Пока мы поднимались на этаж, я начал чихвостить своего друга Капеца.
— «Шиза ты некомпетентная. Ты какого черта оставляешь свидетелей своих деяний и ничего мне об этом не говоришь».
— «На тот момент я не владел всей полнотой данных об общинном устройстве вашего социума и потому не мог сделать правильных логических выводов. К тому же я посчитал, что одна особь женского пола, не сможет оказать какое-либо влияние на события, где на Вас напали, как вы выразились — гопники».
— «На будущее, Капец, все свои домыслы, додумки, идеи и информацию ты должен озвучивать мне и только после моего решения принимать действия. Понятно». — Я был зол и, можно сказать, мысленно накричал на ИИ. Мне не понравилось, что про меня уже говорят как о каком-то колдуне. Так и до костра дойти не долго.
— «Принял. Вношу это действие как максимально приоритетное в решении задач».
Я вошел в коридор своей квартиры дождался пока девушка тоже поднимется на мой этаж и пригласил пройти ее на кухню. Я не стал дожидаться что Аленушка сразу пойдет за мной и прошел сам на кухню. Девушка колебалась долго, но все-таки вошла в логово злобного колдуна. Собравшись с мыслями, решил уточнить у моей гостьи свой статус местного злодея-колдуна.
— Присаживайся Алена. Тебя же можно так назвать?
— Да! Конечно!
— Ну, расскажи! С чего ты взяла, что я колдун?
Девушка присела на самый краешек стула возле входа на кухню и начала свой монолог:
— Я была там, в парке, на аллее вечером. Вы не подумайте я не такая, как те. Просто я искала своего брата. Там компания, конечно, плохая, но я очень переживаю за брата. А тут Вы. А потом они. А тут они упали, а вы пошли, как ни в чем не бывало. А я тогда на лавочке сидеть осталась и все это увидела и сильно испугалась.
— Понятно! — не стал я отрицать или подтверждать ее гипотезу, — а от меня-то чего теперь надо?
— Вся беда в брате я его очень люблю, а он ни хочет слушаться. В общем, у него болезнь неизлечимая. Родители все свои связи и заработки потратили на лучшие медицинские учреждения лекарства и врачей. Когда это не помогло, кинулись к различным медиумам, волхвам, нетрадиционным лекарям, как говорит мой брат к различным шарлатанам, но мы не падаем духом. А тут Вы, ну я и подумала, чего уж терять. Можете меня забрать, только брата спасите, пожалуйста! — криком завыла девчонка и бросилась мне в ноги.
— Эй, эй! Полегче!
Поднял я под мышки девушку и усадил ее обратно на табурет.
— Я не знаю смогу ли я помочь чем-то вообще. Что за болезнь — то у брата?
— Рак кожи — последняя стадия. Когда, уже вроде бы все — вылечивался и шла ремиссия, рак появлялся по новой, и мы не можем ничего с этим сделать, — сказала гостья и опять горько зарыдала.
— Ладно, веди своего брата. Посмотрим, что можно сделать.
Мгновение Алена сидела на табуретке, а сейчас уже выбегала из открытой двери коридора в подъезд, с криком:
— Подождите, пожалуйста! Я буду через час у Вас!
Дверь захлопнулась. А я стоял в ступоре и пытался осмыслить весь ураган событий произошедших за последнюю пару часов.
— Ну, что ж Капец. Кажется, у нас будут гости. Надо навести порядок в доме.
За уборкой холостяцкой берлоги час пролетел незаметно. Я пошел, поставить чайник, а в дверь наконец-то постучали.
13. Тяжкие будни колдунов
— Иду! — Крикнул я, и поспешил открыть входную дверь.
Было очень странно. Но я с большим нетерпением ожидал встречи с моими гостями. Что это было непонятно. Симпатия к девушке или желание посмотреть на свои возможности в лечении таких страшных болезней. Скорее всего, и то и другое.
На пороге стояла приветливо улыбающаяся Алена, а за ней стоял молодой худощавый парень чуть выше ростом, чем сестра, в спортивном костюме с накинутым на голову капюшоном. Лицо парня рассмотреть у меня не получалось, но судя по осанке и по тому, что он стоял полу боком, как бы уже собираясь идти обратно, желания у него заходить не было. Мне это особо не понравилось, а потому, не церемонясь сухо сказал:
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
— Проходите.
