— Я же говорил, Вульф. Только послушайте этого проклятого идиота, — прорычал Осгуд. — Вот что, Картер Уодделл! Я вам кое-что скажу…
— Прошу вас, джентльмены! — Вульф поднял руку. — Мы зря теряем время. — Повернувшись к прокурору, он спокойно обратился к нему: — У вас неверный подход к делу. Вам не следует игнорировать факты… хотя они вам и не нравятся. Вы ведёте себя, как женщина, которая при виде пятна на скатерти спешит прикрыть его пепельницей. Это нелепо — кто-нибудь всё равно сдвинет пепельницу. А факты в том, что кто-то убил Клайда Осгуда киркой, и ваша обязанность — признать это и выяснить, как всё произошло, а не изобретать невероятные версии.
— Я ничего не изобретаю, я только…
— Нет уж, простите. Вы предположили, что Клайд перелез через забор на пастбище и стоял в темноте, покорно ожидая, пока ему нанесут смертельный удар. Я согласен, что первое маловероятно, а второе попросту невозможно. Я понял это ещё вчера вечером прямо на месте преступления. Но, как я упоминал, вернувшись в дом, я уже пришёл к твёрдому выводу о том, как было совершено убийство, и придерживаюсь его до сих пор. Я не верю, что Клайд Осгуд сам перелез через забор. Сперва его, по-видимому, оглушили ударом по голове, затем оттащили к забору и перенесли на пастбище. Стоя сзади, убийца размахнулся и нанёс сильный удар киркой — только не по земле, а по голове своей жертвы. Получилась глубокая рана, которая очень напоминает рану от бычьего рога. Кровь, естественно, испачкала кирку, но не попала на человека, державшего её. Затем убийца снял с забора верёвку и бросил рядом с телом, чтобы все решили, что Клайд принёс её с собой. Вымыв кирку водой из шланга, убийца отнёс её туда, где взял, и ушёл… — Вульф пожал плечами. — И ушёл восвояси.
— А бык? — возразил Уодделл. — Что же, по-вашему, бык дождался, пока убийца уйдёт, и лишь затем накинулся на тело, чтобы испачкать кончики рогов кровью? Даже в провинции любой шериф обратил бы внимание, если бы на рогах не оказалось следов крови.
— Не могу сказать. Было темно. Бык мог напасть, хотя вовсе не обязательно. Предлагаю три варианта: 1) убийца умел обращаться с быками и, прежде чем пустить в ход кирку, привязал быка за кольцо в носу, и уже затем испачкал рога кровью; 2) умертвив жертву, убийца подманил быка к телу, зная, что запах крови пробудит в звере любопытство; 3) убийца сделал своё дело, когда бык находился на другом конце пастбища, и не думал о том, что отсутствие крови на рогах может оказаться уликой, резонно рассчитывая, что в суматохе никто не придаст значения подобным пустякам. Ему повезло, что мистер Гудвин подоспел как раз тогда, когда бык возился с телом… Но он не рассчитывал, что я окажусь на месте происшествия.
Уодделл сидел хмурый, поджав губы. Через мгновение он выпалил:
— Отпечатки пальцев на рукоятке кирки…
Вульф покачал головой:
— Убийца мог воспользоваться носовым платком или пучком травы, чтобы стереть отпечатки. Если он, конечно, не круглый идиот.
Уодделл насупился ещё больше.
— Вы сказали, что быка могли привязать к забору и измазать рога кровью… Чтобы сделать это, надо знать норов быка. Мне кажется, что проделать подобное мог только Монт Мак-Миллан, ведь некогда Цезарь принадлежал ему. Может быть, у вас уже заготовлено объяснение, почему Монт Мак-Миллан хотел убить Клайда Осгуда?
— Бог мой, конечно же, нет! Существуют по меньшей мере ещё две альтернативы. Возможно, Мак-Миллан и способен на убийство, я этого не знаю, и он пустился бы во все тяжкие, чтобы защитить быка, но не валите всё в одну кучу. Быку никто не угрожал, а Клайда оглушили не на пастбище, а в другом месте.
— Это ваша догадка.
— Таково моё мнение. Я тщательно взвешиваю свои мнения, прежде чем их высказать. Они мой хлеб и служат источником для самоутверждения.
Уодделл всё сидел, поджав губы. Осгуд вдруг яростно рявкнул:
— Ну, что вы скажете теперь?
Уодделл встал, отпихнув ногой стул, сунул руки в карманы и с минуту молча пялился на Вульфа. Затем отступил на шаг и снова уселся.
— Чёрт побери, — сказал он сдавленным голосом. — Придётся срочно заняться этим… Боже, какой кошмар! На земле Тома Пратта… Клайд Осгуд… Ваш сын, Фред. И вы знаете, с кем мне придётся работать рука об руку… Знаете, чего стоит Сэм Лейк… Сейчас же поеду к Пратту.
Он потянулся к телефону.
