не получается. Может будет проще, когда смогу это сделать? Но смогу ли? Вот в чем вопрос.
Глава 6
Игнат
Ночь выдается бессонной. Но продуктивной. Х*р его знает, с чего мне в голову шмаляет идея восстановления приобретенной компании, много возни с ней, но большую часть обозначенного времени я посвящаю именно этому. Других тоже нагружаю по полной. Утро – уже другое. В детском саду Максима медицинский кабинет есть в наличии, все остальное – вопрос элементарных деталей и некоторой суммы денег, вкупе с приглашенным специалистом. Результат должен быть готов этим вечером. И, когда мы собираемся ехать в медицинский центр за ним, девчонка из моего прошлого, которое я так и не вспомнил, пока не знает, за чем именно мы поедем. Дальнейший план последующих действий тоже давно и четко складывается в моей голове. В нескольких вариантах. В зависимости от обстоятельств. Я прокручиваю в своей голове каждый из них снова и снова, пока держу за руку мальчишку и веду его к своей машине, а он «учит» меня жизни:
– …и писает в нее, – заканчивает он воодушевленно объяснять, как происходит зачатие.
Я, честно, стараюсь не ржать. Но вполне остро задумываюсь о том, что к вопросу воспитания ребенка кое-кто мог бы подойти с куда большим энтузиазмом.
– Только не как обычно. А по-другому. Забыл, как это называется, – грустно вздыхает Макс.
Мы уже на стоянке, но усаживать его в салон я не спешу, хотя автомобиль давно прогрет и температура внутри позволяет. Останавливаюсь неподалеку от машины.
– Так, приятель. Давай мы вернемся к этой теме лет через десять? Тогда она тебе как раз очень актуальна будет, – предлагаю мальчишке. – Поверь, пока тебе лучше забыть об этом и сосредоточиться на роботах и конструкторе.
Он хмурится и надувает губы.
– Вот и мама так же говорит, – совсем сникает. – Но десять лет – это так долго, а мне уже сейчас это интересно!
– Да что там интересного? От девчонок одни проблемы, – противопоставляю ему.
– Это да, – соглашается ребенок с тяжким вздохом. – Они меня слюнявят вечно, – кривится. – Только Лера хорошая. Она не слюнявит. И не спорит со мной, во что играть будем.
Я в очередной раз поражаюсь уровню его развития, попутно размышляя о том, что при должном упорстве такой потенциал можно развить куда больше и сильнее.
– В тихом омуте черти водятся, – усмехаюсь на такое его заявление уже вслух. – Десять лет, – предупреждаю его, заодно напоминая. – И ни днем раньше.
– А потом можно будет?
На этот раз сдержать смех мне не удается.
– Можно, – сообщаю честно. – После того, как научишься использовать одну штуковину при этом.
– Какую?
– А вот через десять лет и узнаешь, – треплю его по макушке, прикрытой капюшоном.
Что за дебильный костюм?
Сразу видно, баба выбирала…
Родила бы себе дочь что ли тогда.
И…
Бл*дь, откуда такие мысли вообще берутся?
Ну, нах*р…
– Опять десять лет, – ворчит мальчишка, но тему не продолжает, переключается на другое. – А ты тоже с нами будешь через десять лет?
Вопрос ввинчивается в мой разум, подобно раскаленному пруту. Я не должен отвечать на этот вопрос. Даже для самого себя. До того момента, пока не открою заветный конверт.
– А ты бы как хотел? – интересуюсь встречно, опускаясь перед ребенком на корточки.
– Не знаю, – отвечает тот бесхитростно. – А ты на маме женишься?
– Сдается мне, твоя мать будет в ужасе от этой идеи, – отзываюсь искренне.
Но Макс уже хватается за нее. Ко всему прочему к нам подходит та, о ком идет речь. Ей и задает новый вопрос.
– Мам, а ты женишься на Игнате?
Девушка от такого заявления резко сбавляет шаг, а после и вовсе на месте замирает. Смотрит попеременно на нас обоих и явно пытается понять, насколько серьезно мальчишка спрашивает о таком. В голубых глазах при этом действительно отражается ужас.
– Нет, – говорит торопливо. – Женятся только мальчики, – сглаживает для сына свой поспешный ответ.
– Женщины – выходят замуж, – услужливо подсказываю я ребенку.
– А замуж выходить будешь? – тут же летит в сторону матери новый вопрос.
– Да пока вроде не за кого, – разводит она руками. – А с чего вдруг столько интереса к этому? – уточняет. – Не ты ли говорил, что ты единственный мужчина в моей жизни, и лучше тебя не найти?
Мальчик с ответом так сразу не находится. Думает.
Снова усмехаюсь. И прихожу ему на помощь.
– Понимаешь, Макс, – встреваю в разговор, перетягивая на себя его внимание. – Это маловероятно по той причине, что есть одна проблема. Твоя мама – она совсем не как Лера. Много болтает. И не желает играть со мной в те игры, в какие я хочу. Сам понимаешь, зачем мне так страдать?
– Значит, ты просишь неправильно. Или предлагаешь какие-то не такие игры, – хмурится ребенок. – Со мной мама во все-все играет.
– Это потому, что ты ее сын, и она тебя сильно любит. Другие вот девчонки, к примеру, помимо Леры, с тобой во все игры не играют, – отпускаю закономерным комментарием.
– А они, кроме своих кукол, ни с кем ни во что больше не играют. Скучные!
– Вот и я о том же. Девчонки, порой – сплошное разочарование, – поддакиваю на свой лад и выпрямляюсь.
Хватит уже. Пора ехать.
– Ясно. Братика у меня не будет, – грустно вздыхает Макс.
– У тебя Лаки вместо братика, – усмехается Туманова, открывая дверцу автомобиля.
И второй раз за последние минуты замирает. Глядя на детское автокресло. Его еще в районе обеда привезли и установили.
– Это намек на то, что рядом с сыном я сегодня не сижу? – уточняет у меня, хоть и не глядит в мою сторону.
Не отвечаю. Оставляю выбор за ней. На сегодня он у нее будет последним, в конце концов. Обхожу машину, сажусь за руль.
– Почему не сидишь? – интересуется ребенок, которого девушка ловко