неподготовлена для всего этого. Ты ничего не знаешь о других мирах. И я не понимаю, зачем Спрутовская навязала тебя на мою голову. Точнее, понимаю, но это слишком, как мне кажется. Я постараюсь уговорить ее вернуть тебя в прежний мир и посыпать твою память порошком фей. Только так ты будешь в безопасности от всего этого.
Не знаю, что меня больше взбесило – то, с какой уверенностью он это говорил, или то что решил, что для меня лучше. Я ответила ему также прямо, наши взгляды встретились, и я еле удержала его незримую психологическую атаку.
– Ты ничего обо мне не знаешь, – проговорила я. – И если я не сбежала из АКОПОС и академии Парамагии в первые же минуты, значит у меня были веские на то причины.
Алекс наклонился ко мне, его голос стал ниже, а я снова ощутила его терпковатый, чуть пряный и свежий запах.
– Тебе безопаснее там, в мире обычных людей, – сказал он настойчиво.
Мое сердце заколотилось от сокращения расстояния между нами, но я ответила все так же решительно:
– Ты не знаешь, где мне безопаснее.
Он продолжал смотреть на меня сверху вниз, сверля яростным и недобрым взглядом, его ноздри раздувались, как у быка, губы сжались в тонкую линию, а желваки очень бодро заиграли. Показалось, он сейчас припечатает мне слева, чтобы одумалась и вняла его житейской мудрости. С дуру у меня с губ само слетело:
– Имей в виду, я запомнила заклинание «эхо».
В глазах агента Хрома мелькнула такое бешенство, что я даже отдернулась, решив, что сейчас реально вмажет, но он проговорил натянуто и зло:
– Дура. Я помочь пытаюсь.
– Помоги, – согласилась я, глотая пересохшим от напряжения горлом, – но по-другому. Мне некуда идти. Совсем. Я бы не осталась, будь у меня альтернативы. Хотя… Нет. Осталась бы. Но сейчас у меня вообще нет вариантов.
– Да что ты мелешь, – рявкнул Алекс. – Ты же где-то живешь. У тебя есть дом.
Я тяжело вздохнула.
– Полагаю, уже нет.
Глава 8
Агент Хром сказал, что надо заглянуть с докладом к Спрутовской. Пока мы шли я думала над увиденным и услышанным. Тень отказывалась отвечать на вопросы, а по моему опыту, когда кто-то упирается и не желает говорить, значит ему есть, что скрывать. Да, бывает, что человек просто набивает себе цену, но, во-первых, это не человек, а, во-вторых, было не похоже, что проклятая душа нуждалась в удовлетворении чувства собственной важности. Тогда что она скрывает?
Я поймала себя на мысли, что действительно включилась в рабочий процесс АКОПОС, а еще испытала острую нехватку знаний. Наверное, Алекс все-таки прав и мне стоит почаще посещать занятия в академии Парамагии.
Виолетта Спрутовская восседала на полу, шевеля своими украшенными дорогими кольцами щупальцами, одетая все в тот же деловой костюм. Фиолетовые волосы затянуты в пучок, но уже другой формы. Она внимательно выслушала доклад Алекса, потому потерла подбородок и спросила:
– А девочку, в которую вселялась тварь, допросили?
Алекс покачал головой.
– Еще нет. Она в лазарете. Вселение проклятой души и ее извлечение повлияло на нее больше, чем мы думали. Но целители говорят, она идет на поправку и скоро ее удастся допросить.
– Хорошо, – кивнула Спрутовская и покосилась на меня. – Обычно жертвы подселений помнят мысли своих захватчиков. Так что ее показания будут очень ценными. Двое нелегалов из мира два-пять за пару дней – это перебор. Не нравится мне это.
После доклада у Виолетты я хотела отправиться допрашивать девочку, но Алекс наотрез отказался, сославшись на то, что туда Спрутовская брать меня не приказывала. Так что мне пришлось отправиться в корпус академии. Там я побродила по большим и светлым коридорам, в поисках хоть какого-нибудь намека на расписание занятий. Мне срочно требовалась информация, потому что только теперь окончательно дошло – мир совсем другой. Он не похож на тот, о котором нам рассказывали в школе и о корором говорила мама. И об этом новом мире я не знаю ровным счетом ничего.
Мысль о маме заставила вспомнить и отчима. Я никогда не думала, что такие твари реально существуют на земле. Он втерся в доверие к маме, даже меня умудрился очаровать своим расположением к ней, дарил подарки, цветы. Напел в уши, что поможет поступить на медицинский. Мама так и растаяла. Еще бы не растаять, когда одна поднимаешь ребенка, выплачиваешь ипотеку и тянешь бизнес. Хоть маленький, но свой. А по нему еще кредиты. Я помогала, как могла. Но когда появился Влад Лисицын показалось забрезжил луч надежды выбраться из этой долговой ямы. Кто же мог подумать, что он убедит маму включить себя в список собственников квартиры, стать совладельцем бизнеса, а потом все это целиком отжать. Мама пыталась с ним судиться, но Лисицын оказался опытным мошенником с кучей полезных знакомых. В итоге ее упекли в «реабилитационный центр», как он выразился, что на обычном языке звучит как дурдом. А меня поставил перед выбором – либо стать его любовницей, ибо валить на все четыре стороны. Естественно, я выбрала второе. Поэтому поступление в «Пироговку» на бюджет, где дают общежитие, для меня было единственным выходом. Чего не случилось. И, наверное, кража сумочки представителем мира Небулан – лучшее, что могло со мной произойти. Если у меня получится стать полноправным сотрудником АКОПОС, я вытащу маму из «реабилитационного центра», а Лисицын заплатит за все.
Вынашивая планы, я набрела на стеклянную дверь в сад, из-за которой доносятся воодушевленные голоса. Выглянув, я оказалась во внутреннем дворике в тени раскидистых веток клёнов. В середине вокруг фонтана студенты в плотном кругу, они что-то галдят, аплодируют, кого-то подбадривают.
Осторожно я приблизилась и спросила крайнего:
– А тут что?
Ко мне обернулся кудрявый парень с такой густой порослью на лице и шее, что он, скорее всего, оборотень.
– Батл! – сообщил он радостно.
– Да? И в чем соревнуются?
– В скороговорках!
– Чего? – не поверила я.
Кудрявый оглядел меня с сомнением сверху вниз и проговорил:
– А, ты эта. Новенькая. Ярия?
– Ярослава, – поправила я.
– Не важно. Короче, видишь вон там, – сказал он, указывая в плотную толпу, сквозь которую я, конечно, ничего не увидела, – Славка Пересвет и Лебёдка?
– Верёвка что ли? – не поняла я.
Кудрявый покривился.
– Какая веревка. Лебедь Белая в смысле.
– Погоди, – решила уточнить я. – Пересвет? Это тот самый Пересвет? Который на Куликовом поле Челубея победил?
– С дуба упала? – выпучился кудрявый. – Это потомок его.
Я озадачилась, по истории у меня в школе была четверка, но все же
