– По ходу, инвалид он теперь, – глухим голосом заговорил Болт. – Открытый перелом…
– Где он сейчас?
– Третий день в больнице, – отморозок сокрушенно вздохнул. – Операция была. А вообще, – заговорил он уже с нотками гордости в голосе, – если бы я не вмешался, они бы уже на том свете ответ держали. Крепкий парень. Минуты четыре с ним возился…
– Врешь, гаденыш! – превозмогая боль, просипел, не узнав своего голоса, Кот.
– Опаньки! – раздалось радостное восклицание Болта. – Ожил! И вода не понадобится.
– Не угадал, мудак, – процедил сквозь зубы Кот. – Я сейчас тебе такое скажу, что обязательно в штаны наложишь. Поэтому не только вода, стиральный порошок не помешает.
– Да я тебя! – послышались торопливые шаги.
– Стой! – приказал Лоцман.
Болт остановился.
– Чем хочешь так удивить? – Лоцман вдруг зашелся глухим кашлем.
– Снова будет песни петь, что он мент из Москвы, – воспользовавшись паузой, с ехидцей проговорил Болт.
– Ты помолчи пока, – выдавил из себя Лоцман. – Помоги для начала ему сесть. Я хочу его фасад видеть.
Болт, которому не дали поизмываться над связанным по рукам и ногам человеком, приложил все усилия, чтобы под видом выполнения требования причинить Олегу страдания. Грубо схватив под мышки, бандит встряхнул его с такой силой, что лязгнули зубы, и, резко усадив, развернул спиной к стене, одновременно приложив о нее затылком.
Кот вновь потерял сознание. В себя пришел, когда его окатили холодной водой. Кто-то держал за плечи.
С трудом подняв голову, он увидел перед собой мужчину, бросившегося в тот злополучный вечер на него первым. Огромный посиневший нос, заплывшие глазки, отсутствие лоскута кожи на скуле и повязка на голове говорили о том, что этому отморозку не намного легче, чем ему.
– А, – протянул Кот, пытаясь улыбнуться разбитыми губами. – Это ты?
– У-у, сука! – мужчина замахнулся.
– Матрос!
Окрик Лоцмана заставил его опустить руку.
– Ожил, – зачем-то сказал Матрос и, выпрямившись, отошел в сторону.
Как ни странно, после второй потери сознания Кот стал лучше соображать и даже почувствовал некое облегчение. Боль притупилась. Дышать в этом положении стало легче. Он впервые смог увидеть помещение, в котором оказался. Оно было огромным и по своим размерам напоминало школьный спортивный зал. Бетонные стены и потолок. С левой стороны – небольшие окошки. Часть пола была залита асфальтом. Угадывалось, что когда-то здесь строили нечто вроде цеха, но потом бросили.
Напротив него, в какой-то паре шагов, на перевернутом ящике сидел преклонного возраста тип.
Как и положено, в его внешности ничто не говорило о том, что это жестокий человек. Обычное лицо пенсионера. На голове шляпа, слегка сдвинутая на затылок. Серый костюм. Кисти рук положены на трость, с какой обычно первое время ходят недавно избавившиеся от гипса люди. Дойдя до пальцев, Кот наконец увидел выколотые знаки. Несмотря на рябь в глазах, ему удалось разглядеть несколько из них. «Судим за грабеж», «отрицаловка»…
– Ты действительно мент? – проследив за его взглядом, хмыкнул Лоцман.
– Я уже все сказал, – Кот вдохнул воздух и сморщился.
Передний правый зуб оказался наполовину отколот, и от этого было чувство, словно его коснулись проводом под напряжением.
– Не верю, – буркнул стоявший рядом Болт.
– А если правда? – Лоцман развернулся к нему лицом. – Москвичи спокойно могли ментов нанять. Им легче нас найти.
Он вновь уставился на Кота:
– Зачем пожаловали?
– Служебная командировка, – шмыгнул носом Олег, собираясь с мыслями.
Постепенно стала проясняться обстановка. Эти ребята, по всей видимости, прячутся в Завитаевске, напоров «косяков» в столице. Приехавших же разведчиков приняли за людей, которые занимаются их розыском.
– А может, вас наняли, чтобы меня найти? – прищурился Лоцман.
– А кто ты? – вопросом на вопрос ответил Олег.
Лоцман переглянулся с Болтом и вновь уставился на пленника:
– Где остановились твои дружки?
– Какие?
– Ладно, – Лоцман отставил трость и закинул ногу на ногу: – Ты собирался напугать нас так, что мы наложим в штаны. Валяй.
– Я передумал, – на полном серьезе ответил Олег. – Вы меня разозлили.
– Я же говорю, – засуетился Болт, – по нашу душу эта мразь прикатила.
