— Не зря меня бабушка с мамой пеняли. Нету меня, оказывается, где-то там! — расстроено сказал я, крутя пальцем у себя над головой.
— «В этом нет ничего плохого», — заверил меня мой «мозгожитель», — «так будет сложнее воздействовать на вашу подпространственную форму существования».
— А ну тогда ладно. Все понятно!
Хотя не было не понятно ничего. Но с этим я решил разобраться чуть позже после операции по спасению друга.
— Так осталось придумать пароль. Капец, я буду спрашивать пароль-вопрос — «Извините, а вам японцам европейцы тоже кажутся все на одно лицо? — А ты должен отвечать пароль-ответ! — «Откуда я знаю, я китаец». Думаю, это будет не сложно.
— «Я, кажется, понял, почему такой пароль. Потому что операция называется — «Японский городовой», — выдал свое научное обоснование Капец.
Я не стал расстраивать Капеца и согласился с ним. Спорить не хотелось совсем.
Уже на съезде с главной трассы во двор своего дома меня угораздило наткнуться на блюстителей правил дорожного движения. Сначала я не сильно удивился — они и раньше тут стояли. Но меня почему-то никогда не трогали. И тут я был удивлен — так как меня остановили впервые в жизни.
— Старший сержант Петренко. — Откозырял мне довольно молодой и усатый инспектор ГАИ.
— «Как в лучших классических анекдотах», — подумал я и невольно улыбнулся.
Но сержант был предельно строг: — Ваши документы!
Я предоставил права инспектору. Он с ними ознакомился и так заговорщицки шепотом спросил:
— Тимофей Никитич у Вас какие-то проблемы?
Я не понял инспектора. Это был походу наезд, но ответил нейтрально:
— Да, вроде, нет! «А что случилось?» — тоже шепотом спросил я у сержанта.
Сержант как-то смутился, наклонился ко мне и сказал:
— Мы тут дежурим уже давно. И знаем всех основных жителей микрорайона. И заметили, что за вами уже второй день подряд следит вон тот синий внедорожник марки «Лексус», и он не здешний — также шепотом ответил мне сержант, стараясь так незаметно большим пальцем указать мне куда-то за спину.
Я не стал поворачиваться. А только спроси у сержанта: — А вы не видели кто за рулем?
— Какая-то молодая деваха. Совсем еще юная. Наверное, лет двадцать не больше. Может ваша тайная воздыхательница. — Подмигнул мне сержант, улыбаясь своими рыжими усами, торчащими во все стороны.
— Возможно! — ответил я, сделав вид, что повеселел, но мне было совсем не весело.
Я не мог представить, кто и зачем за мной мог следить. Да еще и девчонка.
— «Может это воздыхательница Бочки», — подумал я. А сержанту ответил:
— Не беспокойтесь, спасибо за содействие. Я сам разберусь!
У сильно ответственного сержанта от гордости чуть пуговицы не лопнули на рубахе.
— Рад помочь! — Гаркнуло это чудо, не понятно, каким образом попавшее в ГАИ. И отдав честь, чуть ли не строевым шагом, пошло к своему напарнику. Который, кстати был старше, и похоже, был, не в восторге от всей этой истории.
Теперь мне нужно было выяснит, что это за шпионские игры такие у меня нарисовались. Уверенности, что этот лексус поедет за мной, у меня не было, но других вариантов я не видел. А потому спокойно повернул во двор своего дома и стал ждать поедет ли преследователь за моей машиной.
Не знаю, что подвигло владельца лексуса поехать за мной. Возможно то, что меня тормознули ГАИ. Но уже через минуту в отражении зеркала заднего вида мелькнул синий внедорожник. И тут, надо сказать, я уже сам начал побаиваться развития дальнейших событий. Ведь у маленькой девочки может оказаться большой «добрый» друг и не один, а я как баран бездействую. Надеясь на лучшее, я демонстративно вышел из машины, неспеша поставил машину на сигнализацию, проверил колеса и быстро заскочил в свой подъезд. Краем глаза успел заметить, как внедорожник подкатил прямо ко входу в мою парадную. В этой ситуации решил все-таки выяснить — кто мои преследователи. На всякий случай забежал на второй этаж пролета и стал смотреть в подъездное окно кто же выйдет из лексуса — девочка вышла одна и быстро побежала за мной в подъезд.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
Магнитные замки на дверях давно не работали, поэтому я не переживал, что «девочка» не сможет войти. Я перебрал в голове кучи вариантов — как мне действовать за те доли секунды, которые отделяли меня от преследовательницы. Но не смог придумать ничего внятного, а потому принял единственное понравившееся решение — встать спиной к окну, которое было на уровне моих ног, так, чтоб свет из окна слепил моего возможного противника и позволил мне напасть первым.
