Однако, вопреки первому впечатлению, голубоглазый оказался приятным собеседником, и мало-помалу неприязнь Ярослава ослабевала. Разговор завязался легко и быстро, а впрочем, с Гришкиными способностями иначе быть и не могло. Выпив по кружечке, потом по другой, третьей, четвертой, все вскоре захмелели, и беседовать как-то сразу стало легче.
Ярослав, поначалу боявшийся неосторожным словом испортить какой-то замысел Отрепьева, перестал отмалчиваться, и мало-помалу собеседники разоткровенничались.
Как выяснилось, новые знакомые Ярослава и Григория — слуги князя Адама Вишневецкого, и поскольку в замке не на плохом счету, то частенько по воскресным дням захаживают в «Золотую бочку» — тут и недалеко — в случае чего, кто-нибудь из слуг может позвать, и недорого.
Григорий же на все расспросы этой дружной компании тут же присочинил замысловатую историю, которой все дружно поверили. Дескать, их прежний хозяин почти что на старости лет умудрился впасть в немилость: его Бог знает в чем обвинили, кажется, в измене, а замок вместе со всем имуществом отошел в казну государю.
Замок долгое время пустовал, и потому слуги остались ни при делах. Те, у кого в Лодзи была хоть какая-то родня, попытались дождаться нового хозяина, но Ярослав и Гришка, бывшие здесь чужаками, не могли этого сделать — кто знает, как долго придется сидеть без дела.
Найти работу в маленькой Лодзи, кроме как в замке, было невозможно, потому они, якобы, решили перебраться в Брагин — что ни говори, но здесь у них куда больше возможностей где-то пристроиться. В пути им везло — попадалась кой-какая работенка, вот почему сейчас они могли позволить себе отдохнуть за кружечкой с дальней дороги.
Видимо, Гришка и Ярослав пришлись по душе своим новым знакомым, потому что, услышав этот рассказ, они приняли в судьбе Евсеева и Отрепьева самое живое участие.
— Знаешь, Гришка, обратился к Отрепьеву голубоглазый, оказавшийся Яном Стовойским, — а вы с Ярышем с лошадями обращаться умеете? В замке давно не хватает конюха, да и второго заменили бы — трезв никогда не бывает, вот только не на кого…
Григорий и Ярослав дружно рассмеялись — уж кто-кто, а они, в казаках чуть ли не спавшие в седлах, наверняка умели обращаться с этими животинами в тысячу раз лучше, чем любой житель Брагина.
— Конечно, — заметил побледневший Ян, — может быть, конюх и не самая лучшая работенка, но попробуйте вы найдите другую, во всяком случае так быстро. Тем более, замок Вишневецкого не самое худшее место…
— Прости, если что не так, — успокоил Ярослав Яна, который, видимо, неправильно понял друзей, — и если ты серьезно, то мы будем рады стать не только вашими друзьями, но и подельниками.
— Не в обиду кому будет сказано, — добавил Григорий, — но с лошадями мы ладим наверняка лучше всех слуг Вишневецкого, так что с обязанностями конюхов легко справимся.
Ян даже оторопел: странные они все-таки люди — сперва смеются, а потом, даже толком не расспросив, что почем, соглашаются. Однако он обрадовался согласию новых знакомых — с такими молодцами не заскучаешь! В том же, что они справятся, Ян ни на минуту не сомневался — даже если Евсеев с Отрепьевым и не были такими знатоками, как говорили, все равно одного конюха так и не было, а другой вечно был пьян.
— Ну раз так, — ответил Ян, — завтра вы придете в замок — сегодня день воскресный, да и мы изрядно уже выпили, так что сегодня вам там делать нечего. Отдохните с дороги, выспитесь хорошенько, а я тем временем замолвлю за вас словечко.
— А где замок Вишневецкого? — поинтересовался Ярослав, и на этот раз рассмеялся уже Ян со своими друзьями:
— Сразу видно, что вы впервые в Брагине, ведь здесь каждая собака знает, где живет Адам Вишневецкий.
— А все-таки? — без улыбки спросил Гришка, и Ян понял, что оба друга не шутят.
— А все-таки, поскольку мы тут и так засиделись, то отправимся обратно в замок, а заодно и вам покажем, куда завтра нужно прийти.
Как выяснилось, друзья Яна и в самом деле изрядно выпили, и сам Ян, хотя и старался держаться, время от времени пошатывался. Однако «Золотая бочка» действительно находилась невдалеке от замка, и не успели Ярослав с Гришкой надышаться свежим воздухом, как, повернув за угол, Ян сообщил:
— Вот и пришли.
Гришка с Ярославом подняли взоры туда, куда указывал Ян, и только теперь поняли, почему нельзя было не знать, где находится замок Вишневецкого.