– Как бы то ни было, – пропустив его слова мимо ушей, вновь заговорил Лоцман, – живым мы тебя уже не отпустим. Ты не лох, и скрывать от тебя данный факт не имеет смысла. Ищете меня, чтобы счеты свести, значит, сам бог велел принять крайние меры. Если же ваша кодла действительно занимается какими-то другими, нас не касающимися делами, а ты в натуре мент, тем более. Разве спустят твои дружки на тормозах это безобразие? – Он повернулся всем корпусом к Болту: – Вещи его осмотрели?
– В номер соваться не стали, – тот отмахнулся от кружившего перед лицом комара. – А так… – Передернув плечами, бандит выжидающе уставился на Матроса.
Без лишних слов тот вышел. Воцарилась гнетущая тишина. Олег расслышал звук проехавшей по шоссе машины. Затем еще. Бросил взгляд на окна. В них не попадали солнечные лучи. Примерно прикинув в голове подробный план города, он стал размышлять, в каком месте располагаются подобные здания справа от шоссейной дороги. Долго не пришлось думать. Он отчетливо вспомнил на окраине пару черных квадратиков и надпись: «Молокозавод. Не достроен». До гостиницы пара километров.
Вернулся Матрос. В руках он держал пластиковый пакет.
– Вот.
Осторожно, словно внутри была мина, хотя действительно была, Лоцман взял его в руки и заглянул внутрь.
– Пушка, хм, сотовый, – он поднял взгляд на Матроса, затем перевел его на Болта. – Хотите мне сказать, что денег не было?
– Триста долларов, – Болт извлек две зеленые банкноты. – Одну утром поменял. На бензин.
– Понятно. – Лоцман запустил руку в пакет, потеряв всякий интерес к своему помощнику, и вынул трубку сотового телефона. – Просмотри записную книжку и аккуратно перепиши все номера.
При этих словах Котова обдало жаром. Он слегка наклонил голову, чтобы случайные осколки не выбили глаза. Без введенного кода «труба» рванет. Почти двадцать граммов взрывчатого вещества, в один и семь десятых раза мощнее тротила, наверняка сейчас удивят бандитов.
Лоцман снова полез в пакет, но громкий хлопок и вспышка заставили его слететь с ящика на землю. Взрывная волна дошла до стены, обдав Кота теплым воздухом.
Он посмотрел на то место, где находился Болт.
Какое-то время тот стоял к нему спиной, прижав к груди руки. Пиджак и брюки были выпачканы в земле. Когда он брал «трубу», этого не было.
«Значит, успел упасть и вскочить на ноги, а сейчас в шоке», – догадался Олег.
Неожиданно бандит подпрыгнул, словно молодой теленок, затем присел на корточки, снова взвился вверх, будто пытаясь достать головой до потолка, крутнулся вокруг своей оси и, словно исполнитель ритуальных танцев, еще раз повторил те же движения. Половина бледного как мел лица была залита кровью. Рот был широко открыт, но Болт не кричал, а лишь хватал воздух, подобно выброшенной на берег рыбе. Зажав запястье обезображенной правой руки, он разбрызгивал вокруг себя кровь.
– Сейчас прорвет, – едва слышно, одними губами проговорил Котов.
В тот же момент, словно под гипнозом выполнив команду, бандит огласил окрестности леденящим душу завыванием.
– Что это?! – стоя на четвереньках, заорал на Котова Лоцман.
В это время брызги болдыревской крови упали ему на лицо, подстегнув к решительным действиям. Он подскочил к Олегу, схватил за отвороты рубашки и встряхнул:
– Я спрашиваю, что это?
– Это только цветочки, – брезгливо морщась, Кот пытался отвернуться. Изо рта бандита страшно воняло.
Руки были связаны впереди, и он попросту толкнул рецидивиста в грудь. Тот пошатнулся, но остался сидеть перед ним на корточках. Олег ждал, что сейчас его начнут избивать, но Лоцман вдруг успокоился или просто сделал вид, придав лицу умиротворенное выражение, по-видимому, догадавшись, что его поведение перед «шестерками» не вписывается ни в какие рамки.
– Мму – ух! – продолжал Болт. – Ой, мамочки!
– К вашему дружку уже речь вернулась, – Олег показал рецидивисту взглядом на подельника. – Вы бы хоть жгут наложили…
– Матрос! – продолжая смотреть в глаза Котова, окликнул Лоцман. – Помоги Болту!
– Как?! – Находясь под впечатлением увиденного, тот стоял и, округлив глаза, наблюдал за муками своего непосредственного начальника. – Добить, что ли?
Олег от такой постановки вопроса повеселел, даже забыв о боли.
– Идиот! – хрустнув суставами, Лоцман выпрямился. – Останови кровь!
Крик подействовал. Уже через каких-то пару минут запястье несчастного было перетянуто куском найденной в куче мусора алюминиевой проволоки.
Несмотря на перспективу в скором времени умереть, происходящее поднимало настроение Котова. И если он еще не хохотал, то только из-за того, что любое сотрясение молнией отдавалось в ребрах.