Противница, распахнула настежь двери подъезда и бросился за мной вдогонку. Причем дверь при открытии бахнула о лутку с такой силой, что осталась открытой, впуская в полумрак первого этажа яркие лучи заходящего солнца, а штукатурка со стен осыпалась в трех местах. Видимо моя преследовательница окончательно сломала и так «полуживую» дверь.
На лестницу, ведущую к моему месту засады, влетела хрупкая девочка в платьице василькового цвета — кудрявые русые волосы растрепались во все стороны, глаза горели праведным огнем, а ноздри маленького курносого носа раздувались от сбившегося дыхания. Лучи солнца, светящие из проема от сломанной входной двери, просвечивали ее и так тонкое ситцевое платьице насквозь, показывая силуэт хрупкого девичьего тела.
Честно признаться, я залюбовался открывшейся картиной. И если бы это был киллер, то я был бы уже мертв.
— «Под цвет внедорожника, платье, что ли?» — подумал я и заулыбался от своей тупой логики.
Похоже, девочка не сразу увидела меня. Все-таки моя задумка с ослеплением частично сработала. Но после того, как девочка сфокусировала взгляд на моей персоне, я решил сразу же перейти в наступление:
— Ты зачем за мной следишь?! А! — Грозно крикнул я на девчонку.
Я ожидал чего угодно, но не такого поворота событий.
— Ой! Мама! — громко крикнула барышня, и прикрыв рот ладошками начала реветь и нести какую-то неразборчивую ахинею: — Нет! Только не убивайте! Я очень боюсь! Не умертвляйте меня! — кричала сквозь слезы моя преследовательница, закрыв руками глаза и вертя головой из стороны в сторону. Половину слов я вообще не мог разобрать — какой-то: «колдун», «заморозка». Я стоял в шоке. Надо было срочно, что-то делать, а то скоро сбегутся все соседские бабушки. И я еще получу за сломанную входную дверь. Подходить к девушке я побоялся, а потому как можно спокойнее сказал:
— Перестань реветь! Я тебя не трону.
Как ни странно, но это подействовало. Девушка перестала плакать, убрала ладони от лица и посмотрела на меня своим большими мокрыми глазами.
— Тебя как зовут, — спросил я как можно спокойнее.
— Аленушка, — с детской невинностью, не моргая своими огромными глазами, пролепетала девочка.
И тут от нервного перенапряжения меня прорвало:
— Ой! А я Иванушка. Братец твой! — Сказал я и начал истерически смеяться.
Девушка, похоже, не оценила мою шутку и все так же непонимающе стояла, и пялилась на меня красными глазами.
Отсмеявшись, я все-таки, решил поговорить серьезно.
— Так следила чего за мной-то? И не бойся — я не кусаюсь. Можешь так отвечать! Буду тут стоять и к тебе не подойду! Только в темпе, а то все соседи сейчас сбегутся.
— Мне надо было с вами поговорить!
— Ну! Это тебе удалось. Ревела-то чего?
— А как же! Страшно! Вы ведь вон какой!
— Не понял. Какой? Страшный что ли?
— Нет! Вы симпатичный! «Только вы же колдун!» — промямлила Аленушка.
— С чего ты взяла? — Спросил я. Хотя уже догадывался — с чего. И это был точно не разговор в подъезде.
— А не важно. Я не убийца и не колдун. Если не боишься, пойдем ко мне — все расскажешь. «А то так мы не поговорим», — сказал я и не дожидаясь прошел мимо девушки на следующий этаж. А у самого мысленно возникло куча вопросов к моему шизоидному другу.
Честно признаться, я думал, наплакавшаяся барышня, скорее всего, пойдет вниз к своему лексусу. Но видимо ей очень было надо. Поэтому барышня поплелась за мной следом на расстоянии лестничного пролета.
