— Учитывая, что я живу и умираю, когда оно садится или встает, да.
Кириан подвел девушку к двери.
— Ты тогда сказала, что знаешь кого-то, кто может освободить нас?
— Да, я думаю, они должны быть дома. Хочешь, чтобы я позвонила и уточнила?
— Да.
Аманда подошла к столу, сняла трубку и позвонила Грейс Александер.
— Привет, Грейси, — поздоровалась она, когда Грейс ответила. — Это Аманда. Я звоню узнать, вы будете сегодня вечером дома? Я хочу попросить вас о небольшом одолжении.
— Конечно. Родственники мужа зашли в гости ненадолго, но они как раз смогут посидеть с детьми. Ты не хочешь мне рассказать?..
— Не по телефону. Мы приедем, как только сможем.
— Мы? — переспросила Грейс.
— Со мной друг, если вы, конечно, не против.
— Конечно, нет.
— Спасибо. Скоро увидимся. — Аманда повесила трубку.
— Все в порядке, — сказала она Хантеру. — Она живет за отелем Сент-чарльз. Знаешь, где это?
Прежде, чем он успел ответить, вошел Тэйт с черным чемоданом в руках.
— Привет, — сказал тот Хантеру, — я подумал, что вы уже должны проснуться. Парень по имени Ник пришел пару часов назад и оставил это для тебя.
— Спасибо, — ответил Кириан, забирая у него чемодан. Он положил его на стол и открыл.
Аманда вытаращила глаза при виде двух небольших пистолетов, автомата, кобуры, сотового, трех странно-выглядящих ножей и пары маленьких, круглых солнцезащитных очков.
— Тэйт, — произнес Хантер с дружественной ноткой в голосе, на которую, как ей казалось раньше, он был не способен. — Ты настоящий друг.
— Я только надеюсь, что Ник ничего не забыл.
— Не—а, все на месте.
Тэйт кивнул им и ушел.
Аманда наблюдала, как Хантер крепит кобуру на бедра, затем он вынул барабаны и зарядил каждый из пистолетов. Кириан поставил их на предохранитель, прокрутил их на пальцах и закрепил в кобуре так, чтобы плащ скрывал их присутствие.
Потом он взял нож-бабочку и засунул в задний карман. Два других клинка оказались в карманах плаща, а к поясу он прицепил сотовый и КПК[10].
При виде его арсенала Аманда приподняла бровь.
— Я думала, что вампира можно убить только колом в сердце.
— Деревянным колом в сердце можно убить кого угодно. А, если не получится, уноси ноги как сумасшедшая. — Мягко произнес Хантер. — И снова, моя леди, вы смотрите телевизор слишком много. Разве у вас нет личной жизни?
— Да, в отличие от тебя, у меня блаженно скучная жизнь, где никто не пытается меня убить. И знаешь что? Она мне нравится, и я хочу к ней вернуться.
В его глазах заблестели смешинки.
— Ну, хорошо, тогда, давай пойдем и найдем твоих друзей, которые разъединят нас, чтобы ты смогла вернуться к своей скучной жизни, а я — к своей опасной.
Окидывая ее горячим, сладострастным взглядом, Хантер пробежал языком по клыкам. А потом надел солнцезащитные очки.
У Аманды участился пульс. С этими темными очками, он выглядел еще более похожим на вдохновенного поэта, чем когда-либо ранее. Это было все, что она могла сделать, чтобы не броситься к нему в объятия и не потребовать еще один поцелуй.
Хантер сунул ее руку в карман плаща вместе со своей, чтобы скрыть наручники, и вывел из кабинета Тэйта, направляясь вперед по больничному коридору.
Когда он шел, она отметила его скользящую хищную походку. Ауру утонченности. Темный Охотник двигался с чистой, текучей грацией. И это была по-настоящему опасная манера поведения, поскольку она притягивала взор каждой встречной женщины.
Но Хантер, казалось, не замечал этого, устремившись к заднему выходу.
Когда они дошли до парковки, Аманда восхищенно присвистнула, увидев Ламборджини Дьябло на одном из мест. Свет сверху отражался от гладкой черной краски, словно образуя ореол вокруг машины. Она обычно не была повернута на машинах, но Ламборджини всегда был единственным исключением.
Он, должно быть, принадлежал хирургу.
Или так девушка думала, пока Хантер не подошел к автомобилю.
— Что ты делаешь? — спросила она.
— Сажусь в свою машину.
У нее упала челюсть.
— Ты его владелец?
— Нет, — саркастично заметил Кириан, — Я краду его с ключом в руке.
— О, боже, — выдохнула девушка, — ты должно быть очень богат.
Он сдвинул очки на переносицу и одарил ее раздраженным взглядом.
— Удивительно, сколько можно скопить за две тысячи лет.
Аманда моргнула, переваривая его слова. Мог ли он на самом деле быть…
— Тебе действительно столько лет? — скептически произнесла она.
Хантер кивнул.
— Две тысячи, сто восемьдесят два было в прошлом июле, если быть точным.
Девушка прикусила губу, окидывая взглядом его шикарное тело.
— Хорошо выглядишь для старичка. Я бы дала тебе не более трехсот.
Со смехом он сунул ключ в замок.
Пока Аманда ждала, когда он откроет дверь, бесенок в ней не смог удержаться и не подколоть его.
— Знаешь, говорят, что мужчины, которые водят такие машины, таким образом, компенсируют свои маленькие — она многозначительно опустила взгляд вниз, остановившись на бугре в его джинсах, — «наборы».
Кириан приподнял бровь и, отводя дверь вверх, одарил ее кривой улыбкой, которая была теплой, поддразнивающей и лукавой одновременно.
Прежде, чем Аманда поняла, что произойдет дальше, он сделал шаг к ней, оглушая мужским ароматом и силой, а потом взял ее руку, пристегнутую наручником и прижал к своей набухшей плоти.
Не—а. Никакого компенсирования.
Кириан склонил голову и прошептал ей в ухо.
— Если тебе нужно нечто более убедительное…
У Аманды сбилось дыхание от неописуемо приятного ощущения его в своей ладони. В его джинсах точно былне свернутый носок.
Он пристально поглядел на ее губы и обхватил лицо девушки свободной ладонью. В эту минуту, она поняла, что Хантер снова собирается поцеловать ее.
Да, пожалуйста!
— Тук-тук, — раздался из темноты голос Десидериуса.
ГЛАВА 4
— Ну, что за фигня, — спокойным тоном произнес Хантер, стягивая очки и засовывая их с карман плаща. Он двигался с такой намеренной медлительностью, словно давая понять Десидериусу, насколько ничтожной угрозой его считал.
— Я тут пытаюсь поцеловать свою девушку, а ты прерываешь нас. Тебя, что, в сарае воспитывали?
С равнодушием, которое ошеломляло ее, Хантер повернулся лицом к Десидериусу.
— Кстати, только попробуй тронуть девушку или Ламборджини, и ты — покойник.
Десидериус вышел из тени в круг лунного света. Контрастирующий свет фонаря, под странным углом падающий на его спину, придавал ему зловещий вид, несмотря на его ангельскую красоту.
