Англичанин гнал на черном «Харлее», как дьявол.
– Сучки! Твари поганые! – орал он, гонясь за их машиной. – Сейчас вы у меня получите, шлюхи дешевые!
«Ауди», визжа тормозами, несся на красный свет. Александра делала отчаянные попытки оторваться от «Харлея» и его обезумевшего наездника.
– Не отстает, – всхлипывала Мэри-Ли, оглядываясь в заднее окно.
– Меня тошнит, – стонала Джетта. – Ой, меня сейчас вырвет.
– Терпи, – резко бросила Александра. Тормоза снова завизжали на крутом повороте. Почему он не отстает? Он же еле стоял на ногах, а сейчас чудом держится в седле...
Александра свернула на боковую улочку, вдоль которой тянулись бывшие конюшни. Сзади ревел мотор «Харлея». Мотоцикл буквально висел у них на хвосте.
И без того узкую дорогу перегородил мусорный бак. Александре пришлось сбросить газ. Хит-Коут поравнялся с ее окном. Она видела, как он запустил руку в сумку, закрепленную на багажнике, и вытащил огромную бутылку шампанского. Его левая рука с размаху запустила бутылку в окно.
Стекло рядом с Александрой рассыпалось на тысячи мельчайших осколков. От бешеного броска Хит-Коут потерял равновесие и не справился с управлением. Мотоцикл отбросило в сторону.
Раздался ужасающий глухой удар.
– Боже мой! – закричала Мэри-Ли. – Боже мой, Александра! Он врезался в стену. Он разбился!
Александра дала задний ход.
– Что ты делаешь? – Мэри-Ли обезумела от страха.
– Надо вернуться. – От волнения Александра охрипла. – Кажется, мы его убили.
– Мы его не убивали, он сам разбился. Не удержал руль. – Мэри-Ли судорожно впилась в локоть Александры. – Не возвращайся, я боюсь на это смотреть. Вдруг он мертвый, Александра? Что тогда?
– Тогда... Откуда я знаю? – огрызнулась Александра, останавливая машину. – Пойду посмотрю.
По странному стечению обстоятельств, ни одно окно в квартирах над бывшими конюшнями пока не распахнулось, но Александра понимала, что их могут увидеть в любую минуту. Она выбралась из машины и подошла к Саймону, которого сверху придавил мотоцикл.
– Он умер? Скажи, он умер? – Мэри-Ли была близка к истерике. – Я знаю, он умер! Я это чувствую! Что нам теперь делать? Мы не можем...
Александра заставила себя посмотреть на безжизненное тело, распростертое на старинном мощеном тротуаре. Голова была неестественно свернута набок, а глаза широко открыты. Их медленно заливала кровь.
– Господи... надо скорее уезжать... – Александра почувствовала, как Мэри-Ли трясущимися руками втаскивает ее в машину. – Да шевелись же ты! Надо бежать отсюда куда глаза глядят, иначе нам конец!
Они ехали по ночному Лондону. Всех троих душили слезы. Только сейчас до них в полной мере стал доходить весь ужас их положения.
– О-о-о, – стонала Джетта.
Мэри-Ли взяла инициативу на себя. Она, как лоцман, направляла Александру в рабочие кварталы, где на задних двориках обычно сушится развешанное белье. Заметив выстиранные вещи, не убранные на ночь, они остановились. Мэри-Ли перелезла через забор и сорвала с веревки рабочий комбинезон и рубашку.
Джетта не противилась, когда они натягивали на нее чужую одежду.
– Нам нельзя задерживаться, – торопила Мэри-Ли. – Скоро рассветет. Господи, если это станет известно... Ты понимаешь, что нас ждет? Каждая бульварная газетенка будет трепать наши имена: дочери Клаудии Мишо, Джея Леонарда Уинтропа и Мариетты Уайлд.
Александра глотала слезы.
– Разве в этом дело, Мэри-Ли? Ты понимаешь, что он умер? Ему было всего двадцать лет!
– О чем ты говоришь?! Он же изнасиловал Джетту. Ты просто не понимаешь, что с нами будет, если эта история выплывет на свет. Мы должны благодарить судьбу, что Джетту изнасиловали. В этом наше единственное спасение: ведь это значит, что они рта раскрыть не посмеют. Они не станут марать свою репутацию.
Александру поразила холодная расчетливость Мэри-Ли.
– Это подлость, – начала она.
– Неужели? Тебе не терпится отправиться в английскую тюрьму? Ты хочешь, чтобы в Бостоне все, кому не лень, указывали на тебя пальцем? Тебе ведь предстоит в этом году выходить в свет, не так ли? В твою честь должен быть устроен бал. Думаешь, убийцу будут принимать в свете? Думаешь, убийца сможет поступить в престижный колледж Васcap? Думаешь, убийцу возьмет замуж человек из хорошей семьи? Ты в своем уме? У нас нет выбора, Александра. Мы вынуждены бежать отсюда. На карту поставлено наше будущее.
Они не помнили, как добрались до квартиры Джоути и Гвен, чтобы забрать свои вещи. Там никого не было. В квартире стоял застарелый запах талька и духов. Секс-сувениры смотрели со стен нагло и непристойно. Подруги переоделись и спустили украденную рабочую одежду в мусоропровод.
У Джетты только сейчас начала проясняться голова.
– Боже, – всхлипывала она, – Господи Боже мой, какой ужас! Он... он... все мне разорвал насквозь. Так больно...
– Тише, тише, – приговаривала Александра, обнимая ее. – Это скоро пройдет.
– Нет, нет, это никогда не пройдет. Он мне... он... – Джетта залилась горькими слезами. – Он меня изнасиловал, Александра! Меня выворачивает наизнанку. – Джетта согнулась над мусорным ведром, доверху набитым окурками и рваными колготками. – О-о, – содрогалась она.
– Это забудется, – Александра гладила ее спутанные черные кудри.
Джетту сотрясали жестокие спазмы.
– Мне никогда не отмыться, – смогла выговорить она. – Сама виновата. Я себя вела, как последняя потаскуха.
– Ничего подобного, – Александра кривила душой. – Ты ни в чем не виновата.
– Нет, виновата. Не успокаивай меня. Все этот чертов кокаин... о Господи... – Джетту еще раз вырвало.
Александра и Мэри-Ли поспешно упаковали вещи и снесли чемоданы в багажник.
Они выехали за черту города. Солнце поднималось над линией горизонта. Его розовые лучи тронули верхушки деревьев и высокие крыши каменных коттеджей.
Джетта тихо плакала на заднем сиденье. Мэри-Ли молчала. Александра неотрывно смотрела на дорогу, не проронив ни слезинки. Какое прекрасное утро, думала она. До боли прекрасное. Изнасилована девушка, насмерть разбился парень, а рассвет, как ни в чем не бывало, лучится золотом. До школы «Уэст-Хис» оставалось двадцать минут пути. Впереди лежала небольшая рощица, где зеленели кусты ежевики и пестрели ранние цветы. Александра остановила машину под деревом и заглушила мотор.
– Я... еще не готова возвращаться... – запинаясь, сказала она. – Давайте посидим пять минут.
Тишину росистого апрельского утра нарушал только щебет птиц. Где-то залаяла собака. Джетта подалась вперед с заднего сиденья, и подруги невольно сбились в кучку. Из школы «Уэст-Хис» уезжали три беззаботные девочки, искательницы приключений; теперь они возвращались повзрослевшими, в смятении чувств.
