Эмилии и радостным голосом поздравлял Михаила с большим успехом. Евгений Оттович с самого начала был уверен в Михаиле, в его упорстве, в его целеустремленности, и считал заслуженными его достижения. Он и вся его семья гордились им, как хорошим мужем их дочери, хорошим отцом их внучки, хорошим зятем. Затем несколько слов поздравлений сказала мать Эмилии, и Михаил передал трубку жене. Поговорив с матерью, Эмилия вернула трубку Михаилу, и он собирался положить её на рычаг, но в трубке раздался голос Лёвы – знакомый голос друга, который он слышал последний раз много лет назад. Михаил растрогался от волнения. Эмилия не стала мешать и ушла в другую комнату к Лизоньке. Мягкий, но как всегда поучительный голос Лёвы сразу напомнил Михаилу всю прошедшую жизнь. Лёва всегда проявлял инициативу. В детском саду он раскрывал книжку-раскраску, говорил, что надо делать, и они вместе, передавая друг другу карандаши, раскрашивали картинки. В перерывах Лёвка учил его складывать бумажные кораблики. И никто из воспитателей не решался оторвать их друг от друга, зная упрямый характер Мишки. Затем в течение 8-ми лет они сидели за одной партой, и после школы шли к Лёвке домой делать уроки. Друг объяснял домашние задания, сам их выполнял и заставлял переписывать в свою тетрадку. Мишка делал это неохотно, но знал, что иначе Лёвка не принесет из отцовской библиотеки толстые книги, богато иллюстрированные рисунками с кораблями, и они не будут часами перелистывать хрустящие, пожелтевшие от времени страницы. За школьные годы Мишка стал своим в доме друга. Там зародилось и его первое мальчишеское чувство к девушке, которое, пройдя испытания временем, переросло в настоящую мужскую любовь. В те годы Лёвка свободно ходил по посёлку, не боясь, что кто-то назовёт его очкариком, не говоря уже, пригрозит кулаком. Все знали, что друг-Мишка был суров на расправу. Обе сестры Лёвки могли поздним вечером возвращаться домой, и никакой хулиган не осмеливался преградить им дорогу. За школой последовали два года ремесленного училища, и Лёвка упорно продолжал объяснять другу основы математики и физики, иначе его не приняли бы на работу. Перелом в отношении к учебе, к знаниям произошел, когда он начал работать на судостроительном заводе, когда перед его глазами воочию возник огромный строящийся подводный корабль из прочной стали, а не маленькая модель из консервной банки, которую они испытывали в детстве в местном пруду. Он сразу почувствовал нехватку знаний, но рядом уже не было надёжного друга, который мог тут же всё объяснить – Лёвка уехал на учёбу в Ленинград. Тогда Мишка самостоятельно засел за книги. Когда Лёвка приехал на каникулы, он удивился смене, произошедшей с другом: Мишка захотел учиться! Самостоятельно он не поступил бы в институт, и поэтому ему нужно было стать стипендиатом завода. В Ленинграде Лёвка вновь взял шефство над другом во время его учебы в институте. Переехав в Германию, Лёвка и оттуда помогал другу. Он инициировал поступление в аспирантуру, помог в написании и защите диссертации. Научно-исследовательская работа в НИИ ВМФ в Ленинграде и успешные результаты – это тоже его заслуга. И вот теперь результаты исследований применены на торпеде нового поколения, ходовые испытания которой показали невиданные характеристики. Это был значительный прорыв в судостроении и знаменательное событие в истории подводного флота, к которому Лёва имел самое прямое отношение.
Лёва открытым текстом поздравил друга с успехом, поинтересовался семейными делами, здоровьем дочери. На последний вопрос Михаил со смехом ответил, что пора уже заводить своих детей. Лёва парировал, что хороших невест давно уже разобрали, но замечание друга учтёт. Возникла пауза, и оба понимали, что хочется сказать другое, просто посидеть рядом, как раньше сидели часами, но между ними давно уже пролегло всё изменяющее беспощадное время, с расстояниями, с границами, с какими-то проблемами и обязательствами, и с этим следует смириться, но забыть прошлое и дружбу невозможно. Видимо, Эмилию насторожила тишина в прихожей, где находился телефон, и она выглянула из комнаты. Увидев Михаила, молчаливо прижавшего трубку к уху, она поняла ситуацию. Подойдя к мужу, она взяла из его рук трубку и, смеясь, сказала брату, что его с Михаилом, как в детстве, трудно и сейчас оторвать друг от друга. Придёт время, и можно будет встретиться, а сейчас нужно спешить жить, чтобы скорее наступила встреча.
На очередной Новый год приехали родители Эмилии и остались на целый месяц. Праздничные дни в Санкт-Петербурге были периодом премьер, и родители вместе с Эмилией наслаждались культурной жизнью столицы. Но большее время они проводили с внучкой. Лизонька уже подросла, и с ней можно было выходить на длительные прогулки, посещать детские спектакли. Вечерами Михаил и Евгений Оттович проводили время в беседах о продолжении проектных работ над новой подводной лодкой. Результаты научных исследований и ходовых испытаний новой торпеды можно было применить к новой лодке, что облегчало работы и сокращало сроки, тем не менее, предстояло еще сделать немало. Евгений Оттович затронул тему перевооружения современных подводных лодок, оснащения их крылатыми ракетами, которые могли запускаться из подводного положения. Михаил вспомнил разговор с Аркадием Ефимовичем, который занимался ракетами, и напомнил Евгению Оттовичу о давнишней конфронтации военно-морского и военно-воздушного ведомств. Бывший ведущий инженер-конструктор судостроительного завода, переживший на своём многолетнем опыте мелкие и крупные стычки обоих ведомств, усмехнулся и ответил, что давно пора ради общего дела прекратить глупое соперничество, и Михаил своим примером может стать инициатором.
После праздников Михаил уехал на завод. На время пребывания ему предоставили там квартиру. Эмилия взяла с него слово, что выходные он будет проводить дома. В его распоряжении теперь был самолет, который позволял быстро перелететь в Санкт-Петербург.
Михаил поговорил с Федором Николаевичем на тему вооружения будущей подлодки не только суперторпедами, но и крылатыми ракетами нового поколения. Федор Николаевич понимал актуальность перевооружения подлодок, но одновременно сознавал сложность этого начинания, так как в одиночку, собственным конструкторским бюро, даже проектные задачи не решить: ракетным вооружением занималось другое ведомство, и для их привлечения в проект требовалось разрешение Министерства обороны. Это была сложная бюрократическая проблема. Тем не менее, Федор Николаевич поддерживал инициативу Михаила и обещал эту тему прозондировать.
Михаил вновь встретился с Аркадием Ефимовичем и затронул тему амбициозного соперничества: не пора ли что-то предпринять на благо общего дела? К примеру, будущую суперлодку оснастить суперракетами. С удовольствием опрокинув в себя рюмку коньяка, Аркадий поучительно ответил, что оба они – люди маленькие, и такие вопросы обсуждаются, не говоря уже, решаются на совершенно ином уровне. Можно выступить с инициативой, но как
