— «Дизель»? — спрашивает Артур.
— Не… Фильм есть русский с Янковским в главной роли. Там ещё про подростков со сверхспособностями.
— А, «Индиго»? — догадывается Бакшиев.
— Во! Точно! Стрёмное местечко, но девочка у меня не маленькая, своенравная, запрещать что-то получается с трудом.
В тот момент, когда Лёха рассказывает о дочери, я чувствую себя паршиво. Возможно, потому что во время отсутствия в городе всё время думал о ней. Представлял, что стану её первым, оттрахаю во всех возможных позах, сделаю своей, наплевав на всё и на всех. Долго взвешивал, размышлял, строил планы и занимался самоедством, даже во время работы. Как тут, блядь, не думать, когда её образ преследует меня везде, где бы я ни был? В столичной квартире, на базе, в самолёте, по дороге в сауну. Она на мне сверху, возбуждающе стонет и просит лишить её девственности.
— Короче, в итоге Маринка позвонила подружке и успокоилась, но успела трижды написать мне сообщения, чтобы узнать, как скоро я вернусь домой.
— Вот это подфартило тебе с женой, — хохочет Миха. – Моя не ест мозги по этому поводу. У нас доверительные отношения.
— Так вы женаты всего ничего: два года. Проживёте двадцать, тогда и поговорим.
— Скажи спасибо Воронцову, — вставляет свои пять копеек Артур.
— Мне за что? — удивляюсь я.
— Вспомни. Это же ты отшил Маринку в пользу Лёхи.
— Ха-ха, точно!
За столом поднимается дикий смех, потому что такое действительно было.
Я перевёлся к ним в школу в десятом классе и сразу же привлёк внимание большей половины девчонок. Среди них и Марина была. Помню, на школьной дискотеке она первая пригласила меня потанцевать. Мы тогда с Лёхой уже отлично сдружились и были не разлей вода. Вместе всюду: на занятия, дискотеки, соревнования, в секции. После первой запоминающейся драки, которая нас сплотила, стало понятно, что у нас много общих интересов. Я уважал его и дорожил нашей дружбой, поэтому, когда после дискотеки Лёха хмуро попросил не лезть к Марине, я сразу же её отшил от греха подальше. Не настолько она мне нравилась, чтобы портить отношения с лучшим другом.
— Да, мучился бы сейчас Глебыч вместо меня, — вытирает слёзы смеха Крылов. — А вообще, ребят, я ни о чём не жалею. Всё сложилось так, как должно было быть. Дочка вон какая красавица, а жена, хоть и не без изъянов, но тоже любимая.
Мужики уже прилично поддатые, потому что начали раньше меня. После задушевных разговоров и школьных воспоминаний, мы идём в парилку, а потом начинается какой-то странный, непонятный мне движ. Артур приглашает в сауну знакомых девочек. Ему, видите ли, скучно без женского общества.
Девушек двое. Совсем не в моём вкусе. Нет, они ухоженные и для кого-то даже красивые, но для меня — слишком потасканные. Наращённые ресницы, много косметики, «дутые» губы и силиконовая грудь. Ведут себя вызывающе и громко смеются. Они разные, но в то же время слишком одинаковые, на одно лицо. Имён я не запоминаю — ни к чему мне забивать голову лишней информацией.
Я как-то быстро ретируюсь, несмотря на то, что одна из них прямо намекает на продолжение вечера в свободной комнате на втором этаже. Кажется, что для одноразового секса с девушкой, которая «не вставляет», я стал слишком стар. А может, это потому, что весь вечер я только и делал, что представлял, чем сейчас занимается Ника в ночном клубе.
Мужики не настаивают, чтобы я остался. У меня важная причина: слишком устал после перелёта. Вызвав такси, я называю водителю адрес квартиры, но, проезжая мимо яркой вывески «Индиго», всё же прошу остановить и расплачиваюсь по счётчику. Не могу объяснить себе, зачем и для чего, но не увидеть Нику даже при моей выдержке кажется невыполнимой задачей.
Внутри темно и шумно. Я сто лет не бывал в ночных клубах. Контингент, конечно, совсем не моего возраста, поэтому я ощущаю себя старшим воспитателем на детском утреннике. Поднявшись на второй этаж, я обвожу взглядом танцпол и сразу же нахожу её взглядом. Красивая, хрупкая, пластичная, словно с картинки. И нет в ней ничего такого, но тянет адски — я с трудом держу себя в руках.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
льно здесь. Она не улыбается, не машет рукой, не смотрит на меня как раньше. Злится, наверное, за то, что так надолго пропал.