Зрелище и впрямь было впечатляющим: хотя Ярослав и Григорий, доехав до базарной площади, успели осмотреть добрую часть города и повидали почти все обиталища местной знати, замок князя все же их поразил. Как и все польские жилища, даже принадлежавшие богатым или влиятельным людям, он не отличался огромными размерами, зато поражал неповторимой красотой и своеобразием.
Узорные ворота, словно и были для того созданными, чтобы радовать глаз, а будто нарочно низкий зубчатый забор открывал взору не только островерхую крышу, но даже резное крыльцо и витые перила. Казалось, и не человек поселился в этом чудном замке, но какой-то странный сказочный житель…
— Завтра с первыми петухами я вас встречу у этих самых ворот, — обратился Ян к своим новым знакомым, и, заметив восхищенный взгляд Ярослава, рассматривающего замок, усмехнулся: — Не заплутаете?
— А вы не проспите? — тем же тоном ответил Григорий, указывая Яну на его товарища, который с пьяных глаз никак не мог проникнуть за ворота, и с дружным смехом на устах вся компания наконец-то рассталась.
Глава 15
— Знаешь, Гришка, не нравится мне что-то вся эта затея, — едва проснувшись, обратился Евсеев к другу. — Сам подумай, с чего этот Ян вдруг так о нас беспокоится. Ну посидели вместе вечерком, ну выпили… После этого не обязательно человеку помогать. Либо этот Ян что-то мудрит, либо он просто с пьяных глаз наговорил чего ни попадя, а сегодня и не вспомнит о своих обещаниях.
— Х-м, — усмехнулся Отрепьев, — в том, что он выполнит обещанное, я нутром чую. Ясное дело, он не просто так старается, только не все ли тебе равно, почему. Может, у них и впрямь никого калачом в конюхи не заманишь, потому он так рвет и мечет, а может, просто человеку не с кем по выходным кружечку браги выпить. Неважно, что он от нас хочет, главное, что благодаря ему мы свою задумку осуществим.
На этот раз красноречие Григория не пропало даром: как и договаривались, с первыми петухами Ярослав с Гришкой были уже у ворот.
— Да, неплохо живет этот Адам, — с пригорка завистливо разглядывая замок, заметил Отрепьев. — Ярыш еще вчера успел рассмотреть его снаружи, тогда как Гришка, расточая красноречие на Яна и его друзей, ни на что, кроме ворот, внимание не обратил.
— Что верно, то верно, — зевая, согласился с ним Евсеев. — Да ты больно губу-то не раскатывай. Это Ян с резного крыльца каждый день спускается, а нам с тобой только навоз убирать в конюшне придется…
— Странный ты, Ярыш, вроде бы пил меньше всех вчера, а такой мрачный, — заметил Отрепьев. — Погоди, будет и на нашей улице праздник.
— Дай Бог, — скептически заметил Ярослав. — Вот только вряд ли Адаму будет дело до своих конюхов, какими бы радетельными они не были.
— А вот это ты зря. Ежели у господина внимание к коням есть — он и конюхов жалует. В этом деле, Ярослав, помяни мое слово, ты окажешься просто мастером, да и про меня никто не сможет сказать, что я не за свое взялся. Хороших работников всегда ценят, тем более что у Адама, насколько я смотрю, с конюхами просто беда. К тому же видеть князя мы будем нередко — каждый день из его рук поводья брать придется.
Ярослав состроил Гришке непонятную рожу, но ничего не ответил. Спорить с Отрепьевым он не собирался — это Ярославу, когда-то жившему в боярском доме и имевшему целую кучу прислуги, было известно, каково среди слуг место конюха, но откуда это было знать Григорию.
В разговорах и размышлениях о том, как они будут себя чувствовать в конюхах, Евсеев с Отрепьевым встретили рассвет, дождались, когда солнце поднялось достаточно высоко, но ни Яна, ни остальных его друзей по-прежнему не было видно.
— Похоже, эти черти над нами подшутили, — заметил Ярослав, окончательно испортив настроение и без того измаявшемуся Гришке, который терпеть не мог чего-то дожидаться.
У Евсеева с Отрепьевым давно уже было за правило время от времени подшучивать друг над другом, и Ярослав решил, что сейчас как раз самый подходящий для этого момент — на него напало непреодолимое желание поиздеваться над Григорием.
— Пошли, краснобай, ты, похоже, зря вчера распылялся перед любителями посидеть в «Золотой Бочке», — сочувственно обратился Ярослав к Гришке. — Да они, похоже, сами не помнят, чего нам по пьяни наобещали, а мы тут разглагольствуем, хорошо быть конюхом или нет, — рассмеялся Евсеев.
— Чего ржешь? — вспылил Отрепьев — слова Ярослава попали в цель. — Я, во всяком случае, не сидел сложа руки, — со злостью плюнув на дорогу, кипятился Гришка. — Посмотрим, как у тебя что-то получится, а я и пальцем об палец не ударю, чтобы хоть чем-то тебе помочь.
