоминает и передает поварам пожелания клиента. Не один раз готовое шикарное блюдо отправлялось в утиль, потому что официант позабыл передать, что клиент не хочет красный перец или желает тюрбо без кунжутных семян, потому что у него аллергия. Богосавец никогда не забывал о таких мелочах. Собственно, это и не было мелочами. Именно в этом и состояла наша работа — угодить каждому, не изменяя существенно рецепт, чтобы клиент попробовал именно наше блюдо.
Всякий раз, когда шеф появлялся в кухне, я позволяла себе взглянуть на него, хотя бы на секундочку. Он был великолепен в своей белой рубашке, и носил ее с такой гордостью, словно рубашка была королевской мантией. Кухонный генерал? О нет! Король кухни!..
Я помогала Елене с воодушевлением, и мне казалось, что все мои чувства обострились до максимума — слух, зрение, обоняние, осязание. Шипение мяса на сковороде, нужная степень зажарки, запах — острота, кислинка, сладость, кусочки должны быть мягкими, но не разваливаться на волокна.
— Попробуй мясо! — велел мне Милан, пролетая мимо и пробуя соусы к мясу, рыбе и овощам.
Выудив кусочек на блюдце, я остудила его и попробовала. Остро, пряно и… немного сладковато…
В эту самую секунду Елена вдруг сдавленно вскрикнула и прижала ладонь ко рту.
Я не успела ничего спросить, увидев, как Елена стала белой, как молоко. Ее тошнило и едва не вырвало. Она выскочила из кухни, бросив почти готовое мясо на горящей плите.
— Телятина на пятый столик! — крикнул Милан. — Где второй ротиссёр?!
Никто не повернулся в нашу сторону — все были заняты своими блюдами. Елена совершила невероятную оплошность, убежав из кухни. Решение пришло быстрее, чем я успела его осознать.
— Заменю! — крикнула я и схватилась за ручку сковороды, точно так же, как Елена до меня, приподнимая край, чтобы мясо перевернулось и обжарилось равномерно. — Готовность — две минуты!
— Долго! — рыкнул Милан, но уже дегустировал лосося, приготовленного Йованом.
Две минуты… Пряно, остро… сладковато…
Семь критиков…
Пряности отмеряются на весах…
Эти мысли мелькали в моей голове со скоростью пулеметной очереди. Для Душана важен сегодняшний день.
Я сама не заметила, как назвала шефа по имени. Почему-то даже в мыслях я боялась так его называть. Но сейчас…
Продолжая поднимать и опускать тяжелую сковороду одной рукой, я сделала шаг в сторону и схватила деревянный бочоночек, который стоял среди коробок и склянок со специями…
Елена вернулась минут через пятнадцать, когда порцию мяса по-грузински уже унесли посетителям.
— Что случилось? — спросила я, жаря вторую порцию. — Что с тобой?
— Немного поплохело, — ответила она с вымученной улыбкой, вставая к плите. — Наверное, съела что-то несвежее.
До конца смены мы носились, как черти в пекле. Милан ненадолго вышел в зал и вернулся с улыбкой, показав нам знак «победа».
— Понравилось?! — крикнул Серчо, снимая бандану и вытирая ею потное лицо.
— Полный восторг! — Милан был необычайно воодушевлен. — Силина сказала, что наконец-то шеф начал придумывать что-то новое, а не остановился на достигнутом, а Костин так вообще полез целоваться и орал: «Душан! Я в тебя верил!» — он очень смешно передразнил этого Костина, и мы от души посмеялись. — Все, отбой, — сказал Милан. — Сейчас придет Душан, открываем шампанское!..
Мы ждали шефа с нетерпением — он лично провожал гостей. Милан приоткрыл двери кухни, и было слышно, как Богосавец весело шутит, прощаясь с кем-то. Наконец, последний посетитель ушел, ресторан был закрыт, а шеф появился на пороге.
