– По какому поводу она обратилась в больницу?
– У нее были сломаны два ребра.
– Есть доказательства, что это сделал Роб?
– Нет, но могу сообщить тебе еще кое-что. Один из агентов местного отделения ФБР играл с Робом в футбол в университетской команде. Он не мог вспомнить о нем ничего хорошего. Может, тут дело в каких-то старых обидах, во всяком случае, он утверждает, что Роб бывал очень груб с девушками. По его словам, он однажды сам видел, как тот пытался ударить девушку. Ее спасло лишь то, что Роба оттащили.
Гриффин услышал звук подъезжающей машины. Видимо, это возвращалась Поппи.
– Спасибо, Ральф.
Гриффин положил трубку. В этот момент дверь отворилась. Но это была не Поппи. Женщина, появившаяся на пороге, поставила на пол сумку, отбросила капюшон парки и огляделась по сторонам. Она была лет на двадцать с лишним старше Поппи. У нее были темные, коротко стриженные волосы, загорелое лицо и добрые глаза. Если бы кто-нибудь захотел выяснить, какой Поппи будет в зрелом возрасте, ему достаточно было бы взглянуть на ее мать, Мейду Блейк.
Это не ошибка. Вот что беззвучно произнесла Хезер.
Поппи была потрясена, расстроена, испугана. Она ничего не могла понять. Все эти годы Хезер не лгала. Она просто не говорила правду.
Но это вовсе не означает, что она непорядочный человек. Если Хезер и виновна в гибели Роба Диченцы, должны существовать какие-то оправдывающие ее обстоятельства.
Единственным таким обстоятельством, которое пришло Поппи в голову, была ситуация самообороны. Надо было посоветоваться с Гриффином. Но когда Поппи подъехала к дому, кроме его пикапа там стояла машина Мейды.
Озабоченная еще больше, Поппи подъехала к крыльцу и выбралась из машины. Ее волновало, о чем в ее отсутствие разговаривали Мейда с Гриффином. Она только поднялась по пандусу, а Мейда с широкой улыбкой на лице уже отворила перед ней дверь.
Увидев улыбку матери, Поппи почувствовала, что вопреки всему она рада ее приезду.
– Мама, ты же должна была сейчас находиться во Флориде.
– Мне там стало скучно, – заявила Мейда. – У вас тут такое без меня происходит! Поэтому я собрала вещи и прилетела домой.
Гриффин уже застегивал парку.
– Удачно съездила? – негромко спросил он.
«Удачно» было не самым подходящим словом для описания произошедшего, но Поппи вдруг расхотелось даже думать об этом, не то что обсуждать. Она спросила:
– Ты уезжаешь?
– Я приглашала Гриффина остаться на ужин, – вмешалась в разговор Мейда, – но он сказал, что у него много работы.
– Тебе надо поговорить с мамой, – сказал Гриффин.
Поппи была далеко не уверена в этом. Тут она обратила внимание, что на диване что-то шевелится. Она совсем забыла о Виктории.
– Ты познакомилась с моей кошечкой? – спросила Поппи Мейду.
– Твоей кошечкой? – с удивлением спросил Гриффин. Он только успел сказать это, а Виктория уже спрыгнула с дивана, направилась прямиком к Поппи и прыгнула к ней на колени.
– Ну что ж, – сказал Гриффин, натягивая сапоги. – Столько измен за один день не вынесет ни один мужчина. Я оставляю вас, леди, втроем.
И он вышел на улицу, притворив за собой дверь. Поппи одной рукой почесывала за ухом у кошки, а другой разматывала шарф.
– Так ты уже видела Викторию?
– Да, она даже проснулась, чтобы поздороваться со мной. А потом опять заснула. По-моему, ее интересуешь только ты, – улыбнулась Мейда. – Так же, впрочем, как и Гриффина.
– Гриффин, – сообщила ей Поппи, – заинтересован только в моем душе, письменным столе и телефоне.
– Он производит очень приятное впечатление, – продолжала размышлять вслух Мейда. – Жаль только, что он репортер. Но ведь Джон тоже журналист, а они с Лили живут душа в душу. Если я могу ладить с одним зятем-журналистом, полажу и с другим.
– Мама, не зацикливайся на этой теме. Я вовсе не планирую выходить замуж за Гриффина.
– Я так и знала, что ты это скажешь. Ты вообще никогда не собираешься выходить замуж. – Она подождала, пока Поппи снимет куртку, и повесила ее на крючок рядом с дверью. – Ты заявляешь об этом с тех пор, как тебе исполнилось пять лет.
Поппи было странно, что мать разговаривает с ней в таком тоне. Мейда отличалась серьезным отношением к жизни. От нее можно было бы ожидать советов типа: веди себя с Гриффином полюбезнее, ведь замужество и дети – это идеал, к которому должна стремиться каждая женщина. Поппи удивилась, что на этот раз Мейда повела себя иначе. Поглаживая Викторию, Поппи подъехала к коммутатору.
– Надо же!
– В чем дело?
– Представляешь, Гриффин оставил мне список всех звонивших. Его надо почаще привлекать для этой работы.
Поппи проехала на кухню, откуда все сильнее доносился аппетитный запах. Она приоткрыла дверцу духовки.
– О! Никто не умеет готовить мясо в горшочках, как ты.
– Продукты, к сожалению, не те, – посетовала Мейда. – Пришлось использовать консервы и то, что было в морозилке. Я разморозила мясо в микроволновке и поставила его в духовку еще до того, как распаковала багаж.
Поппи привыкла к опеке со стороны Мейды. Та постоянно привозила ей что-нибудь из домашней еды, дарила одежду, книги, конфеты. Но на этот раз Поппи была особенно тронута ее заботой.
– Не стоило с этим возиться.
– Да мне нетрудно. Мне было так одиноко во Флориде, – уже серьезным тоном призналась Мейда.
– Но у тебя там уйма друзей.
– Друзья не могут заменить дочерей. Виктория спрыгнула с колен Поппи.
– Я надеюсь, это домашняя кошка.
– Во всяком случае, я ни в коем случае не собираюсь выпускать ее на улицу.
– Это Гриффин ее тебе подарил? Как мило с его стороны.
– Он не собирался ее мне дарить. Он просто принес ее показать. А ей понравилось в моем доме.
– Он понял, что тебе нужно завести кошку, – продолжала Мейда, как будто не слышала, что ей только что сказала Поппи. – Он увидел этого котенка и сразу понял, что ты позаботишься о нем. Он знал, что ты поймешь, как с ней обращаться, учитывая, что ей нужен особый уход.
– И какой же это должен быть особый уход?
– Ну, кошка ведь слепая. И кому, как не тебе, знать, как обращаться с таким животным.
– Неполноценная кошка для неполноценной женщины?
– Нет, я вовсе не это имела в виду, – мягко возразила Мейда. – Неполноценная кошечка для женщины, которая может понять ее особые нужды. Вот что я имела в виду.
Но Поппи никак не могла успокоиться.
«Неполноценная кошка для неполноценной женщины», – повторяла она про себя. Может быть, Гриффин действительно именно это имел в виду.
– Зачем ты это сказала?
– Я ничего такого не говорила. Это ты сама все выдумала.