Спустя несколько секунд зрительного контакта Ника демонстративно отворачивается и продолжает танцевать. Откровеннее, смелее и увереннее. Я усмехаюсь, потому что точно знаю, для кого этот танец, и он явно не для подвыпивших зевак у бара. Моя девочка танцует только для меня.
Когда песня заканчивается, к ней подходит подружка. Кажется, Яна. Что-то шепчет Нике на ухо и кивает в мою сторону, но она не поднимает взгляд. Отмахивается, мол, видела.
Они быстро поднимаются на второй этаж и проходят мимо меня. Я перехватываю Нику за запястье, притягивая к себе. Пахнет, как всегда, охренительно-волшебно и сладко. И в этот момент мне не хочется терять ни минуты времени. Хочется забрать её себе. Сейчас же.
— Привет.
Она вскидывает на меня пьяненькие глазки, облизывает пересохшие после танца губы и выдёргивает руку.
— Простите, а мы разве знакомы?
Я улыбаюсь, потому что, блядь… так дерзко меня ещё никто никогда не отшивал. Ника быстро обводит взглядом весь второй этаж, наверное, пытаясь понять, один я или нет.
— Чем не повод для знакомства? — подыгрываю я ей. — Глеб, тридцать восемь лет, не женат.
— Ника, двадцать, не замужем, — она быстро гасит в себе улыбку и смотрит в ту сторону, где сидят её друзья. — Ты извини, Глеб, но меня уже ждут.
Глава 18
Ника
На негнущихся ногах я возвращаюсь за столик и занимаю место между Жорой и Яной. Душу раздирает на части, а пульс бьётся на максимум. Он ушёл? Остался? Обиделся? Хочется показать ему, что я ни капли не скучала…
Немалая часть сокурсников автоматически отсеялась, поэтому нас остаётся пятеро: я, Жора, Яна, Римма и Алёна. Последние две явно в ударе после веселящей таблетки: поют и танцуют прямо на мягких диванах, наплевав на то, что со стороны это кажется отвратительным.
— Скажи, пожалуйста, Глеб ещё здесь? — шёпотом спрашиваю Яну.
Она поворачивается назад и разочаровывает:
— Нет. Он ушёл.
Внутри меня коктейль из самых разных чувств, но перевешивают горечь и обида. Хочется забиться в угол и тихо плакать.
— Зря ты с ним так, — шепчет Яна, надавив на больную мозоль.
— Ты же говорила, чтобы я не бегала… Девушка должна знать себе цену.
— Послушай, Ник, это другое! Я-то думала, что Глеб забил, поэтому не звонит, а он сюда за тобой приехал.
— Думаешь? — спрашиваю я севшим голосом.
— Уверена.
Осушив ещё один бокал вина, я чувствую, как краснеют щёки. Неужели и правда за мной?.. Возможно, зря я с ним так? Впрочем, это не оправдывает Воронцова в том, что он пропал на четыре дня. Можно же было написать или позвонить. Я бы всё поняла.
Вскоре Янка выходит на танцпол, оставляя меня одну. В компании с сокурсниками мне… никак, немного тошно. Я пью вино, слушаю дурацкие анекдоты Жорика и наблюдаю за Риммой и Алёной. Прилично их после таблеток вставило.
Подруга возвращается через две песни. Мокрая от пота и злая, потому что ей оттоптали все ноги.
— Никуш, кажется, твой фсбшник никуда не ушёл! — шепчет мне на ухо. — Сидит за дальним столиком, попивая виски.
Сердце замирает, а потом начинает отчаянно стучать. Глеб здесь? Не может этого быть… Я выпрямляю спину и ощущаю растекающееся по телу тепло.
— Он один?
— М… Нет, прямо сейчас к нему подходит длинноногая блондинка.
— А он?
— Ничего, что-то отвечает ей.
— Что отвечает?
— Ник, я не умею читать по губам. О, кажется, отшил. Значит, не заинтересован.
У меня словно камень с души падает! Глупая улыбка озаряет лицо, настроение поднимается. Как обычно, необдуманные поступки выходят мне боком. Нужно было выслушать Воронцова, спросить, случайно он здесь или нет. Интересно, подойти к нему будет поздно? Странно?