— Теперь видите, что меня ждёт? — с горечью заметил Осгуд.
Вульф со вздохом кивнул.
— Ситуация и впрямь чрезвычайно сложная, мистер Осгуд.
— Ещё бы, чёрт побери! С бычьей мордой я, конечно, дал маху, но я не дурак. Убийца всё рассчитал, к тому же ему повезло… И вот ещё что… Во-первых, приношу свои извинения за то, что нагрубил вам сегодня. Теперь я убедился, что вы и в самом деле заслужили свою репутацию в отличие от некоторых… Во-вторых, сами видите, теперь вам ничего не остаётся, как взяться за расследование. Вы должны завершить его.
Вульф покачал головой:
— Я рассчитываю уехать в Нью-Йорк в четверг утром. Послезавтра.
— Чёрт возьми! Но ведь это же ваша работа! Какая разница, где вы будете работать — здесь или в Нью-Йорке?
— Огромная! В Нью-Йорке у меня дом, рабочий кабинет, повар, привычная обстановка…
— Вы хотите сказать… — Осгуд захлебнулся от негодования, — и у вас хватает бесстыдства жаловаться на отсутствие привычного комфорта человеку в моём положении!
— Хватит! — Вульф был невозмутим. — Я не несу ответственности за то положение, в котором вы оказались. Мистер Гудвин подтвердит вам — я терпеть не могу покидать свой дом, а тем более надолго. Кроме того, знай вы, в каком шумном и грязном номере гостиницы мне придётся спать ещё две ночи, вы не сочли бы мои претензии столь мелкими. И бог знает, что мне ещё предстоит, если я вдруг приму ваше предложение.
— А что там такого страшного?
— Всё!
— Так переезжайте ко мне. Мой дом всего в шестнадцати милях от города, и я предоставлю вам свою машину, пока не починят вашу. Править будет ваш помощник.
— Не знаю… — Вульф с сомнением воззрился на него. — Разумеется, если я возьмусь за расследование, мне немедленно потребуются многие сведения от вас и от вашей дочери, а для этого ваш дом и впрямь очень подходит…
Я вскочил, щёлкнул каблуками и отдал ему честь. Вульф зыркнул на меня глазом. Ясное дело, он знал, что я его насквозь вижу. По сравнению с ним Макиавелли был невинным пастушком. Я его вовсе не осуждал, благо теперь тоже мог рассчитывать на вполне приличную постель, зато получил лишнее подтверждение тому, что ни при каких обстоятельствах Вульфу нельзя по-настоящему доверять.
Глава 9
Нэнси отвезла нас в гостиницу за багажом, а затем на ярмарку, где мы ещё раз полюбовались на орхидеи и окропили их водой. Шенкса в павильоне не было, и Вульф договорился с худосочной женщиной, сидевшей на перевёрнутом ящике у стенда с георгинами, чтобы та присмотрела за нашими цветами.
Утром по дороге в Кроуфилд Каролина Пратт показала нам поместье Осгудов. Оно находилось всего лишь в миле от фермы Пратта. Амбары и другие хозяйственные постройки были хорошо видны с шоссе, но сам дом скрывался за деревьями. Когда мы подъехали, нашим взорам открылось величественное, хотя и несколько аляповатое белое здание в старинном стиле, с портиком и колоннадой посередине фасада. В таком доме не стыдно было разместить штаб Джорджа Вашингтона, доберись он так далеко на север.
Тут произошла неожиданная встреча. Когда мы входили в дом, к нам приблизился запылённый и потный субъект, вытиравший носовым платком лоб. Костюм на Бронсоне был уже другой, так же, как рубашка и галстук, сам же он выглядел столь же инородным телом, как и ранее, когда я впервые увидел его на террасе в доме Пратта. Осгуд небрежно кивнул ему, но, заметив, что столичный щёголь собирается заговорить, остановился. Вчера, когда моё внимание было занято другими, я не особенно разглядел Бронсона. Теперь же я отметил, что ему около тридцати, что он довольно высокого роста и недурного сложения, что у него чувственные губы, мясистый нос и умные серые глаза. Он обвёл нас взглядом, который мне не понравился.
— Извините за беспокойство, мистер Осгуд… — почтительно произнёс Бронсон. — Я просто был там…
— Где?
— У Пратта. Прошёл лугом. Знаю, что обидел вас, не согласившись утром с вами по поводу… случившегося… Я хотел сам удостовериться… Я видел Пратта-младшего, а также Мак-Миллана…
— Зачем вам это понадобилось?
— Сам не знаю. Извините, если я снова обидел вас. Но я не хотел… Видимо, мне не следовало оставаться здесь, надо было уехать сегодня утром, но когда это случилось… Клайда нет в живых, и я здесь единственный из его нью-йоркских друзей… и мне показалось…
— Неважно, — грубо прервал Осгуд. — Оставайтесь, я же разрешил.
— Знаю, но честно говоря… я чувствую себя неловко… я сейчас же уеду, если вы…