Алена схватила парня за рукав и потянула в квартиру. Парень особо не упирался, но и не спешил. Зайдя в коридор, я сказал гостям проходить на кухню, а сам закрыл входную дверь, поинтересовавшись у Капеца.
— «Ну что Кулибин! Что скажешь по поводу его болезни, мы сможем это вылечить»?
— «Проблемы вылечить нет. Я могу просто точечно разрушить злокачественные клетки в организме Андрея. И подстегнуть генерацию иммунитета. Организм молодой — справиться быстро. Проблема в другом. На парне лежит сложный разрушающий конструкт направленного действия, запитанный откуда-то из подпространства. Если его не убрать, то уже через месяц болезнь запуститься по новой».
— «А что это может такое быть»?
— «Я могу проследить место подпитки и деактивировать питание. Но для этого нужна часть энергонов».
— «Сколько»?
— «На все лечение и на устранение разрушающего конструкта около десяти энергонов. Причем большая их часть уйдет на построение моста от тебя к источнику, так как мне придется, от тебя отделится и лететь в подпространстве туда, где стоит источник разрушающего конструкта».
— «Десять электронов не критично у нас все равно запас в пятьдесят пять единиц. Думаю, десятку потратить на благое дело можно. Слушай, а что с Бочкой так нельзя сделать? Ну я имею виду — подстегнуть регенерацию организма»?
— «Можно только я тебе уже говорил — это не поможет — подпространственная структура мозга Бочки просто не видит, что нет части мозга. Она не видит, что восстанавливать».
— «Понятно! Вздохнул я! Тогда действуй, а мы пока чайку попьем»!
Как я уже стал замечать, наш разговор с ИИ занимает минуты субъективного времени, но в реальности проходит о силы пару секунд. Это как мне пояснил Капец, была одной из особенностей мышления на подпространственном уровне.
Я зашел на кухню и первым делом решил немного снять скептицизм с лица брата. Капюшон он снял, и на меня сейчас смотрело лицо молодого парня, наверное, младше Алены, с гримасой скепсиса и толики злости.
— И так Андрей. Давай договоримся. Сейчас сядем просто выпьем чая. И вы мне расскажите, в каком году появилась данная болезнь.
Недоверия в глазах парня меньше не стало, но вот Алена удивилась сильно — ведь она мне не говорила имя своего брата.
— Хм! Вы что же даже не посмотрите мою кожу! Не станцуете с бубном! И не попросите предоплату за сложный дорогой ритуал! — Съехидничал парень.
Алена, сидевшая на своем любимом табурете, расширенными глазами начала смотреть, то на меня, то на брата и мотать головой, а Андрей стоял спиной к окну и распылялся все больше.
— Как-то у вас тут все бедненько, — обвел руками парень кухню, — как для великого мага и волшебника!
Я не сдержался, улыбнулся и сказал:
— А что? Разве, Алена Вам не сказала.
Парень посмотрел на сестру, а та сидела уже пунцовая и продолжала уже медленнее, но все также мотать головой. Бедная девочка, похоже, все также продолжала меня бояться.
— Я злой колдун! — С зловещим оскалом дернулся я всем телом к парню, и уже не в силах сдержаться, начал смеяться.
Но, похоже, смех вышел зловещий, так как парень вжался спиной в подоконник и только нахмурился еще больше. Мне надоело это ребячество, и я уже грубо со злостью сказал:
— Так! Ладно! Хватит ерепениться! Садись пить чай — лечебный. И рассказывайте мне, когда все началось! — прикрикнул я на парня и залил кипяток в заварник.
Не знаю, что подействовало — вжатая в стену перепуганная Алена или мой убедительный голос, но парень сел напротив сестры за стол. А я разлил нам всем по кружкам вкусного чая.
— Чай все равно еще горячий — поэтому рассказывай. — Уже спокойнее добавил я.
— Первые симптомы начались пять лет назад. В принципе, вот и все! Вам, что рассказать свои ощущения или как выглядят раны? — Съязвил малец.
— Скажите, какие еще значимые события произошли в этот период? Может какие — то ссоры, смерти, в семье что-то произошло?
